Башня мертвых - Пьяная вуаль
— Крау, я большую часть жизни провела в своей усадьбе с видом на Ритонские водопады. Этот пейзаж вызывает лишь скуку.
Крау покачал головой:
— Но ведь я не предлагаю тебе сравнить водопады. Это другое место, другой вид, другой пейзаж. Иди сюда.
Тэвия нахмурила брови:
— Если у тебя нет ко мне делового разговора — я пойду.
Крау быстро повернулся к ней:
— Хорошо-хорошо, дай мне пару минут, и я все тебе расскажу. Только подойди.
Тэвия недоверчиво смерила его взглядом, но все же подошла.
— Ну и что?
Крау аккуратно положил руку ей на талию, но без всякого намека. По-дружески.
— Лучше бы тебе не делать этого.
— Просто постой немного. У тебя очень острый взгляд, когда дело касается того, чтобы отметить у людей элементы одежды или понять их натуру только по выражению лица. Мне так же интересно, насколько хорошо ты видишь другие вещи, менее осязаемые.
Тэвия хотела было воспротивится, но ведь ее же похвалили, так что придется потерпеть. Она заглянула туда, куда раньше никогда прежде не заглядывала. Желтые поля закручивались в причудливые спирали, бежали, огибая деревушку у реки и обрывались перед неестественной чернотой на горизонте. И где-то там чернота поднималась, словно одинокая гора — то была башня Кафиниум. Сразу после — шло серо-голубое небо и стаи черных точек. Поначалу она думала только о том, как бы поужаснее описать вслух этот чертов пейзаж, но затем ее душа стала спокойной, как солнце, которому никуда не нужно торопиться. Теплая рука Крау все так же аккуратно обхватывала ее талию, а на лице его притаилась мягкая улыбка. Кустистые брови наседали на глаза, прикрывая их от солнца, а во взгляде было нечто потустороннее, словно бы и нет его здесь вовсе. Витает где-то, как эти черные птицы.
Пара минут превратилась в десяток. Суматоха жизни, все эти чертовы встречи… Все ненадолго исчезло куда-то.
Внезапно Крау отпустил ее — она не сразу поняла это. Ее пробудил его вкрадчивый голос:
— Я ухожу, Тэвия. Я уже поговорил с Рэдо — он закончил составлять все нужные документы по законам Юсдисфала. Поместье Арден полностью перейдет под твою опеку.
Тэвия хотела было что-то сказать, но едва ее губы распахнулись…
— Так же хочу сказать тебе, что очень благодарен. За эти три года ты сделала все, чтобы память о моей семье не сгинула. Может ты думаешь, что это мелочи, попутное следствие осуществления твоих планов и так оно и есть. Но мы ведь благодарны солнцу за то, что оно светит, хотя, наверняка ему на всех нас плевать.
Тэвия крепко сжала платье.
— Не смеши меня. Ты… ты! Куда ты собрался!?
Крау прикрыл глаза. Сердце и грудь его наполнились невообразимым трепетом. Никогда в своей жизни он не испытывал столько счастья. Здесь и сейчас он сам вершит свою судьбу. Здесь и сейчас он наконец окончательно примет решение, которое росло в нем буйным цветком все эти годы.
Глава Арден указал ладонью на горизонт.
— Я отправляюсь в Кафиниум.
Тонкие брови Тэвии медленно поползли вверх. Губы ее задрожали и, наконец, она залилась восхитительным смехом, который услышало все поместье.
— Не верю! Ах-ха-ха-ха-ха-ха!!!
Крау взял кружку, допил остатки чая и заковылял к лестнице. Голова болела чудовищно.
— Хорошая шут…
Тэвия остановила его, схватив за руку.
— Нет уж, ты посмотри на меня! — Тэвия была не в себе, то ли от счастья, то ли от недоумения, — Ты только сказал мне, что собираешься просто исчезнуть, я правильно понимаю?
— Из башни еще никто не возвращался, но… кто знает, что такое Кафиниум на самом деле?
Тэвия снова взорвалась смехом. Крау тоже улыбался. Она смеялась так неряшливо и так искренне, в отличие от тех случаев. Когда они были на балах и встречах.
— Проспись, Крау. Если бы я знала, что иду сюда услышать эту чушь — я бы продолжила принимать ванну.
— Это не чушь, Тэви. В любом случае, мне нужно сделать в поместье еще кое-что. Если вдруг не будет времени попрощаться — помни, что тебе нужно все подписать. Рэдо приедет на следующей неделе. Свои печати я поставил.
Крау оставил ее одну, застучав каблуками сапог по лестнице.
Тэвия рухнула в кресло, закрыв лицо руками. Почему она никак не перестанет смеяться?
— Потому что это была самая смешная шутка, созданная его грязными устами! — ответила она сама себе.
Нахлынувший ветер сшиб с нее превосходную сиреневую шляпку, но она даже и не заметила.
* * *
Центр Юсдисфала кипел, как острый бульон. На улице шумели толпы людей в красивых одеждах голубых, золотых и сиреневых цветов — цветах флага Юсдисфала. Шпили башен устремились к яркому небу. Проходящая мимо парочка влюбленных мило перешучивались по поводу внешнего вида человека, сидевшего на ступеньках перед Подиумом — главным военным штабом. Лицо его было мертвецки бледным, искаженным гримасой непрекращающейся боли. От подбитого виска шла речушка недавно засохшей крови. Скрючившись, он держал себя за живот, а перед ним расстилалась лужица, порожденная его больным желудком. Под левым глазом сиял свежий фингал, а над ним — опухшая бровь. Он просидел так все утро и планировал продолжать до тех пор, пока его не впустят. Пусть он и заслужил место вечной славы в колыбели войны — сейчас он мало походил на человека, доблестно сражавшегося за свободу Юсдисфала от бесчинств Шордана.
В таком виде он мог катиться на все четыре стороны. Он и сам это понимал. Сколько бы лет не прошло, привычка ставить себя на место другого всегда оставалась при нем. Плохо, как же плохо… — лишь одна мысль кипела в его горячей голове.
Через несколько часов приехала карета. К тому времени он уже потерял сознание и разлягся на ступеньках, словно решил покемарить в театре. Стража пыталась поднять его, намереваясь вышвырнуть куда-нибудь подальше от Подиума.
Румьер по-джентельменски подал руку Фидель, хотя они и были одного капитанского звания. Фидель сразу заприметила суматоху, развернувшуюся под стенами штаба.
— Да тяну я, Господи! Не дается!
— В нем килограмм восемьдесят от силы! Возьми ты за лодыжки покрепче.
— Еще вонь эта…
Румьер с грозным видом прошагал к ним, Фидель решила не отставать.
— Что здесь происходит? — спросил он, — Еще утром я дал вам приказ вышвырнуть это отродье отсюда!
Стража отпустила мужчину и тот рухнул на ступени ударившись головой.
— Думаете, раз попали на теплое местечко, то навсегда на нем останетесь? Будьте уверены, я могу согнать птичек с их насеста! — Румьер притянул стражника похилее и ударил его ладонью по щеке.
Фидель присела на
