Талиесин - Стивен Рэй Лоухед
Любопытство Хариты отнюдь не насытилось увиденным в Лиа Фаил, однако она не могла пойти к Аннуби за разъяснениями, поскольку смотрела без спросу. Во всяком случае, себя она в процессии не заметила, и это подтверждало ее худшие опасения: когда придет время ехать на Великий Совет, ее оставят в Келлиосе.
С этим она смириться не могла. Средняя из пяти детей Аваллаха, Харита часто должна была прибегать к дипломатическим ухищрениям в ситуациях, когда ее братья, вероятно, шли бы напролом. Сейчас ей требовался союзник — кто-то, обладающий властью и готовый встать на ее сторону. Мать — вот кто ее поддержит.
Царица сидела на балконе своей библиотеки, держа в руках что-то квадратное. Когда дочь вошла, она обернулась и с улыбкой протянула руку.
— Иди сюда, я хочу тебе что-то показать.
— Что это? — спросила девушка. — Кирпич?
Брисеида рассмеялась и протянула загадочный предмет дочери.
— Не кирпич, — пояснила она. — Книга.
Харита подошла ближе и вгляделась. Какая же это книга? Книги такие не бывают. Книги — туго скрученные пергаментные свитки, а эта штука плоская, толстая и несуразная.
— Ты не шутишь? — спросила Харита, оглядывая библиотеку — бесчисленные свитки, каждый в своем гнездышке на полках-сотах. Солнечный свет дробился на полированном дереве и камне. Здесь были большие столы миртового дерева и стулья с высокими спинками и синими шелковыми подушками. В дальнем конце висело вышитое изображение горы Атлант, вершина ее скрывалась в белых перистых облаках. Харита вновь перевела взгляд на странную книгу, которую показывала ей мать.
— По мне, она больше смахивает на кирпич.
— Теперь такие делают. На, держи. — Мать вложила фолиант ей в руки. — Открой.
— Как это?
— Давай покажу. — Царица нагнулась и раскрыла кожаный переплет, явив дивную миниатюру: зеленая и золотая Атлантида плывет в лазурно-голубом море.
— Как красиво! — воскликнула Харита, гладя страницу пальцами. — Откуда это у тебя?
— Купцы привезли из-за океана. Говорят, в великих библиотеках Востока теперь изготавливают такие. Я поручила царским художникам скопировать рисунок, но текст написан восточным письмом. Во всех девяти царствах есть лишь одна подобная — у верховного царя.
Брисеида закрыла книгу, нежно взглянула на дочь и погладила ее по волосам.
— Ты чем-то расстроена, мама? — спросила Харита.
— Ничего серьезного, — отвечала царица, но тень, омрачившая ее лицо, не исчезла.
Харита внимательно всмотрелась в мать. Длинноногая, длиннорукая, стройная, с безупречно белой кожей и медвяно-золотистыми волосами; глаза чистые, как горное озеро, в них угадывается льдистая глубина. Она редко надевала венец, но весь ее облик и без того излучал царственное и ясное, словно сам свет, благородство. Харита считала свою мать красивейшей женщиной мира и была отнюдь не одинока в своем мнении.
— Ты меня искала, — промолвила Брисеида. — Что тебе нужно?
— Кто-то приехал, — отвечала Харита. — Я видела, как в гавань входили корабли. От дяди Белина.
— Белин здесь? Вот это новость. — Царица повернулась и взглянула на гавань. Лицо ее вновь омрачилось.
— Хм, — фыркнула Харита. — Больше я ничего тебе сказать не могу. У них тайная встреча, и Аннуби упомянул что-то насчет Великого Совета. Одно знаю — меня туда все равно не возьмут. — Она плюхнулась на ближайший стул. — Знаешь, мама, иногда мне просто хочется отсюда уехать куда глаза глядят!
Царица печально взглянула на дочь.
— Ах ты моя непоседа, не торопись уезжать. Боюсь, в твоей жизни будет и без того слишком много разлук.
— Я никогда прежде не бывала на Великом Совете. Можно нам поехать? Ну, пожалуйста!
Лицо Брисеиды просветлело.
— Может быть, Элейна тоже здесь?
Харита сразу увидела зацепку.
— Так можно? Я никогда никуда не езжу. Все остальные — Киан и Майлдун, и Эоинн, и…
— Ш-ш-ш, я не сказала «нет». Если приехали Белин с Элейной, я должна их устроить.
Харита в надежде подняла брови.
— Тогда «да»?
— Решать твоему отцу.
Харита разочарованно сморщилась.
— Но, — продолжала мать, — думаю, его можно будет уговорить.
Харита вскочила.
— Уговори его, мама! Я знаю, у тебя получится.
— Постараюсь. А теперь пошли, узнаем, будут ли твои дядя и тетя с нами на игрищах.
— Ой, я чувствую себя коровой. Да и выгляжу тоже. Ни разу в жизни меня так не укачивало. Здравствуй, Брисеида. Привет, Харита. Как я рада вас видеть! Ума не приложу, чего меня потянуло ехать — мне стало плохо, едва я ступила на этот жуткий корабль. Ну и жарища же у вас! Или это я так запарилась?
— Здравствуй, тетя Элейна. Еще не родила? — Харита со смехом протянула руку сходящей с повозки тете.
— Ах ты, насмешница! Если б родила, разве бы я пыхтела сейчас, как кабаниха? Еще несколько недель мучиться!
Элейна обхватила изящными руками огромный живот. Несмотря на все жалобы, выглядела она цветущей и, по-видимому, была вполне довольна собой.
— Элейна, ты все такая же красивая! — воскликнула, обнимая ее, Брисеида. — А на солнце и правда жарко. Идемте внутрь. Я велела подать прохладительное питье.
— Ты пойдешь с нами на бычьи игрища? — спросила Харита.
Они вступили под тень портика и под шелест пальмовых листьев за мраморными колоннами двинулись во дворец.
— Когда это я их пропускала? По мне, так ничего лучше и быть не может. Кто участвует?
— Танцоры из Посейдониса, из самого Верховного храма; кажется, Полумесяцы. Гуистан говорит, там одна делает двойку.
— Харита, помолчи, — одернула ее мать. — Элейна с дороги и очень устала. Дай ей минуту передохнуть, прежде чем потащишь нас на арену. — Она повернулась к снохе. — Еще несколько недель, ты говоришь?
— Звезды, Брисеида, звезды! Жрецы говорят, они должны расположиться определенным образом. — «О, царица, — произнесла она нарочито елейным голосом, — рожденный от тебя однажды станет царем и должен появиться при счастливых знамениях». Дурачье!
— Ты уверена, что будет мальчик?
— Уверена. По крайней мере в моей семье жрецы не ошибались вот уже в пяти поколениях. Мальчик, это точно.
— Белин должен радоваться.
— Он без ума от счастья, и правильно, ведь мне достался весь труд, а ему — весь почет.
— Имя выбрали? — полюбопытствовала Харита.
— Я посоветовалась со жрецами, они поискали в царских анналах и сказали, что в моем роду был человек по имени Передур — мудрый и справедливый правитель, очень прославленный в какие-то там времена. Думаю назвать сына Передуром.
— Имя странное, — заметила Харита, — но мне нравится.
Брисеида строго взглянула на дочь, но та сделала вид, что ничего не заметила.
— Харита, пойди, поищи братьев. Скажи, пусть собираются. Скоро мы пойдем на арену, и я хочу поспеть до толпы.
Харита нахмурилась и открыла было рот возразить.
— Иди, я хочу немного поговорить с Элейной наедине.
— Иду.
— На арене садись рядом со мной, — крикнула вдогонку Элейна. — Я
