Андрей Вербицкий - Безжалостный край

Краско, на ходу, повернул голову и ухмыльнулся. Так и не ответив, запрыгнул в кабину Урала. Грузовики зарычали, выпустили густые клубы чёрного дыма и не спеша завертели колёсами, наверное стремились поскорее попасть в чуткие руки автомехаников, ждущих их в гараже.

— Вот чертяка, — с досадой сплюнул на дорогу Вячеслав, — так и не сказал.

— Почему же. Он сказал больше, чем ему положено, — не согласился Бер, — намекнул, что они всё же, что-то нашли. И это "всё же", очень интересное.

— Ты про его загадочную улыбочку?

— И про нее тоже.

— Будет вам, хорош прохлаждаться. Пора ехать, — предложил Олег, забираясь на место водителя.

Вотчина Быстрицкого представляла собой кусочек цивилизации, с налётом разрухи конечно, как же без этого, но тем не менее…. Военный городок и прилегающие к нему с восточной стороны улицы и квартала сохранились достаточно хорошо, по причине удалённости от эпицентра катастрофы. По тротуарам спешили по делам пешеходы и важно вышагивающие патрули. Изредка на встречу проезжали автомобили, в основном военные, однако парочка гражданских повстречалась. Работали некоторые магазины, они вызвали немалое оживление в салоне. Никифоров и другие клановцы, посещавшие укрепленный район вэвэшников во время торговых поездок, рассказывали о происходящем здесь, однако слышать и видеть совершенно разные вещи.

— Да, — выглядывая в окно сказал Бер, — не кисло тут жизнь устроена. Много народу обитает в этом раю?

— Порядка пяти, шести тысяч, как я слышал, — ответил, не оборачиваясь Вячеслав.

— Я думал меньше. Почему раньше не говорил? — потребовал объяснения Бер. — Мне заставлять тебя отчёты писать, словно в "старину".

— Млять. Прости. Ты же не спрашивал и я думал ты в курсе, — смутился Вячеслав. Это действительно прокол с его стороны. Сам признал за Александром верховенство, а о таких вещах не доложил. В условиях нехватки людских ресурсов, подобные сведения являются, порой, жизнеопределяющими. Никифоров повернулся боком к Беру и заметил смешинки в глазах главы клана.

— Чтоб тебя…. — Вячеслав сел ровно и уставился в лобовое стекло. — Заставил покраснеть старика.

В машине раздался смех.

— Старик. Ты меня всего на несколько лет старше, — со смехом сказал Эдик, — дядя Слава. Дядя Слава справа вижу магазин. Может, зайдём? Купишь мне мороженное?

— Да пошли вы! Хохмачи. А ты, племянничек за дядю ответишь.

— Что я не так сказал? — деланно возмутился Ник. — Я твой племянник? Да. Значит ты мне кто?

— Дед Пихто, — огрызнулся Вячеслав. — Вот сейчас налево поворачивай, — уже Олегу сказал он. — Сначала на склад заедем с Петровичем побалакаем за жизнь.

— Ху из Петрович? — поинтересовался Эдик.

— Приедем, узнаешь. Очень колоритный тип. Раньше служили вместе. Теперь барышничает. Не знаю как, но в данный момент устроился под крылом генерала. Я встретил его недавно, уже после переноса и честно говоря очень удивился, увидев этого прохиндея в Зареченске. Держит склады с продовольствием и разными материалами, начиная от бытовой химии и заканчивая ГСМ.

— Любопытно, почему Быстрицкий не покусился на такой лакомый кусок? — Олег повернул руль, объезжая очередную выбоину.

— Мне тоже. Думаю в своё время я это выясню, — ответил Вячеслав.

Пропетляв немного по улицам, остановились около территории огороженной высоким забором из бетонных плит. Видно было, что некоторые треснули под напором катаклизма, но чудом устояли.

— Подруливай к воротам, — попросил Никифоров Олега.

Тот переключил скорость, в коробке передач, как всегда в уазиках, затрещало и машина медленно подкатила к металлической створке. По всей видимости раньше она открывались электроприводом и на роликах по направляющим уходила в сторону, теперь же явно приходилось толкать вручную и если судить по её тяжеловесному виду "раздвигающим" приходилось немало попотеть.

— Так. Приехали. Вы двое остаётесь, а я с Сашкой прогуляюсь.

Бер вслед за Вячеславом вылез из машины. Под ногами заскрипела мелкая щебёнка щедро насыпанная по обочинам и на месте бывших ям раздолбанного асфальта.

— Автомат оставь. Неправильно могут понять, — попросил Вячеслав.

Александр молча повиновался, положил оружие на место, где сидел и захлопнул дверь.

— Пистолет?

— Если скажут убрать, уберем. А на нет и суда нет. Олег! Посигналь им!

Воздух прорезал гудок клаксона. За воротами залаяли собаки. Судя по басам нехилые размерчики имеют четвероногие сторожа.

— Роман, Прохор! Заткнитесь! На место подлюки волосатые! Я кому кажу! — Раздался зычный голос. — Эй вы там! Погодьте чуток! Я щас, видчиню! Тильки у будку загоню зверей, а то не жрамши воны у мэнэ!

После последней фразы внутри периметра послышался гогот из нескольких глоток.

— А вы шо ржете окаянные, як конячки! Раздай ворота вширь!

Ворота медленно начали откатываться в сторону. Створку толкали дюжие человеки в камуфляже и калашами за спиной.

Бер молча наблюдал за происходящим и не мог сообразить, кто перед ним, военные или нет. Спрашивать у Никифорова сейчас было не резон. Хозяева могли в любой момент выйти и услышать. "Потом видно будет". — Немного подумав, решил он.

Въезд во внутрь открыли не полностью, так, чтобы могли пройти пару человек и всё. В просвете, кроме "раздвигателей" показался высокий, мощный, но постаревший мужчина. Военная форма сидела на нём кое-как. Рукава закатаны выше локтя, открывая миру татуированную загорелую кожу. Даже отсюда Сашка смог прочитать на левой руке надпись сделанную крупными буквами "Алка ты моя русалка". Правая исписана какими-то рисунками, отсюда не представлялось возможности разглядеть какими именно. Форменная рубашка расстегнута почти до пупа. Подставленная знойному солнцу грудь кучерявилась достаточно густой порослью. Из брюк, растянутых в коленках и с грязными разводами, выглядывали босые ноги обутые в растоптанные пляжные тапочки синего цвета. Но самой примечательной приметой этого субъекта являлась борода. Шикарные заросли скрывали половину лица. Губ не видно вовсе, щёки заросли наполовину, лишь нос картошка выпирал из "джунглей" и холодные глаза буравили посетителей. Об них Бер и споткнулся.

Пронзительные голубые глаза бородача просканировали сначала его, потом Никифорова. Немного потеплели в узнавании и в бороде блеснули белые здоровые зубы. Наверное так он улыбается.

— О! Ба-а! Да какие ж люди к нам пожаловали! — В ответ на его восклицания за забором снова послышался лай.

— И тебе Петрович не болеть. Примешь гостей? — Вячеслав подошел к здоровяку и они обнялись, похлопывая друг друга по спинам.