Курт Бенджамин - Принц снов

— Та, которую я видел, была старой и слепой, — сказал Льешо. — А ты, Льюка, отвел меня в маленькую пещеру над большой — той, где сидели прорицатели. Да, и еще маленькая пещера освещалась переливающимися в стене кристаллами.

— Динха не слепа, хотя и говорят, что во время сна глаза ее обращаются внутрь. — Льюка внимательно взглянул в лицо брату, словно таким образом хотел заглянуть ему в душу и выведать скрывающиеся там тайны. — Ты видел сон, а в том сне — еще один сон. И вот в этом-то внутреннем сне ты и спас нам жизнь.

Льешо подумал, что тайна заключается не в глазах, а в руке. Дары мира снов должны были бы исчезнуть с восходом солнца, однако черная жемчужина все еще лежала на ладони.

Братья молчали, хотя взглядами успели сказать друг другу многое. Наделенный даром проникновения в прошлое и будущее Льюка нехотя признался:

— То будущее, которое я вижу, тонет в тумане. Но это, разумеется, ничего не значит. Предсказание будущего — искусство, далекое от абсолютной точности.

— В таком случае твой дар не приносит особой пользы.

Льешо ничего не спрашивал — ответ на все вопросы слышался в его собственной интонации: всякое ясновидение он считал не столько даром, сколько серьезным неудобством. Шокар тоже так думал. Ему не досталось никакого особого дара, и от этого он чувствовал себя счастливее остальных братьев.

Льюка недовольно нахмурился. Однако отрицать подобное утверждение оказалось достаточно трудно.

— Дары Богини напоминают одежду, сшитую на много лет вперед. По мере того как дух наш набирает силу, время и опыт использования дара делают его все более удобным в обращении.

— А ты, Балар, сумел врасти в свой дар? — прямолинейно уточнил Льешо.

Балар покачал головой.

— Иногда мне кажется, что все мои способности — вовсе не дары, а безумие, и происходит оно от стремления как можно ближе подойти к тем материям, которые находятся за гранью нашего понимания.

— Что-то уж слишком мудрено, — саркастически заметил Льюка. — Впрочем, пора идти, нас ведь приглашала Динха. Не стоит томить ее долгим ожиданием. Семейные дебаты мы вполне можем отложить.

— У меня накопилось очень много вопросов, — заявил Льешо. — Например, зачем она послала тебя за мной, приказав украсть и прервать предназначенное мне испытание, а потом еще и таскать по пустыне. А еще — зачем мы отдали Адара с товарищами на произвол врагам, которые мечтают убить всю нашу семью.

Льюка попытался взглядом остановить младшего из принцев, но это не удавалось даже мастеру Дену, наделенному божественными свойствами. Что уж говорить о брате, пусть даже и ясновидящем.

— Если ты действительно обладаешь способностью созерцать прошлое и будущее, то наверняка знаешь, что никаким, даже самым строгим взглядом невозможно изменить ни мои решения, ни мои действия.

— Ну, хотя бы старайся быть поосторожнее. Встреча с толкователями снов Акенбада таит в себе немало опасностей.

Предупреждение Льюки противоречило заверениям Балара, но смутился именно Балар.

— Они не станут бить или обижать тебя, — запротестовал он. Однако потом счел нужным признать: — Однако если ты попытаешься скрыть хоть малую толику правды, они пригвоздят тебя, словно муравья.

— Некоторые из секретов вполне стоят целой жизни. Льюка с силой схватил брата за плечо.

— Даже не думай ни о чем подобном, братишка. Уж чьей-чьей, а твоей жизнью мы рисковать никак не можем.

— Этого тебе знать не дано.

Во время странствований Льешо повидал и смерть, и чудеса и, уж конечно, от своих наставников узнал кое-что о силе воздействия твердого и в то же время выразительного взгляда. Льюка отпустил плечо младшего брата и на шаг отступил. Балар же, заметив это, не смог сдержать довольной улыбки.

— В свой шестой день рождения, — заметил он, — я попросил Богиню посылать мне каждый день по чуду. И до сих пор она меня не разочаровывает.

Льешо и Льюка внезапно оказались в одном лагере: теперь оба дружно сверлили взглядами Балара. А потом Льюка резко повернулся и повел братьев вслед за Харлолом вверх по Дороге Каменной Реки к пещере, в которой их ждали толкователи снов.

Харлол отступил в сторону, пропустив братьев в разверстую драконью пасть, между каменных зубов. А потом, как и прошлой ночью, встал на страже, скрестив руки на рукоятках двух висевших на поясе мечей.

Пещера дракона выглядела так же, как и ночью, вот только нарисованные на стене духи при свете Великого Солнца выглядели еще более реальными, чем при тусклом мерцании лампы. Собачьи Уши все еще спал в углу возле каменной лестницы. Льюка вновь уселся на подушке слева от Льешо, а Балар — справа. Однако в отличие от сновидения проворные прислужники, шепотом принося извинения, быстро поставили низкие столики и загрузили их разнообразными яствами и напитками. Как сказал Балар, среди толкователей снов, равно как и прислужников, было больше женщин, хотя встречались и мужчины. Льешо узнал того самого мальчика, который во сне принес немного воды в его собственной чаше из нефрита. Быстрый взгляд слуги подсказал, что тот тоже все помнит.

— Добро пожаловать, принц снов. — Движением головы Динха пригласила к угощению. — Раздели с нами трапезу и разговор.

Льешо моментально узнал Динху — ведь он видел ее во сне. Выглядела она точно так же, как в ночном свидании, только глаза оказались карими, с янтарным блеском. Глаза эти рассматривали Льешо с нескрываемым интересом. Юноше хотелось все отрицать, притвориться, будто он не видел и не знает ни этой женщины, ни этого места. Однако зажатая в кулаке черная жемчужина заключала в себе физическое доказательство возможности невозможного и лишала даже малейшей надежды на душевное спокойствие.

Судя по всему, Динха прочитала мысли Льешо. Она протянула руку, чтобы дотронуться до жемчужины, но Льешо крепко сжал кулак, бессознательно поднеся руку к груди. На какое-то мгновение воздух пронзила стрела недовольства и напряжения.

— Моя госпожа…

Принц склонился, прося прощения, однако не нашел в себе сил объяснить упорное нежелание раскрыть ладонь.

— Прошу прощения, юный принц. Я поступила необдуманно. Никто не смеет забрать у тебя жемчужину.

— Зачем я вам нужен?

— Мы всего лишь почтим твой дар своим подарком. Впрочем, серьезные разговоры надо вести на сытый желудок. — Перед Льешо склонился молодой ташек с тазом воды в руках. — Ты наверняка захочешь вымыть руки.

Засохшая грязь все еще держалась на зажатой в пыльной руке жемчужине. Не было заметно ни головы, ни хвоста, ни свиных ног, однако Льешо очень боялся утопить садовника Богини в тазу для мытья рук. Казалось, прислужник понял суть проблемы. Он намочил полотенце и протер им внешнюю сторону руки гостя. Потом Льешо взял полотенце и так же аккуратно смыл грязь с жемчужины. Теперь, когда грязь исчезла, стал заметен изысканный узор серебряной цепи, подчеркивающий благородное темное сияние. Каждый из изгибов вел к центральной петле. Что это — гнездо для жемчужины или ловушка для джинна? Сновидения и реальность так тесно переплелись, что принц уже не мог отличить одно от другого.