Цена двуличности. Часть 3 - Алаис
Отвлекшись на возобновившийся шорох передо мной, я слышу свист и щелчки позади.
Началось.
Зомби больше не скрываются — открыто движутся к нам. Отправляю белесую волну упокаивающего заклинания, и окутывающая погибших людей буро-зеленая аура гаснет, а грязно-золотые нити исчезают…
…чтобы спустя секунду возникнуть вновь и поднять уже упавших зомби!
Похоже, будет непросто. Но ничего, я справлюсь. А Шим и Сат скрутят тварь. Или убьют.
Эта мысль мелькает в моей голове, чуть охлаждая виски, обожженные ментальным прикосновением твари. В груди же тем временем разгорается пламя иного рода. Чистая злость такой мощи, какой прежде я никогда не испытывала. На тварь — за то, что она захватила тело Кит. На Шима — за то, что решил поговорить с ней. На себя — за то, что не поддержала Сата в решении расправиться с тварью побыстрее.
Эта злость дает мне силы укладывать зомби на мостовую раз за разом — щедро припечатывая их проходящей через мое тело магической энергией.
Как ни крути, а Суртаз постарался на славу. После разрыва ментальной связи с личами, я не испытываю ни малейшего намека на усталость. Даже наоборот — в какой-то момент чувствую, будто с каждым последующим заклинанием, магическая энергия проходит через мое тело все в большем и большем объеме, быстрее и быстрее.
По ощущениям это отдаленно напоминало медитацию, в которую меня когда-то загонял Альд для повышения выносливости. Видел бы он меня сейчас…
Бесконечный цикл поднятий и упокаиваний внезапно прерывается, как и свист и щелчки — за моей спиной. Воспользовавшись передышкой, я оборачиваюсь в надежде, что личи скрутили бледную тварь, и это безумие наконец-то окончилось.
Моя надежда не оправдывается уже во второй раз за этот проклятый день.
Шим лежит на земле — неподвижный, но все еще живой. Конечно, если так можно сказать о личе, чья аура еле-еле видна на фоне серой брусчатки.
Сат парит в воздухе перед поднявшейся на ноги Кит. И ничего странного в этом нет, на первый взгляд, вот только лич лишен своей боевой формы, а его руки и голова бессильно болтаются. Он тоже жив. Пока что.
Тварь переводит свой пустой взгляд на меня.
— Твои друзья… нетерпеливы… И теперь… когда они… успокоились… давай… поговорим…
Я понимаю, что это конец. Но робко шевельнувшийся в груди страх тут же сгорает в пламени злости.
— Мне не о чем с тобой говорить.
Мой ровный и бесстрастный голос как нельзя лучше подходит для переговоров с бледной тварью. А его звучание придает мне немного уверенности. Вот только повод для нее бы повесомее, что ли…
Нужно что-то придумать. За спиной Кит, на почтительном расстоянии от зомби позади меня, я вижу замерших на месте людей. Все они тоже подчинены твари, но еще живы. Скорее всего, ненадолго. Среди неравномерной ясной зелени аур, присущих обычным смертным, я вижу несколько бледных стихийных отблесков: пара магов воды и, кажется, один — воздуха. Но настолько слабые, что было бы глупо на них рассчитывать там, где не справились двое личей.
— Вот как… — в шелестящем голосе я слышу зловещую вкрадчивость.
Щекотка в висках превратилась в назойливое царапание. Ни за что бы не подумала, что кость можно поцарапать до настолько болезненных ощущений.
Соберись, Шиза. По сравнению с рукой Килира на твоем позвоночнике — это все еще щекотка.
Нужно что-то придумать.
Эта мысль бьется в моем мозгу, пока тварь молчит. Она смотрит на меня пустыми глазами Кит и будто бы чего-то ожидает. Или о чем-то думает.
Мне вот тоже стоило бы подумать, чем ее приложить, да посильнее. Заклинание разрыва плоти? Может и неплохо, но Шим что-то говорил о защитных чарах… Как бы мне не прилетело обратно.
Кит делает осторожный, завораживающе плавный шаг ко мне, скользнув мимо продолжающего висеть в воздухе Сата. В движениях девушки ощущается хищная ловкость и легкость, несвойственная ей в прошлом. Что ж, зато теперь понятно, как она умудрилась уцелеть под градом ударов Сата и, возможно, еще и Шима. Тварь просто уворачивалась.
Спустя мгновение она останавливается передо мной почти вплотную, глядя на меня снизу вверх.
— Какая… интересная… сборка…
Внезапно я ощущаю, как гаснет злость, уступая место легкости… Облегчению. Спокойствию. Умиротворению. Радости. Будто…
…будто мне еще снова еще нет пятнадцати. Я спешу домой, чтобы успеть поесть и вернуться к наставнику до заката. Сегодня Клох обещал мне показать настоящего упыря. Не вживую, конечно — на картинке в книге, которая откуда-то у него недавно взялась. Пробираясь к дому садами и огородами, я вижу открытое крыльцо, на котором сидит отец и выстругивает что-то из деревяшки. А ветерок доносит до меня аромат свежей выпечки. Близятся праздники, и мать, судя по количеству теста, решила напечь пирогов для всего поселка…
Отвратительно шелестящий голос выдергивает меня из пучины воспоминаний. Я вздрагиваю от неожиданности, но не могу пошевелить и пальцем.
— Жаль… не годятся… мертвецы…
Чары зрения нестабильны — площадь расплывается темными пятнами. Все, что я четко вижу — это тонкий силуэт Кит прямо перед собой.
— Но может… с тобой… будет… иначе?..
Она протягивает мне руку.
— Иди… сюда… дитя…
Дитя? Ну, по сравнению с поверженными личами я — действительно ребенок.
Вот только следом меня настигает безжалостная мысль: Многоликий Отец мог назвать меня так совсем по другой причине. Ведь ноги мои снова со мной не просто так.
Кит протягивает мне ладонь и я, против своей воли, вкладываю в нее свои пальцы. Крепкая хватка обжигает мои кости, но взамен стихает раздражающая щекотка в висках. Хоть так.
Тварь тянет меня за руку вниз, заставляя опуститься на землю. Я подчиняюсь просто потому, что не могу не подчиниться. Теперь наши глаза на одном уровне — Кит лишь самую чуточку ниже меня. Она щурится, продолжая всматриваться в мои глазницы.
Я чувствую странное жжение в области грудины и тошнотворную слабость. Чары зрения вот-вот откажут. Но тут — коротко и резко — о мои ребра изнутри ударяется амулет Суртаза. Я невольно опускаю взгляд…
…и вижу, как от моей грудины к животу твари тянется грязно-желтая нить. Даже не нить, а тонкая веревка — неравномерной толщины, узловатая, с красновато-бурыми пульсирующими прожилками. На нее тошно смотреть, но я заставляю себя это делать, чтобы понять — что это такое.
А потом замечаю, что еще две такие же веревки уходят в стороны. Одна тянется к оставшемуся позади твари Сату. Вторая, получается, соединяет с ней Шима. А тускло-золотистые нити тянутся откуда-то из-за спины и протянуты к людям…
Почему разные цвета? Думай, Шиза, время не на твоей стороне…
Время…
Во время разговора тварь вытянула силы из Шима, потом взялась за Сата, а теперь — за меня! И это, видимо, что-то сродни ловушке — я не увидела энергетический канал со стороны до того момента, пока не попалась сама.
Новая волна слабости. И все же, у меня еще достаточно сил, чтобы здраво мыслить. Думай, Шиза…
Если Многоликий Отец решил подпитаться от меня, то что я могу сделать при условии, что не способна пошевелить и пальцем?
Воздействовать самой энергией. Суртаз же говорил, что у меня неплохо получается.
Но как?
Перекрыть канал? Наверняка тварь найдет способ возобновить связь или просто убьет меня.
А что, если?..
Наблюдая за тем, как связывающая меня с Кит веревка постепенно зеленеет с моей стороны, я обдумываю рискованный, безумный, но единственный возможный в сложившихся обстоятельствах план действий.
Если он не сработает — мне ничто не поможет. Разве что только явится сам Суртаз и спасет свою незадачливую ученицу. А он явно не торопится это делать — видимо, есть занятия поважнее. Ну да, один раз уже спас, а дальше, Шиза, уж как-нибудь сама — ему нужна сильная ученица, способная постоять за себя.
Сильная, отчаянная и рисковая.
Усилием воли я заставляю себя застыть, не сопротивляться оттоку энергии. С мертвым телом это проделать гораздо легче. Слабость усиливается, но мне нужно усыпить бдительность твари. Я вижу глаза Кит. Где-то в глубине их мне видится отблеск… разочарования.
— Так быстро… сдалась… — в моем разуме тут же раздается шелестящий голос, я слышу в нем презрение. — Скучно…
Тварь отпускает мою руку,
