Бекка Фитцпатрик - Крещендо

На первом этаже со скрипом отворилась дверь.

Я не ждала маму до утра субботы, а значит, это был кто-то другой. Кто-то не "свой".

Мои глаза шарили по комнате в поисках чего-нибудь, что можно было бы использовать в качестве оружия. На тумбочке стояли несколько рамок с фотографиями, наряду с дешевой настольной лампой.

Шаги мягко продвигались по деревянному паркету. Несколько секунд спустя они уже были на лестнице. Злоумышленник не останавливался, не прислушивался к тому, не замечено ли его вторжение. Он точно знал, куда шел. Тихо скатившись с постели, я схватила с пола скинутые второпях колготки. Зажав их между ладонями, прижалась спиной к стене около двери своей спальни. Стояла такая безмолвная тишина, что я даже слышала собственное дыхание.

Он переступил через порог, и я, затянув колготки вокруг его шеи, из всех сил потянула его на себя. Борьба длилась лишь мгновение, а потом он развернулся, и я оказалась лицом к лицу с Патчем.

Он перевел взгляд с колготок на меня. — Не хочешь объяснить?

— Что ты здесь делаешь? — набросилась я на него, чувствуя, как сбилось мое дыхание. И тут же сложила два и два. — Это было твое сообщение? Это ты велел мне оставаться сегодня дома? С каких это пор у тебя новый номер?

— Мне нужно было его сменить. Так безопаснее.

Я не хотела ничего об этом знать. Для кого нужна вся эта конспирация? Патч боится, что кто-то станет подслушивать его телефонные разговоры? Архангелы?

— А тебе не приходило в голову постучать? — резко спросила я, мой пульс все еще зашкаливал. — Я не думала, что это можешь быть ты.

— Ждала кого-то другого?

— Вообще-то, да!

Психопата, который отправил мне анонимное сообщение, предупреждая меня быть готовой ко всему.

— Сейчас четвертый час ночи, — сказал Патч. — Кого бы ты ни ждала, это было не так уж и важно, раз ты заснула, — он улыбнулся. — Да ты все еще спишь…

По тому, как он это сказал, было заметно, что он доволен. Нет, не так, казалось, он успокоился, будто, наконец, получилось то, над чем он так упорно работал.

Я моргнула. Все еще сплю? О чем это он? Подождите. Ну, конечно. Это и объясняет, почему все вокруг такое блеклое, и я вижу все в черно-белых тонах. На самом деле, Патча не было в моей комнате — он был в моем сне. Но снился ли он мне, или он реально знает, что находится здесь? Мы в одном и том же сне?

— К твоему сведению, я заснула, ожидая… Скотта, — я понятия не имею, почему выпалила это, кажется, мой рот не подчинялся рассудку.

— Скотта, — повторил он.

— Даже не начинай. Я видела, как Марси садилась в твой джип.

— Я должен был позаботиться о ней.

Я встала в позу руки-в-боки. — В каком смысле позаботиться?

— Не в том, о чем подумала ты, — медленно произнес он.

— Ну, да, конечно! Какого цвета ее стринги? — это была своего рода проверка, и я надеялась, что он ее провалит.

Он ничего не ответил, но взглянув в его глаза, я поняла, что он наверняка знает ответ на поставленный мною вопрос.

Подойдя к кровати, я схватила подушку и швырнула ее в него. Он увернулся, и она ударилась в стену.

— Ты солгал мне, — сказала я. — Ты сказал, что между тобой и Марси ничего нет. Но когда между двумя людьми ничего нет, они не носят одежду друг друга, и один не садится в машину другого поздно ночью, одетый в то, что можно счесть за нижнее белье! — и внезапно я вспомнила о своем одеянии, точнее, об его отсутствии.

Я стояла в нескольких шагах от Патча, находясь лишь в коротюсеньком топе и шортиках. Ну, теперь-то с этим уже ничего не поделаешь.

— Носят одежду?

— Она была в твоей бейсболке!

— Просто у нее была ужасная прическа.

Моя челюсть отвисла. — Она тебе так сказала? И ты поверил?

— Она не такая плохая, как ты думаешь.

Он не произнес это только что.

Я указала пальцем на свой глаз. — Не такая плохая? Видишь это? Она поставила мне фингал! Зачем ты пришел? — снова потребовала я от него ответа; мой гнев возрастал с каждой секундой.

Патч облокотился на письменный стол и скрестил руки на груди. — Я пришел узнать как ты.

— Что ж, у меня синяк под глазом. Спасибо, что поинтересовался, — съязвила я.

— Тебе нужен лед?

— Мне нужно, чтобы ты убрался из моего сна! — я взяла с кровати вторую подушку и бросила в него со всей своей силы.

На этот раз он поймал ее.

— Сума дьявола — синяк под глазом. Каково место, таков и подарок, — он кинул подушку обратно, будто подчеркивая свои слова.

— Ты защищаешь Марcи?

Он покачал головой. — В этом нет необходимости. Она сумеет постоять за себя. Ты — другое дело…

Я ткнула пальцем на дверь. — Убирайся!

Он и ухом не повел, тогда я подошла к нему ближе и с размаху ударила подушкой. — Я сказала: убирайся из моего сна, ты, лживый предатель…

Он вырвал подушку из моих рук и пошел на меня, а я пятилась назад, пока не уперлась спиной в стену, его байкерские ботинки вплотную прижались к пальцам моих ног. Я быстро задышала, не сумев закончить свое предложение и обозвать Патча худшим словом, которое только знала, когда он схватился рукой за пояс моих шорт и притянул меня к себе еще ближе. Его глаза остекленели и потемнели, а дыхание стало медленным и глубоким. Я замерла между ним и стеной, и как только я почувствовала тепло его тела и мятный запах его кожи, мой пульс участился. Кажется, мое сопротивление начинает ослабевать.

И внезапно все стало неважным, все, кроме моего желания. Поэтому я схватилась пальцами за его рубашку и притянула к себе верхнюю часть его тела. Так приятно было снова почувствовать его так близко. Я безумно соскучилась по нему, но до этого момента не понимала насколько.

— Не заставляй меня потом сожалеть об этом, — сказала я, задыхаясь.

— Ты еще ни разу об этом не пожалела, — он поцеловал меня, и я ответила на поцелуй с такой страстью, что, казалось, после поцелуя на моих губах выступят кровоподтеки.

Запустив пальцы в его волосы, я прижалась к нему еще сильней. Мои губы хаотично и исступленно путешествовали по его губам. Все такие запутанные и сложные эмоции, которые я испытала с тех пор как мы расстались, исчезли, как только я утонула в сумасшедшей и навязчивой потребности быть с ним.