Владимир Мясоедов - Искры истинной магии

— Сам с собой и не смог бы, — хмыкнул Ассаин. — Где ты видел хирурга, которой без посторонней помощи заменит свою почку? Тут задача того же уровня, если не сложнее. Да ладно, не парься, мы как были живыми, так ими и останемся, правда, будем сильно отличаться от простых людей, но это не плохо. Плюсов в таком состоянии гораздо больше, чем минусов.

— И какие же они? — скепсис из моего голоса можно было вычерчивать ведрами.

— Ну, с плюсами и так все ясно, — пожал плечами Ярослав. — В общем-то, их все мы уже обнаружили. Возросшие способности к волшебству, особенно в области магии смерти, повышение физических кондиций, чрезвычайная живучесть и, что немаловажно, регенерация. Хотя, судя по твоей разбитой тушке, конкретного этого бонуса у нас может и не быть…

— Духовое тело поможет физическому зарастить свои раны, — возразил ему Тонахью. — Известны случаи, когда чернокнижники, попавшие в руки инквизиции и подвергнутые отрубанию рук, дабы исключить им возможность творить чары, за несколько лет снова отращивали себе потерянные конечности.

— А минусы? — уточнил я.

— Их ты тоже ощутил на своей шкуре, — продолжил свою лекцию Алколит. — Приживленные куски энергетических оболочек все-таки взяты от мертвых тел и потому очень негативно относятся к светлой энергетике, что-то там в них меняется такое мелкое и незаметное, но важное. Заклятья против нежити будут вредить, предупреждающие амулеты засигналят в нашем присутствии и теперь никто из триа не сможет стать слугой светлых богов, энергетика организма этому направлению магии противопоказана. За примером далеко ходить не надо, целительные молитвы Тонахью латают твое тело, но жгут душу. Даже мне и Ассаину, просто находящимся в одной комнате с творимым заклинанием становится неуютно.

— Охренительно, — пробормотал я, чувствуя, как голова снова начинает кружиться, и потихоньку сползая в беспамятство. — Судя по твоим словам, мы теперь почти идеальные заготовки для темных магов…Тонахью, почему вы нам помогаете? Спасенная внучка, это конечно, хорошо, но маловато.

— Очень просто, — улыбнулся священник. — Вариант ритуала некромантов для обретения силы можно провести и так, что никаких побочных эффектов не возникнет, именно так увеличивают свое могущество почти все темные маги нашего мира, включая и тех, что находятся на государственной службе…Но для этого энергетические узлы нужно будет вытаскивать из еще живых людей…

Он продолжал еще что-то говорить и, вероятно, это было очень важно и интересно, но я уже терял связь с окружающим миром и снова проваливался в темноту.

Выздоравливание заняло еще неделю, тот бык, чтобы ему пусто было, практически убил меня. Все это время я, а также Ассаин, Алколит и Наллисандр гостили в доме священника, пользуясь его гостеприимством и обширными знаниями. Лечение молитвами Тонахью прекратил, пришедший в сознание пациент оказался слишком восприимчив для настолько болезненного способа поправить здоровье, абориген серьезно опасался проклятий, которые потенциально сильный, пусть и необученный темный маг мог рефлекторно наложить, корчась от боли под воздействием его силы. Теперь все медикаментозные процедуры сводились к накладыванию донельзя противных компрессов, которые ставила внучка священника, миловидная шатенка лет шестнадцати. Из бесед, которые по мере улучшения моего состояния происходили все чаще и чаще выяснился источник столь либерального отношения Тонахью к темным магам и его достаточно высокие познания в далекой от служения Отцу Времен отрасли.

Священник оказался еретиком. Официальным. То течение веры, к которому он принадлежал, лет тридцать назад было подвергнуто анафеме, притворяемой в жизнь инквизиция. Тогда, во времена его молодости, среди церкви стремительно набирала силу партия реформаторов, которую образовывали те, кого в земных компьютерных играх назвали бы мультиклассами. Времена были смутными, очередная борьба за власть с применяем армий в империи, вечный хаос в баронствах, набег орков, самый массовый за последние лет сто, холодная война с гномами…Тут уж хочешь, не хочешь, а крутиться начнешь, чтобы уцелеть. Появились служители церкви, которые помимо молитв, пусть даже и вызывающих ответную реакцию адресата, стали исследовать новые направления деятельности. Священники-воины. Священники-маги. Может быть и священники-воры были, но, понятное дело, они старались не афишировать свое ремесло. В общем, среди служителей Отца Времен образовалась прослойка тех, кто на бога надеялся, а сам не плошал, помимо помощи свыше претворяющая в жизнь свои идеи словом, делом и чародейством. И требующие подобного же от паствы. Это были активные ребята. Ключевое слово 'были'.

По мнению святого престола, расположенного в столице империи, такое новообразование в религии было опасней, чем раковая опухоль в теле человека. А то как же. Прихожан же, страшное дело, думать и делать заставляют. Самих! Без помощи церкви, а значит и отчисления в ее пользу не так уж и нужны. Этого патриархи допустить не могли. Выпустили энциклики, провели заседания высших чинов, то ли раскопали, то ли сфабриковали улики против самых одиозных деятелей из реформаторов, ну а потом, в качестве логического завершения, объявили всю их философию ересью. До вооруженного противостояния дело не дошло, жаждущие перемен так и не объединились между собой или, может быть, поняли свое бессилие перед лицом породившей их организации и смиренно приняли свою судьбу.

Монастыри святых волшебников и мастеров меча с священным кругом на шее передали в ведение других орденов, настоятелей, разогнали по уединенным скитам, где они в большинстве своем скоропостижно скончались, рядовых монахов и послушников растолкали по разным глухим углам и дырам. Тонахью направили на границу гоблинских лесов. Встречались места и хуже, но значительно реже. Сам он магом не был, не хватало природного дара, а развить его в родном монастыре не успел. Но учился то он по соседству с чародеями в рясах, ходил в одну с ними библиотеку и даже лелеял мысль самому лет через дцать научиться составлять заклинания, а не вымаливать по малейшему поводу помощь у высших сил. К официальной церкви он испытывал презрение, она за власть и золото с легкостью закрывала глаза на то, что шло вразрез в проповедуемыми догматами, к инквизиции неприязнь, личную, его в молодости кто-то из слишком рьяных искоренителей ереси неслабо обидел и в отличии от большинства своих коллег по вере Тонахью знал теорию магии если и не на отлично, так на удовлетворительно точно. Поэтому то он и захотел, а главное смог помочь трем молодым и ничего не соображающим темным магам из другого мира, попавшим в город, который он уже давно считал своим.