Последний ангел (СИ) - Пёрышкина Лекса

— Не ожидал визита. — Виар дружелюбно смотрел на тестя — Чем обязан?

— Да вот думаю, что-то ты не хвастаешься своим приобретением. — Тринис смотрел на главу Кричащих пристально и насмешливо — Или твой медиум сейчас не в форме?

— Я не пытал его. — покачал головой Виар, признаваясь — Он и без того не в своем уме.

— Может, я смогу помочь? Покажи его.

Виар видел, как хищно блестят глаза старого демона, как он испытующе смотрит на него, даже чуть вперед подался, а пальцы до белизны стиснули подлокотники кресла. Мысленно взмолившись, чтобы Юки почувствовал опасность и закатил истерику, Виар встал и жестом пригласил Триниса следовать за собой. Отдавать забавного паренька демон не хотел, ни за какие блага мира, но и войны с Тринисом тоже не хотел.

Юки был в своих новых покоях, где был и ковер, и камин, делал из простыней петли, чтобы прикрепить их к потолку и подтягиваться, а то совсем потеряет форму, когда в комнату вошел Виар в сопровождении еще одного незнакомого ему демона. Увидев Юки за столь экстравагантным занятием, Виар растерялся, у него даже лицо от удивления вытянулось, и, забыв о Тринисе, он спросил:

— Юки, что ты делаешь?

И в голосе столько настороженности, подозрительности и тревоги, что медиум не выдержал и оскалился улыбкой заправского психопата:

— Да вот, думаю, на какой из них повеситься, чтобы не просто висеть, но еще и красивенько так было.

— Что?! — подскочив к нему, Виар отобрал скрученные в веревки простыни и собирался ими всыпать мальчишке так, чтобы месяц сидеть не смог.

Однако Юки довольно легко увернулся, пнул Виара под колено, и демон, не ожидавший такой прыти, рухнул на пол, рыча:

— Я тебе повешусь! Ты у меня месяц сидеть не сможешь!

— Почему это не смогу? — полюбопытствовал мелкий.

— Потому, что задница болеть будет! — просветил его демон, поднимаясь.

— Извращенец! — фыркнул негодник, и, увидев, что демон направляется прямиком к нему, задал стрекача по комнате.

От долгого безделья Юки чуть не взвыл, и теперь, улепетывая от разъяренного Виара, радовался как малое дитя. Ловкость никуда не пропала, и медиум легко перепрыгивал мебель, уворачивался даже тогда, когда демон был уверен, что тот попался, да еще и хохотал как ненормальный.

Тринис еще несколько минут смотрел на веселые гонки, дождался, когда Виар поймает мальчишку, и ожидал, что он его серьезно побьет. Но Виар не оправдал его ожиданий, отвесив медиуму лишь два легеньких шлепка и оба пониже спины.

— Ясно. Он у тебя, и правда, чокнутый.

— Я же говорил. — Виар перехватил обе руки человека и, позвав своего помощника, приказал — Привяжи его к кровати, только покрепче, чтобы не вывернулся.

После чего вместе с Тринисом покинул покои Юки. Старый лис явно был чем-то недоволен, он хмурился и вел себя слишком уж нервно, но молчал, и Виар решил первым нарушить тишину:

— Тринис, почему ты интересовался этим мальчишкой? Тебя что-то беспокоит?

— Только то, сможет ли он указать нам местонахождение ангела.

— Сомневаюсь, он еще юн, к тому же, не смотря на юность, безумен.

— Тогда убей его. Зачем тебе нужна негодная вещь? — Тринис остановился и в упор посмотрел на зятя, он ожидал, что тот что-то недоговаривает. Решил и ангела себе забрать?

— Не хочу, пусть будет вместо ручной зверушки, он забавный. — взгляда Виар не отвел.

«Вот же мерзавец! Врет-то как складно, и ведь не поймаешь! Он и мальчишку, наверняка, заранее подговорил к этому представлению» — крутилось в голове Триниса.

— Ты скоро будешь с наследником возиться, тебе не до зверушек будет. Это мне, старому и одинокому впору игрушки заводить. — намекнул он Виару — Только, жаль, что моя игрушка умерла по дороге ко мне.

— О чем ты? — удивился молодой демон.

— Да, так. — отмахнулся Тринис, но про себя решил, что на Виара полагаться не будет. Хочешь что-то сделать хорошо — сделай сам.

Виар не понял, на что намекнул тесть, да и просто не стал забивать этим голову, у него были проблемы поважнее. И, проводив Триниса, демон поспешил к своему медиуму. Ворвавшись в его покои, он увидел перемотанного веревками, словно мумию, медиума и почему-то не на кровати, а на полу. «Дик, криворукая скотина. Убью» — подумал Виар, а вслух сказал:

— И что опять не так, что ты решил повеситься?

— Развяжи меня уже! — буркнул Юки — Твой Дик, придурок, связал меня так, что я даже дышу с трудом.

— Я вопрос задал вообще-то. — Виар прошел, сел на кровать и воззрился на медиума вопросительным взглядом.

Поворочавшись, Юки кое-как сумел перекатиться на спину и, уставившись в потолок, заговорил:

— Знаешь, раньше у меня была куча друзей, только я не признавал их, не ценил. Я вообще думал, что мне и одному неплохо живется. Только попав в твой унылый замок, осознал, что это не так.

— Мне теперь и друзей твоих сюда приволочь, чтобы ты вешаться не вздумал? — вызверился демон.

— Да не собирался я вешаться! — взвыл Юки — Пошутил я! Вообще-то я хотел сделать так, чтобы можно было подтягиваться, а то растолстею от безделья, и со скуки помру.

— И это все? — Виар заметно расслабился — Юки, тебе когда-нибудь говорили, что ты дурак?

— Говорили, но я не верил.

— Зря не верил. — хмыкнул Виар — За западным крылом замка есть небольшой внутренний дворик, там есть все необходимое для этого. Если хочешь, я даже мечом научу тебя владеть.

— Мечом? — задумался медиум — Я драться не люблю, мне убежать проще.

— Иногда бывает так, что бежать некуда. — возразил ему демон — И на этот случай ты должен уметь постоять за себя.

— Ага, и поэтому я буду повсюду волочить за собой здоровую заточенную железку! — сыронизировал медиум.

— Оружие сам выбирай по сердцу, но в рукопашную ты просто обязан уметь драться. — Виар встал и принялся развязывать путы.

— Тебе заняться нечем?

— У нас пока тихо, никто не нападает, а я не хочу нападать. Так что, да, заняться мне пока что нечем. Прямо завтра и начнем на рассвете. Советую как следует выспаться, жалеть тебя я не буду.

Неспешный плавный шаг, еще один, и еще. Куда он шел, и сам не знал, просто шел, прислушивался к людям, хотел понять, что же они за существа, чего хотят и по каким правилам живут. Ему просто было немного любопытно, ведь сам он не знал ни законов, ни правил. И они, такие суетливые и беспечные, словно мотыльки, тоже смотрели на него, не могли не смотреть. И им тоже было любопытно, почему этот парень в лютый холод и ветер не спеша танцует, именно танцует, а не идет, настолько легкий, красивый шаг, по улице в футболке и кожаной куртке нараспашку, да еще и обувь явно не зимняя. Ветер беспощадно треплет черные рваные пряди волос, снег хлещет со всех сторон высокую гибкую фигуру, и в то время, как все прячутся в шубы, шапки и шарфы, он идет себе спокойно, ни на что не обращая внимания.

На соседней улице ажиотаж, шум и чьи-то крики, парень свернул туда, интересно же, почему люди кричат. А там, на железнодорожных путях, застряло колесико тележки у бабули, и она, невзирая на крики прохожих, отчаянно пытается его вытащить, тянет изо всех старческих сил, но безрезультатно. И вот уже загорелся светофор, закрылись шлагбаумы на переходах, а она все еще пытается вытащить проклятое колесико. Кто-то из наблюдателей застыл, широко раскрыв глаза, кто-то наоборот отвернулся. Он мог бы пройти мимо, но поступил иначе. В один легкий прыжок он перелетел через шлагбаум, схватил одной рукой старушку, а другой — ее тележку, рванул в сторону и, пропихнув тележку под шлагбаум, прижал к нему старушку, закрывая собой. Засвистел воздух, загрохотал скорый поезд, а он уперся руками в преграду, заключая женщину в кольце рук.

Поезд проехал, шлагбаум дернулся, поднимаясь, он отстранил от себя бабулю, пытаясь на глаз определить, не пострадала ли она. Вокруг собрались люди, они хлопали в ладоши, умилялись, что-то кричали. А бабуля подняла взгляд старческих подслеповатых глаз на спасителя и вдруг обняла, уткнулась носом ему в грудь и заплакала.