Сергей Шведов - Шатун

– Шатун, – подтвердил Серок. – И не просто шатун, а оборотень. Это его следы вы видели сегодня на снегу.

Мало кто из знакомых кузнецу людей выдержал бы такую весть, не дрогнув ликом, но Искар оправдал его надежды, хотя и ударил его Серок не щадя, под самое сердце. Но ведь у сына оборотня сердце должно быть покрепче человеческого.

– Я его убью! – твердо сказал Искар.

– Нет, – возразил Серок. – Нам всем эта смерть может дорого стоить.

– Но ведь он погубил мою мать?! – сверкнул глазами Искар. – А кровь матери ближе крови отца!

– Никто не знает, что случилось с твоей матерью. Женщины порой гибнут при родах. А как погиб Веско Молчун, тоже не знает никто. Есть силы, которые правят шатуном, и он не может им отказать. Вот эти силы и страшны для мира, а вовсе не твой отец. Мать твоя не только жизнью пожертвовала для спасения односельчан, но и душой. Ей придется вечно мыкаться в Стране Забвения, если ты не поможешь ей отыскать дорогу в Страну Света. Помни об этом, Искар.

– Я пойду, – сказал отрок, поднимаясь с лавки.

– Иди, – кивнул головой Серок. – Ночь сегодня лунная, а ты к лесу привычен.

Сказал кузнец это буднично, словно и не таилось в хождении Искара по следу Хозяина страшной угрозы людям. Но отрок не должен усомниться в том, что Серок в него верит. Ибо в сомнении главная опасность для души.

Глава 2

МЕДВЕЖЬЕ КАПИЩЕ

Искар шагнул из кузницы в мир, который сразу же стал ему чужим. А ведь среди этих дворов он вырос, и не было в селе дома, где его не приветили хотя бы однажды. Но теперь выяснилось, что сыну Шатуна не место среди людей. Правда, Серок сказал, что именно от Искара будет зависеть, жить ли радимичам на этой земле или стать изгоями. Конечно же Искар выполнит свой долг перед родовичами и односельчанами, но от этого обида его не станет менее горькой. Перед тем как прикрыть за собой ворота, Искар оглянулся на кузницу. Никто не провожал его от порога, никто не смотрел ему вслед… Шатун человеку не брат, даже когда он одной с ним крови. А ведь нет за отроком никакой вины, за которую его можно гнать из мира людей. Тогда почему же к нему так несправедливы и люди, и боги?!

Искар забыл прицепить плетни к кожанцам,[7] а потому и проваливался при каждом шаге по колено. Идти становилось все труднее, но он не обращал на это внимания, поскольку торопиться ему было некуда. Лес – родной дом шатуна, а крышу ему заменяет небо над головой. Вот только дом этот не всегда ласков к своим обитателям. Мороз, которого Искар, занятый своими мыслями, поначалу не чувствовал, пробрался-таки под кожух и теперь сотрясал ознобом его тело. Хотя, возможно, отрок дрожал не только от холода, но и от страха. Искар, однако, не хотел признаваться в слабости даже самому себе и упрямо торил дорогу к Поганому болоту.

Пока места были знакомые, Искара не тревожила обступающая его со всех сторон тишина, но хоженая тропа оборвалась у поляны. А там, куда уводили виденные днем следы шатуна, и темнота, и тишина воспринимались уже по-иному. Искар прислонился к стволу березы, росшей чуть на отшибе и казавшейся приблудой среди обступивших поляну елей. Ствол дерева заледенел на морозе, и отрок чувствовал исходивший от березы холод даже через кожух. Говорят, что в Стране Забвения царствует стужа, обрекающая попавшие туда души на вечную дрожь. А кроме холода там царит еще и вечный страх. И среди стужи, мрака и страха томится душа Искаровой матери, которая обречена на муки подлостью шатуна и слабостью односельчан. Искар снял рукавицу и осторожно погладил ладонью заледенелый ствол. Береза проснется для новой жизни, как только Даджбоговы уста дохнут по весне теплом на заждавшуюся землю. Любви бога хватит не только на это дерево, но и на всю округу. И только в Стране Забвения все останется без изменений…

Искар оторвался от березы и пошел по следам шатуна, загребая кожанцами слежавшийся снег. Страх ушел из его сердца, зато накатила горячая ярость, и он надеялся, что у него хватит сил и решимости, чтобы вырвать всего одну душу из Страны Забвения.

На дальнем конце поляны кто-то стоял. Сначала это было просто темное пятно, но с каждым шагом Искара оно все более отчетливо обретало очертания человеческого тела. Подойдя почти вплотную, отрок увидел огромные медвежьи клыки, белеющие в обманчивом лунном свете. Рука Искара потянулась к ножу, висевшему на поясе.

– Не торопись, – прозвучал в тишине насмешливый голос. – Время для драки еще не приспело.

– Ты кто? – спросил Искар севшим от страха и ярости голосом.

– Хозяин, – спокойно отозвался незнакомец. – Но можешь называть меня Шатуном, я не обижусь.

– Где моя мать?

– Она ушла из этого мира. Это свершилось по воле сил, ни мне, ни тебе не подвластных.

– Зачем ты пришел в эти места, Шатун?

– Я пришел, чтобы указать тебе дорогу.

– А если я откажусь по ней идти?!

– Если откажешься, то окончательно погубишь душу своей матери.

– Веди, Шатун, но смотри не ошибись в выборе дороги.

Слова Искара прозвучали как угроза, но на Хозяина они не произвели впечатления. Во всяком случае, спину свою он подставил под возможный удар ножа без тени сомнения или робости. Да и что может сделать нож против оборотня? А в том, что в неизведанное его ведет оборотень, Искар не сомневался. Шатун был бос и гол, если не считать куска медвежьей шкуры, которая лишь до половины скрывала его спину. Лицо оборотня было вполне человеческим – Искар успел это понять, сблизившись с Шатуном во время разговора. А медвежьи клыки торчали из черепа, прикрывавшего голову оборотня. Последнее обстоятельство слегка успокоило отрока – выделанных шкур он на своем веку повидал немало.

Шатун подвел отрока к изгороди, которая была выше человечьего роста. Искар шагнул было в ворота, но тут же едва не выскочил обратно. Уж очень устрашающе скалил в его сторону зубы выбеленный временем череп.

– Мертвые не кусаются, – бросил ему через плечо Хозяин. – Опасаться следует не тех, кто скалит зубы, а тех, кто жалит исподтишка.

Черепа белели по всему двору, но Искар уже успел заметить, что они медвежьи, а не человечьи. В жилище было тепло, отрок почувствовал это, едва ступив за порог вслед за Шатуном. А еще в ноздри ему ударил запах трав, знакомых с детства. И только потом Искар увидел женщину, склонившуюся над варевом. Женщина была молода, годами не старше пришельца. Глаза у нее были зеленые. А ведь все знают, что за зеленью прячутся бесы. Очень может быть, что и варево, которое готовила на очаге зеленоглазая, было колдовским. Пить его Искар не собирался, но к огню подсел, потому как сильно продрог на морозе, шастая по лесу в поисках Шатуна.