Александр Тестов - Сокрушая врага

Как хищные звери, осторожно, они крались вдоль берега. Часто останавливались, прислушивались… Викинги могли вернуться, да и мало ли что еще… Шли медленно, берег, обильно поросший кустами и деревьями, сдерживал темп. Да и потом, надо было быть внимательным, не проворонить, не пропустить… Оттого вглядывались в каждый ручеек, что вливался в реку, всматривались в каждый изгиб и затону, обыскивали любое место, там мог найтись драккар с Вадимом. Естественно, оглядывали и противоположный берег. Один раз Павел даже было чуть не сиганул в воду, чтобы плыть на другой берег. Ему показалось, что в прибрежных кустах торчит…

Вепсу насилу удалось уговорить главу рода. Идеальное зрение Юски разглядело всего лишь массивное бревно.

Целых два дня они убили на путь до озера, а поиски окончились ничем. Ни одной зацепки, ни единого намека…

Павел, голодный и злой, окончательно выбившись из сил, устало уселся на траву.

- Все, - обреченно изрек он, обхватив руками голову, - все напрасно…

- Да-а-а, - протянул вепс и сел рядом, - видать, ладью вынесло в озеро - там не сыщешь… На все воля богов…

- Как у вас все просто! - вдруг вскипел глава рода, вскочил и стал вышагивать взад-вперед, - воля богов, воля богов… А вот раз - и нету человека. Понимаешь, Юски, - он мой друг! Лучший друг… и единственный! Мы с ним сюда попали… - Павел осекся, он чуть было не сболтнул лишнего, но вепс понял по-своему.

- Да, Баар, я понимаю… это тяжело… Но лучше будет вернуться домой…

Приемный сын Конди без сил опустился на землю, поджав под себя ноги. Что-то ускользало, и оттого было горько и обидно. Безнадежность… хотя нет, всего лишь передышка, временная… Он оглядел себя, порты проносились, рубашка местами порвалась, а обуви и вовсе не было. Нет, он твердо решил, что вернется, обязательно вернется и найдет друга. Или Вадим жив! Господи… Юмал! Пусть он будет жив. Он сам найдет выход. Он крепкий парень. Нельзя позволять себе думать о его смерти…

Павел догадывался, что путь в Каргийоки будет неблизким, но чтобы настолько… Они шли уже больше пяти суток, и наступил еще один день. «Это уже какой день?» - уставший мозг главы медвежьего рода отказывался воспринимать действительность. Особенно надоел голодный желудок, он все время ныл и ныл. Правда, Юски молодец, распустил подол своей рубахи и смастерил петли…[1]

Павел впервые попробовал лесные «деликатесы», лисица - тьфу, гадость, жесткая и воняет псиной, ежик тоже не ахти, но пришлось побороть спазм и съесть сырое мясо. Вепс же, напротив, совершенно не обращая внимания на Павла, поедал и причмокивал. И все без соли! О боги!

Что там было еще? Ах да, эти мерзкопротивные лягушки, жабы и жабонята. Впрочем, Юски ухитрился развести огонь или, как он выразился, испросил лесного духа, и тот даровал огонь. Так вот, после того, как Юски обжарил на огне лягушачьи и жабьи лапки, они показались даже очень ничего - прямо-таки со вкусом курицы! Вот что было действительно хорошо, так это ужи. Такие длинные и мягонькие, а после обжарки так и таяли во рту. Ну грибы и ягоды вообще не в счет, их тут было на каждом шагу, хоть косой коси, но желудок такой травой не обманешь, а есть хотелось с каждым днем все сильнее.

Был уже полдень, и Павел, удобно устроившись на мху у большой сосны, привалился к ее стволу и предался мечтаниям. Эх, как хороши были теткины пироги с рыбой, капустой, с ягодами да под молочко - красота. Ау, тетушка, ау, пирожки, где же вы, мои дорогие?!

- Черт, где же Юски, - Павел нервно огляделся.

Вепс еще часа два назад ушел на лесную речушку, - мол, слышал он там уток.

«И как он их поймает? - думал глава рода. - Они же типа летают».

С соседней сосны упала обглоданная шишка, Павел посмотрел наверх. Белка, сложив передние лапки, жалобно смотрела вниз на оброненную вкусную шишечку.

В желудке заурчало, Павел облизнулся, с прищуром посмотрел на белку и отрицательно мотнул головой:

- Неее, не вариант…

Павел отпустил взглядом белку, поджал одну ногу и задумался. Задумался серьезно и надолго, как-то обо всем сразу. Об этой странной жизни, что забросила его и Вадима черт знает куда. Именно его и Вадима, а об этом малознакомом ему реконструкторе Андрее-Сигурде он как-то уже и забыл. Этот Сигурд как-то быстро вылетел из их жизни. А теперь еще и Вадим. А может, он жив? Может, ему удалось?…

Желудок заурчал протяжно, с надрывом, как испорченная водопроводная труба, и мысли окончательно сбились в кучу. Из всей этой кучи уцелела только одна, самая яркая и вожделенная мысль - пожрать бы!

От, казалось, далекой лесной речушки вдруг явственно донесся печальный утиный кряк. Павел оживился, отклонился от дерева, навострил уши. Он глазами пожирал кусты, в которых примерно два часа тому назад скрылся Юски. Пашин желудок ждал его возвращения и, естественно, не с пустыми руками, а с жирной, очень вкусной уткой. Он ждал и дождался.

Где- то в лесу едва слышно хрустнула ветка. Павел напряг слух. Кусты затрещали, мелкие пернатые встрепенулись, взлетая и оглашая округу игривым щебетом. Юски, откинув последнюю ветку, вышел на поляну довольно улыбающийся и с добычей в руках.

- Юски, ты сумел ее взять! - вскочив, радостно приветствовал охотника Павел.

- Вовсе и не трудно, - отмахнулся вепс, - почти как рыбу.

Юски приблизился и протянул увесистую утку товарищу:

- Возьми. Справишься?

- С чем?

- Надо ощипать.

- Кто? Я? - Павел отступил на шаг.

- Ну да, ты, Баар, ее ощиплешь, а я пока огонь разведу.

Глава рода сглотнул голодную слюну.

- Да, пожалуй, я попробую…

Паша взял протянутую ему дичь за лапы.

- Надо так надо.

Юски собрал хворост и быстро развел костерок, а Павел тем временем ухитрился выдернуть из утки четырнадцать перьев, которые аккуратно и заботливо сложил возле себя.

- О-хо-хо, - сочувственно вздохнул вепс, подходя к Павлу, - ладно уж, Баар, давай-ка я сам.

Он принял измученную утку из натруженных рук главы рода и начал ловко ощипывать перья клочьями, местами обнажая розовое мясо. Перьев было довольно много, Павел сбился со счета, хотя с чего он вдруг начал их считать, он и сам себе не мог объяснить.

«Наверное, башня с голодухи поехала», - озарила сознание оправдательная мысль, и Павел спокойно опустился на прежнее место возле сосны, предоставив заботу об ужине опытному вепсу.

Когда последнее перо упало на землю, Юски отложил утку и принялся расхаживать по полянке, уткнувшись взглядом в землю.

- Что ты там потерял? - нетерпеливо спросил Павел.

Юски резко нагнулся и поднял широкую палочку.