Морель и госпожа Смерть (СИ) - Лео Любавин
Морель молчал, но он так смотрел… Лизе показалось, что разочарованно.
Нет! Она не то хотела подумать! Вернее он не так понял.
— Вы не могли бы выключить это? — примирительно спросила Лиза. Она еще в Лиможском замке заметила, что если не спорить с мужем, то добиться желаемого удается гораздо быстрее. — Я не прошу навсегда, хотя бы на время. На один этот вечер.
— Уже ночь, — вздохнул Лоран. — И времени у нас все меньше.
Страх вернулся, многократно приумноженный этими его словами.
— Времени до чего? Или на что? — тихо спросила Лиза.
Вот почему она говорила о несущественном и думала всякие глупости. Пряталась от чувств. Сейчас главное то, что происходит между ней и Лораном. И это за пределами разума.
— Время — понятие относительное, — как бы и не в продолжение их разговора заметил он. — От того, хотите ли вы его ускорить или замедлить, зависит и ответ на ваш вопрос.
— А вы? — Лиза отбросила смущение. Она хотела знать! — Хотели бы ускорить?
— Да, — сразу и без тени сомнения отвечал он. — Когда судьба ставит нас перед неизбежностью предназначенного — хочется ускорить ожидание. — Он помолчал и добавил: — Пусть все совершится.
— Но я не хочу! — Лизу захлестнула горячая волна несогласия. Слезы обожгли глаза. — Не хочу, чтобы с вами произошло что-то плохое! Пусть я навсегда останусь тут, в вашем мире, только… Вы не оставляйте меня.
Лиза произнесла это от самого сердца и замерла под благодарным, исполненным нежности взглядом Лорана. Она услышала ответ! Хоть Морель не разомкнул губ.
«Со мной ничего не случится, пока вы…»
«Продолжай! Пожалуйста!» — хотелось крикнуть Лизе. Всем существом стремилась она понять, что может сделать для Лорана, чем помочь. Но на эти мысленные вопросы ответов она не получила.
— Уже поздно. Моя дорогая жена, и вам, и мне надо отдохнуть. — Морель поднялся из-за стола и подал руку Лизе. — Я провожу вас в спальню.
* * *
Обстановка в спальне была изысканной, половину комнаты занимала кровать. Правильнее было бы сказать ложе. К нему вели ступени, и на помосте возвышалась конструкция, больше похожая на шатер для пикника. Массивные резные столбы поддерживали плоскую деревянную крышу. По периметру был закреплен подвижный полог. Высокая спинка изголовья также вся украшена резьбой. Вышитые подушки, белые простыни, покрывало из пушистого меха. Но Лизу мало трогала вся эта красота. Разве важно сейчас? Да, чудесный полог, расшитый цветами и листьями, шелковый наверно. И единороги на нем, как живые. Только к чему? Разве может красота заменить истинные чувства? Все у них с Морелем напоказ.
Три ступени наверх и можно сесть поверх покрывала. Кровать была мягкой, манила прилечь. Но Лиза словно застыла в своих горестных мыслях. Положила руки на колени и оставалась неподвижна. Сколько раз за последние дни она уже сидела так, изучая сцепленные пальцы? А Лоран, как и сейчас, молча стоял перед ней. Все это уже было и было.
Лиза не могла понять, прошел ли день, а может быть месяц или год. Явь ли все это, или сон? Воспоминания, или настоящее? Она запутывалась все больше, точь-в-точь, как в парижской квартире Лорана, где переходишь из комнаты в комнату, а оказываешься в другом измерении.
Как идет время, как оно движется в этом странном параллельном мире, куда она не хотела попадать? Может быть тоже параллельно? Лиза не стремилась сюда. Как же вышло, что теперь она не хочет покидать его, расставаться с Морелем? И как рассказать ему об этом?
Да, он слышит ее мысли, но это не правильно. Все равно, как если бы он украл их, а Лизе хотелось отдать ему все добровольно. Вот только не было уверенности, что Лорану это нужно.
Лиза взглянула на мужа и тут же снова опустила глаза.
Лоран не торопился начинать разговор.
Снова хмурится, думает о своем. О чем же? О завтрашнем сражении, да. Он — рыцарь, воин.
Все это было так странно. Разве могла Лиза представить себе, что такое произойдет с ней, обычной девушкой-кондитером? Что она умела? Что знала в жизни, кроме своих пирожных-мороженок, технологических процессов? Кто она рядом с ним? Он — мудрый, бессмертный, высокородный. Она слишком проста для него, тут и говорить не о чем.
В душе снова поднялась обида за то, что ее использовали. А теперь, когда цель бабушки Тамары, то есть Верховной ведьмы Тамар, достигнута, то и Лиза больше не нужна. Что дальше? Отправляться обратно в свой мир? И забыть обо всем, что здесь произошло с ней.
Лоран молчал и медлил.
Что ж он не разоблачается, чтобы исполнить свой супружеский долг?
Ей было уже все равно. То, что произошло в первую брачную ночь… Нет, муж ее ничем не оскорбил, он не был груб, даже пытался проявить нежность. В конце концов, она не из тех наивных девушек, которые ничего не знают о том, что происходит за пологом супружеского ложа, как говорят в этом мире. Лиза знала. Смешно было бы предположить, что девушка в ее мире может остаться невинна мыслями.
Также она знала, что и любви, описанной в книгах, показанной в фильмах, ее, наверное, нет. Во всяком случае, родители Лизы являлись тем ярким примером отрицания всей этой романтической чуши. Может быть, они и любили друг друга какое-то время, но Лиза об этом не помнила. Когда она подросла и начала что-то понимать в отношениях между родителями, то сами отношения эти были безнадежно испорчены. Отец с мамой ссорились, потом разошлись. И она осталась между ними, как между двух огней. Встать на сторону одного, значило предать другого. Постепенно Лиза начала обвинять их обоих.
Она сидела молча и думала обо всем этом. Но так же, как в параллельности разделялись странные миры, по которым она путешествовала, так и ее мысли. Частью сознания она оставалась лишь в одном — в тревоге за мужа. Неважно, маг он, некромант, бессмертный — он готов подвергнуть себя опасности ради Королевства Лесных Холмов. Он поведет своих рыцарей в бой, а Лиза не хотела отпустить его, потому что… она вздохнула и произнесла это мысленно: «Потому что полюбила». Какое несчастье полюбить мужчину, которому она безразлична!
— Смысл того, что происходит с нами ускользает от Вас. Времени было слишком мало, мы не успели узнать друг друга достаточно, чтобы довериться. Это главное препятствие, которое мешает нам.
Лоран взошел по ступеням. Лиза думала — сядет рядом. Может, еще и сапоги расшнуровать попросит? Сам он их точно не снимет. Она и не против.
