Николетт. Охотники на оборотней (СИ) - Анна Этери
И сейчас бабушка была бы рядом. А теперь…
Без вести пропавшая.
«Но, скорее всего, она погибла при пожаре. Такое бывает, что от человека остается только пепел».
Я услышала это случайно, от одного из пожарных.
Но мне не хотелось верить.
Точнее, я верила, что бабушка жива.
— Спасибо, тетушка Марджери! Булочки сегодня особенно удались, — поблагодарила я, допивая чай.
— Ну вот, всё не так плохо. Жизнь продолжается, — подмигнула она. — В следующий раз будем печь вместе. Ты же хотела научиться стряпать булочки с сыром. Еще один рецепт для будущего пекаря никогда не лишний.
Я вежливо улыбнулась в ответ.
Конечно, я мечтала стать пекарем, печь вкусные сдобные булочки, пирожки, шоколадные кексы и глазированные пончики, радовать людей. Но сейчас это казалось таким далеким.
Как и мысли о получении высшего образования, как того хотела бабушка. Стоит ли теперь стараться куда-то поступать? Да и не для кого.
И неизвестно, что ждет в будущем. У меня нет даже дома.
Да и Стайлеры скоро уедут от Марджери, а возможно, и из города, и затеряются в большом мире.
— Кстати, о тебе спрашивала миссис Грин. Не хочешь ли вернуться к ней в пекарню? — Тетушка налила мне еще чаю.
Янтарная жидкость притягивала к себе взгляд. Чьи-то серые лапки показались из-под стола, опустившись на скатерть, рядом с колбасной тарелкой.
— Я подумаю.
Открылась входная дверь и с криком «Бабушка!» к Марджери подлетела сероглазая девочка с забавными торчащими хвостиками.
Тетушка усадила внучку к себе на колени.
Следом в дом вошла и дочь Марджери — Мэри.
Конечно, ведь сегодня выходной, почему бы им не побыть вместе, одной семьей.
Глава 44
Неожиданное предложение
Посидев для приличия с родственниками тетушки и выслушав сожаления о том, что с нами произошло — со мной и бабушкой, — я решила уйти и не мешать. Пусть побудут вместе, без посторонних.
В конечном счете тетушка Марджери подруга бабушки, а не ее сестра. И родственных связей с ее близкими у меня нет.
— Мы пойдем с Сэмом немного прогуляемся, — поднялась я из-за стола.
— А чего так? Посидите еще, — запротестовала тетушка. — Вон уже и чайник вскипел. Хотя, конечно, лучше свежий воздух. Надень розовый плащ, он висит на вешалке. В твоем возрасте Мэри вовсю в нем щеголяла. Ты уж, Сэм, за Николетт присмотри, я на тебя рассчитываю, — тронула она парня за плечо. — А мы еще почаевничаем. Хорош тот завтрак, который превращается в обед! — развеселила всех Марджери.
Покидать дом тетушки вместе с ее кошачьим царством, гостеприимством и вкусным чаем и отправляться в мир, где столько сложностей и неприятностей, было жаль.
В первую минуту даже хотелось вернуться и снова закрыться в обособленном мирке. Но остановила мысль…
На нее натолкнула стайка котов, которых мы с Сэмом выпустили, когда выходили. С крыльца они отправились на прогулку и рассеялись по округе, как ночной туман.
Тетушка Марджери жила в хорошем районе, где рядами стояли аккуратные домики с лужайками, и почтальон всегда приветливо улыбался, разнося газеты.
Но мне был милее мой старенький дом на окраине, куда и добраться нелегко. Приходилось тратить около часа, чтобы из пекарни Грин в него вернуться.
— Сэм, проводи меня… домой. — В горле встал ком, потребовались все силы, чтобы не расплакаться.
— Зачем, Николетт? Не надо.
— Ты не понимаешь… Я хочу поискать Мартину. — Стайлеры уже ходили ее искать… пока я болела… но не нашли.
Сэм молчал.
— Хорошо, — наконец сказал он и решительно взял меня за руку. — Идем!
Я попыталась отстраниться, но парень держал крепко.
На нас смотрели прохожие, точнее, на меня. Сочувствующе. С любопытством. С жалостью.
И я стиснула руку Сэма, ища спасения. Словно он моя защита. Пусть на время, пока мы не выйдем из города.
— Бедная девочка… — слышалось отовсюду. — Как она теперь?
Миссис Ридли и миссис Харт, встреченные по дороге, глядели на нас с любопытством, но не подошли.
Возможно, их отпугнул Сэм своим неприступным и даже злым видом.
В своем длинном плаще, том самом, в котором частенько отправлялся «на охоту», на ночную вылазку, и старенькой ковбойской шляпе парень выглядел неустрашимым и напористым.
В другое время я бы над ним посмеялась, но теперь…
«…у них тоже, почитай, всё сгорело», — вспомнились слова тетушки.
— Мне жаль, что так вышло, — сказала шепотом неожиданно для себя. — У вас ничего не осталось… И лаборатория твоего отца… — Глаза защипало.
Сэм усмехнулся.
— Странная ты девчонка, ведь это мы принесли в твой дом несчастья. Это нам нужно просить прощения. Молить… Хотя я знаю, кто будет молить о пощаде, когда я до него доберусь, — сжал он кулак, и в его голосе послышалась угроза.
Я не смотрела на свой дом издалека, чтобы не лишиться мужества. И тем трагичней он показался вблизи.
Обгоревший остов и черная сажа, рассыпанная по округе, как смертоносная пыльца, покрывала кустарники и цветы… обожженные жаром, умершие.
На этом месте больше никогда и ничего не вырастет.
Всё погибло, выгорело, огонь уничтожил жизнь на десятки шагов вокруг.
В первые минуты я ничего не могла сказать, и только слезы капали на почерневшую землю.
Ярким желтым пятном вилась оборванная полицейская лента.
Когда потушили пожар, это место оцепили, эксперты искали останки людей. Точнее, одного. Но не нашли. Сильный ветер в ту ночь придал огню невероятной мощи, и разбушевавшиеся стихии спалили дом дотла вместе с его хозяйкой.
Мысль об этом лишила последних сил, и я разрыдалась, неудержимо, навзрыд.
Накрапывал дождик.
И неожиданно Сэм обнял меня, прижал к груди.
И я не сдержалась:
— У меня больше никого нет, Сэм. Я одна! Совсем одна!
— У тебя есть я, Николетт. У тебя есть я! — Он обнял меня крепче, а потом отстранил, держа за плечи, вглядываясь в мое заплаканное лицо. — Выходи за меня замуж, Николетт! Мы станем одной семьей. Я буду заботиться о тебе, оберегать. Я люблю тебя давно, с той минуты, как увидел. Николетт…
Это было так внезапно, что я даже перестала плакать.
— Что ты такое говоришь, Сэм? Как это за тебя замуж? — заморгала я.
— Очень легко. Ты разве не знаешь как? — Кажется, его это даже разозлило.
— Но это… это…
Мне и в голову не приходило, что всё может быть так просто: чтобы не остаться одной — нужно выйти замуж. За Сэма.
Он ждал.
Пристально вглядывался в
