Роберт Сальваторе - Друзья познаются в беде

И орки взвыли, отшатываясь и зажимая распоротые животы, из которых вываливались внутренности.

Хазид’хи тоже взвыл, но от удовольствия — в голове Тос'уна.

Другая пара охранников направилась к дроу, окружая его и выставив в его сторону окованные металлом копья. Он проанализировал их движения и тут же решил, как ему драться, где парировать, а где искать несогласованности в их движениях.

Когда копья ударили, Toс'ун был более чем готов. Демонстрируя свое превосходство в скорости и ловкости, он отставил правую ногу назад и полуповернулся на месте, избегая удара, который прошел позади, и парируя тот, что пришелся спереди.

Один шаг вперед — и охранник оказался в пределах досягаемости, а Хазид’хи испил еще больше орочьей крови.

Другой орк напал на дроу сзади, и Toс'ун выполнил блестящий удар слева, из-за спины, своим обычным мечом, вслед за которым следовал второй меч, и воин пронзил Хазид'хи сердце орка.

Меч заваливал Тос'уна своими комментариями.

Дроу видел, что слева от него уцелевший орк начал карабкаться на скалы, и двинулся, было, за ним, но потом он заметил еще двоих орков, что бросили караван, дабы спасти собственные шкуры. Тос’ун сделал несколько шагов в их сторону, однако понимал, что вряд ли он сумеет разобраться со всеми тремя быстро, а потому вложил мечи в ножны и вернулся к каравану, чтобы разобраться с тем, что там было.

*****

Хазид'хи молчал, но меч был больше заинтригован, чем доволен. Toс'ун был прекрасным владельцем, настоящим воином-дроу, и, конечно, куда лучше той человеческой женщины, которая владела мечом в течение нескольких лет, женщины-воин, что слишком часто предпочитала использовать свой лук — вместо великолепного Хазид’хи.

Мы можем многому друг от друга научиться, вещал меч в мыслях Тос’уна.

Дроу, что бросил мимолетный взгляд на рукоять меча, мог ощутить его трепет.

Ты не доверяешь своему воинскому чутью, объяснил меч.

Toс'ун прекратил есть, взялся за рукоять и потянул Хазид'хи из ножен, держа мерцающее лезвие перед своими красными глазами.

Ты слишком много думаешь, передал меч.

Toс'ун подождал немного, а затем вложил меч обратно в ножны и вернулся к еде.

На пока что достаточно, решил Хазид’хи. Дроу не отклонил предложение. Меч был готов в их следующей схватке помочь темному эльфу достигнуть большей концентрации, усиленного понимания, в котором он мог осознавать свои возможности и полностью соизмерять их с недостатками.

Не так давно Хазид’хи владел Дзирт До’Урден, непревзойденный воин-дроу. Тот темный эльф без колебаний отвергал все вторжения меча в свой разум, потому что он и так обладал великолепным чутьем воина, мгновенно узнающим своих врагов и оценивающим их способности. Дзирт перемещался неосознанно, без отдельной на то команды, демонстрируя полное смешение мыслей и движений.

Хазид’хи чувствовал этот инстинкт воина, внутреннюю концентрацию, которая подняла Дзирта выше даже такого великолепно обученного воина, каким был Toс'ун Армго. Разумный меч неплохо изучил своего носителя во время схватки Дзирта и Обальда, и Хазид’хи многому научился от своего владельца.

И меч предложил преподавать ту же технику Тос’уну. Хотя этот дроу никогда не будет столь же силен и морально тверд, как Дзирт, но и он был неплохим малым. А, поскольку он не был так же внутренне определен в своих взглядах и помешан на своей раздутой добродетельности, Toс'ун не будет в состоянии отрицать Хазид’хи, как это делал Дзирт. Меч мог многому научить Тос’уна, но без мертвого груза его доброй воли.

Хазид’хи не мог ждать лучшего времени.

«Ты был очень тих все это время,» сказала Инновиндиль Дзирту, когда они начали ставить свой лагерь на ночь.

Запах морской воды наполнил их легкие. Тем вечером закат полыхал особенно ярко через все черное пространство воды, обтекающей Побережье Мечей. Погода пока что держалась, и они оставили позади сотни миль за куда более короткий срок, чем ожидали. Двое эльфов даже смели надеяться, что, если удача не покинет их, они смогут вернуться в Мифрил Халл прежде, чем зима полностью вступит в свои права, прежде, чем глубокие снега заполнят Долину Хранителя, и ледяные ветра вынудят их передвигаться только по земле. В воздухе пегас мог покрыть тридцать миль за день, и те тридцать миль были в прямой линией к цели, не огибающей холмы и пригорки, и не обращающей внимания на реки, в которых брод можно было найти лишь спустя несколько часов утомительного поиска. К тому же, на вьющихся узких тропах и посреди пустого ландшафта дикой местности, где они должны были остерегаться монстров и диких животных, было бы удачей проехать десять миль за день, и более, чем удачно — если бы больше чем одна треть из этих десяти была в направлении их цели.

«Наше продвижение было удивительно,» Инновиндиль продолжала, так как Дзирт, стоя на утесе и смотря на море, даже не попытался ответить. «Риллифейн с нами,» сказала она, обращаясь к лесному богу эльфов, одному из божеств ее клана в Лунном лесу. «Его дыхание успокаивает и сдерживает зимние ветра, чтобы мы могли вернуть тело Эллифейн и отправиться в обратный путь со всей возможной скоростью.»

Она продолжила разговор о боге Риллифейне Рал-латиле и поведала несколько историй, связанных с ним. Край солнца уже коснулся темной воды, а она все говорила. Небо становилось все темнее, приобретая насыщенный синий цвет, едва только пламенный шар исчез за волнами, и тут она поняла, что Дзирт не слушал, что он не слушал ее вообще.

«Что такое?» спросила она, обойдя вокруг него. Она спросила снова, мгновение спустя, и вынудила его посмотреть на нее.

«Ты в порядке, мой друг?» спросила Инновиндиль.

«Что знал Обальд, чего не знаем мы?» спросил в ответ Дзирт.

Инновиндиль сделала шаг назад, и ее хорошенькое лицо вытянулось, поскольку он застал ее врасплох.

«Как ты думаешь, есть ли хорошие орки и плохие орки?» продолжил Дзирт.

«Хорошие орки?»

«Ты удивлена, что такой темный эльф, как я, задал такой вопрос?»

Глаза Инновиндиль широко распахнулись, и она медлила с ответом, но Дзирт не позволил ей от него увильнуть своей обезоруживающей усмешкой.

«Хорошие орки,» сказал он.

«Ладно, тогда я скажу, что я не знаю. Я никогда не встречала ни одного орка словами — только мечом.»

«А если б ты знала, смогла бы?»

«Хорошо, если на свете действительно есть и хорошие орки,» явно взволнованная Инновиндиль уступила. «Думаю, что я не смогла бы, но я также уверена, что, если такие существуют, они — особенные среди своих сородичей. Возможно, их несколько, но какие из них преобладают, твой гипотетический хороший орк или же помешанный на зле?»