Былое и Настоящее (СИ) - Самсонов Дмитрий Евгеньевич "Хранитель Историй"

— Приветствую тебя Затшесу! Я шису Илша. — туртуг приветствовал входящего в храм лизарда.

— Приветствую, Илша. Шшсс — ответил лизард.

Солнце уже почти село, поэтому в храме было темно, и они вышли во двор. В полумраке вечера зелёно-коричневая чешуя туртуга выглядела совсем тёмной, сливаясь по цвету с панцирем. Илша был преклонного возраста и при ходьбе опирался на трость.

— До меня дошли слухи, что в наших болотах появились прямоногие и пробудили червей.

— Только одного из червей. До пробуждения остальных ещё есть время. Шшссс.

— Хорошо. А что прямоногие?

— Вели себя мирно, утверждали, что обеспокоены бегством капп через обвал. Но я им не верю. Возможно они не знали, что стальной прямоногий был тут, но точно соврали что не знают его.

— Время это покажет. Ты успокоил мой старый панцирь, Затшесу. Туртуги были обеспокоены ранним пробуждением червей. Если проснулся только один, у нас ещё есть немного времени.

— Мой шисит непрестанно следит за пробуждением червей. Шшссс. Туртурги Наковальни Топей первыми узнают о пробуждении.

На следующий день, уже после заката Затшесу прибыл в Мокрый Холм — столицу Западных Топей. Как и другие областные столицы, город был населён представителями всех каст. В центре располагался дворец лорда, окруженный домами змеев-серпентов. За ними следовало кольцо из кварталов туртуг, лизардов и кроков, а также торговые площади. На самой окраине жили каппы. Те каппы, которые находились в постоянном прислуживании, обладали отличительным знаком прислужника — ярко красным тканевым воротником. Прислужники имели право перемещаться по всему городу даже без хозяина. Остальные же каппы могли покидать свой район только в сопровождении того, кому они прислуживали.

Затшесу совсем недавно стал шису и ещё ни разу не встречался с лордом. Взяв в проводники одного из капп, он отправился к дворцу. Последний раз Затшесу был в Мокром Холме ещё ребёнком, когда его отец — шису Шеллек был вызван к лорду и взял с собой сына. Город не сильно изменился с тех пор. Его узкие улицы и деревянные строения лишь сильнее разрослись вокруг дворца. Проводник-саламандр остался ждать лизарда у входа в каменный дворец, а Затшесу вошёл внутрь. Очертания дворца и его широких коридоров, по которым торопливо сновали серпенты сразу вызвали детские воспоминания. Шелест чешуи и строгий взгляд змеев запомнились Затшесу на всю жизнь. Не смотря на хладнокровность и природное спокойствие, стоя перед дверью тронного зала, лизард почувствовал волнение. После непродолжительного ожидания, прислужик открыл дверь в зал и тихим голосом пригласил шису. Лизард вошёл в просторную комнату, тускло освещаемую несколькими факелами. Серпенты любили полумрак и отлично видели в темноте, унаследовав от змей способность «видеть» тепло окружающих предметов.

Лорд Ваалеш, как и все другие лорды был серпентом. Он сидел на троне, обвернув вокруг него свой длинный хвост. Серо-зелёная чешуя блестела как кусочки стекла, отражая свет факелов. Глаза лорда сверкнули и уставились на лизарда, узкий раздвоенный язык несколько раз мелькнул в воздухе.

— Я чувствую страх. Подойди ближе, шису Затшесу. — тихо прошипел Ваалеш.

Затшесу робко подошёл ближе и склонился перед лордом, замерев в таком положении.

— Мне сообщили, что у тебя важные вести. Надеюсь, они действительно настолько важные, что сам шису приехал ко мне, вместо того, чтобы отправить гонца. Говори!

— Великий лорд Ваалеш, мой шисит находится на самом севере Западных Топей. После появления стального прямоногого, много бродячих капп ушло через обвал в горах. А несколько дней назад, около двух десятков прямоногих пришли оттуда, заинтересованные миграцией капп. Они вели себя на удивление мирно и, по всей видимости, не знали о визите к нам стального прямоногого. Я подозреваю, что они узнали его по описанию, но по какой-то причине скрыли это, ссылаясь на многообразие рас, проживающих за горами. — приподнявшись, но не поднимая глаз на лорда рассказал Затшесу.

— Многообразие рас?

— Да, великий лорд. Они говори про людей, несколько народов эльфов, кентавров и, кажется, гномов. Среди пришедших в наши земли были только люди и одни из эльфов.

— Интересно… в пророчестве водяного дракона сказано, что однажды мы встретим «иных», и это будет предзнаменованием больших перемен. Весть действительно важная. Это всё, что ты хотел сообщить мне, шису Затшесу?

— Нет, великий лорд. Ещё я хотел сообщить, что прямоногие пробудили одного из червей, скорее всего, скоро пробудятся и остальные. По пути сюда я оповестил об этом туртуг в Наковальне Топей, они будут готовы.

— Известно кого именно они пробудили? — поинтересовался лорд Ваалеш.

— Точно нет, но подозреваю, что это был Искатель. Шшссс. — ответил Затшесу.

— Благодарю тебя, шису Затшесу. Можешь идти!

— Служу ловкостью Западным Топям во славу Бессмертной Нагайны и Водяного Дракона! — ответил лизард и, снова поклонившись лорду, вышел из зала.

Едва лизард покинул тронный зал, лорд Ваалеш быстро поднялся с трона, обнажив его толстую опору по центру, вокруг которой лорд любил обматывать свой хвост. Испуганный прислужник, увидев эмоции лорда, сразу же подбежал к нему, ожидая приказаний. Получив распоряжение, он тут же принёс лорду письменные принадлежности и помчался за лордином. Когда тот явился в тронный зал, Ваалеш уже запечатывал письмо сургучём со своей личной печатью.

— Гарас, мой верный лордин, срочно доставь это письмо командиру Уггерошу лично в руки. Когда он напишет распоряжения для шиситов, отправь их с самыми надёжными гонцами. Шису лизардов только что был у меня, так что он ещё в городе. А я отправляюсь к Нагайне, пророчество Кисиры начинает сбываться.

— Слушаюсь, великий лорд! — Гарас преклонил голову перед лордом и спешно уполз прочь, шелестя чешуёй.

Ваалеш покинул тронный зал и спустился в подвал замка. В одной из шести абсолютно одинаковых комнат, стены которых были облицованы идеально отполированным камнем, он подошёл к стене и приложил к ней свой перстень с печатью лорда. Через секунду стена сдвинулась в сторону, открыв проход в углу комнаты. Лорд вошёл в открывшуюся дверь и оказался в узком коридоре, ведущим в круглую комнату. В её центре был цилиндрический выступ из гладкого камня молочного цвета, около полуметра высотой и два метра диаметром. Поверхность выступа была вогнутой, а прямо над ним, на потолке был полностью симметричный выступ. Ваалеш вновь прикоснулся к стене перстнем, и она сдвинулась обратно, закрыв вход. На мгновение воцарилась кромешная тьма, а затем выступы на полу и потолке стали изучать неяркий рассеянный свет. Серпент поднялся на постамент и стал в его центре, закрыв глаза и скрутив хвост вокруг себя.

— Килан шеус патре! — громко произнёс лорд, и поток ослепительного света образовал столб между выступами.

— Ил Нагарат! — сказал Ваалеш.

Поток света от выступов исчез, сомкнувшись в светящийся диск с шаром в центре, а затем кольцом разошёлся до самых стен и погас. Комната осталась пустой, тускло освещаемая затухающим свечением каменных выступов.

Перед рассветом следующего дня Затшесу собирался в обратный путь. Он отпустил проводника и уже оседлал василиска, когда его догнал гонец Уггероша. Гонец передал шису распоряжение командира. Встревоженный Затшесу пришпорил василиска и поспешил в свой шисит напрямую, намереваясь добраться туда за день.

В это время Сильтия и Аравилар подъезжали к Материнскому Древу, где встретили Рентара — помощника Вождя Триндала. В детстве он дружил с Элгосом и Сильтией, они вместе выросли, а после их пути разошлись. Элгос стал охотником, Рентар — войном, а Сильтия — друидом, но теплые дружеские отношения между ними сохранились. Узнав о возвращении экспедиции, Рентар отправился к ним навстречу.

— Рентар, как ты здесь оказался? — радостно воскликнула Сильтия, увидев друга детства.

— Я приехал с Триндалом к Материнскому Древу, а когда орб сообщил, что вы уже возвращаетесь, решил отправиться на встречу. — ответил эльф, подъезжая ближе к эльфийке.