Айя Субботина - Сердце мертвого мира

  - Откуда прознала? - Карманник мигом сделался серьезным. Он никогда не совался в политические склоки, тем более всякие околопрестольные дрязги. По мнению Раша все они так или иначе решались если не мечом и кровью, так хитростью и ядом. В таких играх простые смертные становились букашками под ногами гигантов: растопчут пару сотен, никто и глазом не моргнет.

  - За столом шептались, слов за слово, - таремка осмотрелась. - Будто кто-то за нами присматривает все время, ты ничего не заметил?

  Раш отрицательно мотнул головой. Миэ очень спешно пересказала ему все, что знает: про письма Арэна, про то, кем приходится Фьёрн и про подслушанный разговор.

  - Я узнала по голосу, - говорила она быстро, Раш едва успел разбирать слова. - Послы из Рхеля что-то замышляют. Верно тоже приехали торговаться за Фьёрна. Но раз их регент метит на золотой трон Дасирии, то привезли они не такие щедрые предложения, как наш Шаам. Да только теперь-то письмам Арэна грош цена.

  - Как и нашим головам, если все откроется, - быстро соображал карманник.

  Миэ согласилась с ним.

  - О чем хотел говорить тот рхелец с Дюраном?

  - А мне откуда знать? Торгаш сказал, что нашел замену мне. Расчет делать не хочет, ну да у меня свои счеты все равно подведены будут. - Последние слова сказал с опаской, мало ли чего таремка удумает. Она всегда больше всех выступала, если Раш прохаживался по чужим карманам.

  Но, вопреки его ожиданиям, после короткого обдумывания, волшебница широко улыбнулась.

  - Я помогу тебе, а ты поможешь всем нам, - сказала почти торжественно и размяла пальцы. После чего снова схватила Раша за рукав и оттащила еще дальше, в тень, куда не хватало даже света чадящих факелов. - Верно я поняла, что ты собрался переполовинить скарб торговца?

  Раш видел размытые тьмой контуры ее лица, но глаза волшебницы по-прежнему полнились лихорадочным блеском. И то, что она продолжала разминать пальцы, могло значить только одно - таремка собиралась чародейничать.

  - Была мысль, - нехотя сознался Раш, обескураженный ее непонятным настроением.

  - Тогда я дам тебе невидимости, а ты, взамен, хорошенько поскребешься в его вещах. Заглянешь в каждый угол, под каждую пылинку.

  - Ради какой печали-то? - Рашу нравилась перспектива получить на себя чары невидимости, тем более, что Миэ умела творить их ладно и безукоризненно, но прежде чем соглашаться, решил выведать все наверняка.

  - Сдается мне, не просто так рхелец с Дюраом беседы вести вздумал. Уж точно не о шелках да винах. С самого начала странно было, чего этот тип в Северных землях околачиваться удумал, и домой не торопится. Письма ищи, книги.

  Про себя Раш подумал, что будь он на месте заговорщиков, нипочем бы не стал оставлять важные письма без присмотра хоть на мгновение. Арэн и тот со своими носился, как служитель с новеньким кадушем, и теперь-то Раш понимал, чего ради. Но переубеждать Миэ не стал: торгаш не казался ему таким уж предусмотрительным. Кто знает, осилил ли умом, что все ценное надобно носить с собой.

  На предложение таремки карманник согласился. Под пологом невидимости чувствовал себя странно, хоть раньше ему уже доводилось прятаться под ним. Будто голый перед всеми, подумал Раш, и шагнул в темноту.

  Большую часть пути шел держась близко к стенам, хоть в том не было большой нужды. Коридор Харрога пустовали, северяне и жители полузамка-полукрепости веселились на пиршестве, а в коридорах разгуливали ветра. Когда-то они приносили аромат морозной ночи, иногда - селеньев и хмеля, но большей частью над всеми был противный запах плесени и сырости. Раш толком и спать не мог, хоть бы как не молили об отдыхе его кости: стоило поддаться дремоте, как следом приходило чувство, будто его ткнули в самое сырое место Эзершата.

  Ступени, лестницы. Раш всегда хорошо запоминал места, где ему довелось однажды побывать. И уж тем более он бы и впотьмах нашел путь до комнаты, которую ему отвела хозяйка Харрога. А комната купца была тут же, в пяти шагах. Раш остановился еще у поворота, выглянул - не стоит ли кто на пути? Ход был свободен, однако около двери мялись двое. Карманник недовольно нахмурился. Его самые худшие опасения оправдались: Дюран уже успел посадить на цепь сторожевых псов. И когда только успел, раздумывал Раш, соображая как поступить дальше. Теперь-то торгаш точно не станет платить. Раш бы не удивился, если завтра с рассветом от таремца и след простыл. Однако это не отменяло главного: в комнату нужно попасть.

  И, что делало задумку еще сложнее, напротив двери, у противоположной стены коридора, на высокой кованой подставке с чашей, тлел огонь, распуская круг себя свет. Не яркий, но все же достаточный для того, чтобы оба не уподобились слепым мышам. Судя практически недвижимому перу пламени, огонь в жаровне не нуждался в дровах, а питался магией: не затушить его, не дождаться пока сам угаснет. Такой пламень погасить могут только чары, что его же и родили. Раша прятала невидимость, - карманник мысленно поблагодарил Миэ, что подвернулась вовремя со своим волшебством, - но даже она не делала его полностью невидимым на свету. Размазанный силуэт и тень так или иначе стали бы его предателями.

  Выбор оказался скудным: либо уходить ни с чем, либо идти по головам. Карманник колебался не долго. По добро воле увальни вряд ли покинул свои лежки.

  Раш не хотел убивать без нужды. Никакое золото или призрачные секреты не стоят того, чтоб лишать человека жизни. Тем более, что охранники и впрямь были ни в чем неповинны. Оставалось надеяться на то, что тело не подведет. Главное - обратить силу здоровяков против них же.

  Он крался с предельной осторожностью. Еще перед тем, как покинуть закоулок и выйти в коридор, достал кинжал: после, когда подберется достаточно близко, его не выдаст даже легкий шорох обнаженного лезвия. Да и рука привыкнет к рукояти. Раш не собирался резать глотки, кинжал был нужен ему, чтобы подрезать ремни на которых держались ножны с мечами. Так Раш собирался выкроить себе время, чтобы обезоружить на какое-то время хотя бы одного, и, потратить драгоценные минуты пока тот будет мешкать, на расправу со вторым. Выйти разом против двоих, Раш не рискнул.

  Не в пример прошлому охраннику Дюрана, который дрых так, что крыша подскакивала, эти двое стояли с широко раскрытыми глазами, без всякого признака сонливости. Будто зачарованные. Впрочем, то могло быть не так далеко от истины: многие гильдии, что предоставляли услуги наемников и сопроводителей, снабжали своих людей снадобьями и отварами, которые помогали телу долгое время обходиться без сна и не чувствовать усталости.