Stashe - Кайорат

Кураторы — созидатели, хранители, творцы — несли просвещение, охраняли, защищали новорожденные и примитивные миры когда-то, но сейчас все изменилось. В состав совета входит все больше представителей развитых миров, они прибирают к рукам права, не заботясь обязанностями. Радуга превратилась в государство, которое медленно и верно подминает под себя остальные миры. Кураторы теряют то, что даровано им от природы из-за амбиций и лени. Их шкура твердеет. Они перерождаются в существ неспособных питаться и питать источник. И хотя не все кураторы таковы, но большинству для стабильности довольно видимости порядка. Не понимают, что большое дело постепенно превращается в балаган, где им уготована роль хранителей ключей, простая формальность, по сути. У кураторов не осталось власти, их ритуалы стали традицией, а они инструментами в чужих лапах. Многие уже не верят, что они настолько важны для источника. Дальше хуже. Рано или поздно кто-нибудь решит, что кураторы вообще не нужны радуге для поддержания ее работы. Забудут о главном. Таких безрассудных уже достаточно и именно поэтому радуга стала местом интриг. Кураторы разделились на группы и примкнули к разным лагерям. Часть верит в догмы и традиции, продолжая тупо плыть по течению, и не желая ничего менять. Кто-то хочет перемен, видит в этом единственную возможность возрождения. Договориться не могут. Одни мечтают о мирном решении, другие готовы к войне. Итог — радуга на грани раскола. Но и это не самое интересное. Теперь поговорим о драконах. И твоем отце.

16

Вообще, я думал со мной случиться какой-нибудь истерический припадок. Слушая Тильду, начал понимать каким должно быть идиотом считал меня Пилон. С каким снисхождением относились все остальные. То ли действительно я так туп, то ли наивность просто не имела границ. Всю жизнь я — сын хранителя посоха (даже не догадывался о истинном значении статуса хранителя), жил рядом с радугой и не имел ни малейшего понятия о том, что происходило прямо перед носом. Зачем и от чего родители оберегали таким странным образом? Почему держали в тепле и уюте неведения? Все, что я знал о мире — сказки, жалкие крохи. Едва столкнулся с реальностью, начал понимать, насколько необразован, как мало знаю о жизни, как наивен…

— Малыш? — встревожено позвала Тильда. Я посмотрел на нее. Кошка отпрянула назад, а потом очень мягко спросила, — что с тобой, сладенький? Неприятно слушать такое? Может, это традиции кураторов? Не только с тобой, а вообще. Чтобы шок взросления испытали там…

— А может, считали меня больным? Ну, умственно отсталым, например? — тихо прошептал я.

— Знаешь, — наконец, произнесла Тильда, — сложно понять, что на уме у того или другого. Может боялись, хотели уберечь от чего-то? Не знаю. Сомневаешься в их любви?

— Я чувствую себя идиотом.

— Малыш, ты умный. Искренний, добрый. Настолько совестливый, что даже Пилона достал. А он тот еще циник. Ну, не повезло тебе с воспитателями. Хотя, мы ведь не знаем причин их поведения. Вернешься к родителям, задашь вопросы.

— Говоришь умный? — ее слова льстили истерзанному самолюбию. Тильда зевнула и устроилась удобнее, намереваясь продолжать рассказ.

— Конечно. Учитывая, что ты ничего не знаешь, буквально ловишь на лету. Я бы сказала у тебя отличные, хотя и неразвитые задатки. Если не будешь хлопать ушами, вырастешь великим куратором.

А вот тут я не поверил. Видимо сомнения слишком явно отражались на морде, потому что Тильда заерзала, отводя взгляд.

— Ладно. Поздно плакать. Теперь что выросло, то выросло, — мрачно сказал я. В конце концов, выжил же. Хотя мог умереть уже, по крайней мере, трижды, — продолжай. Чего я еще не знаю?

— О том, что расскажу сейчас, действительно знают немногие. Но будем честны, в наших мирах любые сведения можно купить. Хотя сомневаюсь, так как это один из секретов кошек, а их сведения стоят баснословных денег. У всех свои скелеты в шкафу, — Я фыркнул. Опять она со своими странными словечками. Кошка на фырканье внимания не обратила и продолжила:

— Теперь следует вернуться немного назад, обратиться к истории. В период развития цивилизации кураторов, еще до открытия источника, большая группа существ откололась от основной общины и образовала собственную. Так как кураторы живут намного дольше большинства существ, они и остальное делают основательно и надолго. Почему произошел первичный раскол в племени, к сожалению, не знают даже кошки. Думаю, ничего особенного. Кураторы испытывают эмоции, значит, способны гневаться, злится, идти на конфликты. Они испытывают жизненную потребность в тесном эмоциональном контакте с сородичами, поэтому склонны к проживанию семейными общинами. Кураторы очень редко живут в одиночестве. Подобное проживание их тяготит, вызывает душевные и физические страдания, вплоть до помешательства. Кураторам необходимо поддерживать родственные связи, но если такой возможности нет, переносят свою заботу, потребность любить и сопереживать на других. Именно поэтому у них репутация миротворцев, созидателей и творцов. Если куратора отправляют на работу в какой-либо из миров, он, скорее всего, потащит с собой семью и родственников. Семейственность, преемственность, тесные эмоциональные связи, забота и ответственность каждого сородича внутри семьи — база, на которой держатся роды кураторов. Это себя отчасти оправдало. Они, как и все бывают нервными и злобными, но по сути своей не агрессивны. У большинства и завоевывать нет потребности. По крайней мере, у потомков основного рода. Как понимаешь, сладенький, прямо так, как я расписываю, не бывает. Воспитание детенышей играет большую роль в том, какими они станут членами сообщества, повзрослев. И, как и в любом нормальном сообществе, сто процентов не могут укладываться в одну идеальную схему. Рождались разные детеныши. Некоторых, годами устоявшийся, нерушимый порядок жизни не устраивал. Они всячески пытались его изменить. Если старшим действия казались слишком агрессивными, выходившими за допустимые рамки, они таких кураторов объявляли отступниками и изгоняли. Из семьи и из памяти рода. Вычеркивали. Был сородич — нет сородича.

— Понял, — не выдержал я.

— Хорошо. Значит, понял и кто такие отступники.

— Минуточку, — встрял я, — не так давно мы говорили о драконе отступнике. Ни слова о кураторах отступниках не прозвучало.

— Я перехожу к этому, — несколько раздраженно заявила Тильда, — но ты все время меня перебиваешь. Влияние Пилона, что ли сказывается? Так вот. Отступники изгои. Как их воспринимает ваше общество. Драконы совсем другое сообщество. Их можно называть группой изгоев, одиночек, отрицающих общественные нормы, моральные устои и политику других сообществ. У них собственные понятия о правилах сосуществования, они достаточно прижимисты. Что есть, то есть. Это как кодекс воров. Его жестко придерживаются воры, но для других он покажется аморальным, или вовсе пустым звуком. Другими словами, драконы живут по собственным законам. Они гораздо агрессивнее, но и активнее кураторов. Более холодны эмоционально, зато имеют возможность свободно и надолго путешествовать в самые далекие уголки, в любые миры. Потому что одиночки. Драконы антиподы кураторов. В них заложены качества, которых недостает кураторам и вместе с тем отсутствуют лучшие черты тех. Вот так. До этого я обмолвилась, что когда-то род кураторов раскололся на два. Именно — на кураторов и драконов. Не все кураторы знают об этом, и не все знающие верят. Тем не менее, это факт. Отношения между дальними родственниками весьма натянуты, практически враждебны. Драконы ненавидят кураторов за косность, излишнюю педантичность, за отношение к себе. За нехорошие слухи, распускаемые радугой и так далее. А кураторы с неприязнью относятся к якобы развращающим молодежь драконам, и всячески открещиваются от сомнительного родства. Не любят их пиратские наклонности, лень и непоследовательность, привычки привирать и не держать обещания. Да, у драконов и кураторов мало общего. Но гораздо больше, чем они признают. Думаю, сейчас кто-то намеренно стравливает между собой роды. Хотя есть другие варианты.