Четыре партии в шатрандж (СИ) - Райт Дамина
Часть 1. Главы III - IV
III
Эмгра, или Город Эмегенов, как они себя называли, когда-то назывался по-другому, и здесь жили люди. Летописцы в соседних краях писали, что это был свободный город, где царили мир и благоденствие, а ворота гостеприимно распахивались перед усталым путником. Но однажды пришли дикари с дубинами — многочисленное дикое племя, не знавшее о том, что такое человечность. Они расправились с горожанами, а тех, кто уцелел, сделали своими рабами.
Закрывая печальную страницу летописи, Амарель, ученик старого жреца Фаресара, и подумать не мог, что когда-нибудь окажется в Эмгра. Но кто способен предсказать свою судьбу?
…Амарель ворвался в горящий храм, зовя учителя. Языки пламени ползали по стенам, лизали скамейки для прихожан, пожирали чёрное покрывало на алтаре. Амарель закашлял от дыма, огляделся, борясь с желанием убежать как можно дальше.
— Учитель, — выдохнул Амарель. Он ведь не мог бросить старого жреца одного! Если тот ещё жив, конечно.
— Рэль…
Жив! Амарель бросился на зов и позади алтаря увидел Фаресара, под его телом расплывалась лужа крови. Амарель упал рядом на колени, схватил учителя за безвольную руку.
— Рэль, — Фаресар закашлялся, изо рта его полилась кровь. — Возьми…
В левой руке у него была зажата небольшая палочка из горного хрусталя. Священная реликвия храма Кальфандры, она хранилась здесь веками, со слов учителя.
— Что мне надо будет делать? — Амарель осторожно вынул палочку из пальцев Фаресара, спрятал её у себя за пазухой.
— Направить на врага… Описать круг… Заклинание… Эл-ги-та… ранит или убьёт.
Амарель торопливо кивнул.
— Понял.
— Теперь иди, — Фаресар еле слышно вздохнул, отпуская Амареля.
— Учитель, я помогу вам… Я слышал, что все храмы Кальфандры подожгли, а жрецов убивают, но может быть, мы в лесу спрячемся!
— Я всё равно умру. Иди! — Фаресар оттолкнул снова протянутую к нему руку Амареля. Недалеко от храма послышались чьи-то истошные крики, затем они стихли, и Амарель порывисто поднялся на ноги.
— Король, — прошептал Фаресар. — Он давно хотел расправиться с нами. Он и его маги…
Амарель молча смотрел на него сверху вниз. Он не находил слов, чтобы попрощаться с учителем — суровым, порой жёстким и непреклонным, но единственным близким человеком, который был у Амареля.
— Ты теперь… жрец, — и Фаресар умолк. Глаза его уставились в потолок, и вот сейчас Амарелю стало по-настоящему страшно, страшнее, чем прежде. Искры с догорающего алтарного покрывала попали на его плащ. Тот вспыхнул, Амарель торопливо скинул его и побежал прочь из храма. Скорее к городским воротам!
И только очутившись в лесу, Амарель смог вытереть с лица слёзы.
Однажды Амарель услышал от учителя, что волшебство бывает разным, и ответил — на месте волшебника он, Амарель, захотел бы повелевать огнём. И гасить любой пожар.
Когда-то его родители погибли в пламени. Пятилетнего Амареля взяли в храм Кальфандры — а иначе некому было бы о нём позаботиться. Ни дома, ни семьи — один только старый жрец, который увидел в мальчишке избранника Несравненной и учил всему, что знал сам, чтобы потом Амарель занял его место.
Вот он и стал жрецом. И, возможно, последним жрецом Кальфандры — остальные, скорее всего, погибли, раз уж королевские маги объявили на них охоту.
Он пробирался через лес, мысленно прося Кальфандру о помощи, когда справа послышался треск. Амарель остановился, вытащил хрустальную палочку из-за пазухи. Иного оружия у него с собой не было — даже ножа не успел прихватить, забыл обо всём.
А тем временем из-за деревьев вынырнули двое в красном. Маги-убийцы! Амарель их не рассматривал, только сразу вскинул дрожащую руку с палочкой.
— Спокойно-спокойно, — поморщился один из магов, который был ненамного старше Амареля, но держался так важно, будто занимался магией несколько десятилетий подряд. — Ты ученик, верно?
Если жрецы Кальфандры носили просто длинные волосы, то ученики были обязаны заплетать одну косичку. И, убегая из города, меньше всего Амарель думал о том, чтобы расплести косичку или вовсе отрезать под корень длинные кудри. Это всё равно не помогло бы — жрецы Кальфандры и их ученики всегда одинаково одеты. Чёрные плащи с вышитыми на них скрещёнными жезлами, чёрные рубахи и штаны. От плаща Амарель избавился, но не бежать же по улице голым, в одних башмаках!
— Пойдёшь с нами, — продолжил маг, не дождавшись ответа. Судя по тому, что он и его собрат до сих пор не обездвижили Амареля, магия их не была столь сильна, и это обнадёживало. Вдруг удастся убежать. — Там и посмотрим, что с тобой делать…
Амарель вместо ответа развернулся и устремился прочь, а маги — за ним. Они пытались поодиночке обойти его и поймать, но у них не вышло — и это приободрило Амареля. До тех пор, пока он на бегу не зацепился волосами за торчавшую впереди ветку. Пока высвобождался, стараясь не поцарапаться, маги подоспели ближе. Амарель услышал их крики:
— Лучше сдавайся, и мы тебя не тронем!
Амарель и отвечать не стал. Он снова помчался, но теперь в другую сторону, надеясь, что магам надоест его преследовать. Они же видели, что у него ничего нет, кроме палочки — махнули бы рукой, решив, что он не выживет в лесах! Но нет, шли по пятам.
Пока ещё Амарель не пытался применить магию. Он знал, что слишком много колдовать нельзя — иначе палочка превратится в обыкновенный хрусталь. И Амарель хотел её приберечь — но, похоже, не судьба.
«Великая Кальфандра, помоги!» — это была первая мысль Амареля, когда враги быстро его настигли, и он понял, что от испуга не может вспомнить заклинание.
Сдаться? Просить, чтобы отпустили? Амарель не знал, что делать, но вмешался случай — или, может быть, сама Кальфандра.
— Ашш-ши, — послышалось неподалёку, и маги переглянулись, отвлекаясь от Амареля. У него появилась надежда — пока он не разглядел тех троих, что тоже вышли на поляну.
Огромные, одетые в шкуры существа с дубинами… У Амареля по спине побежали мурашки. Он попятился, но один из магов вцепился в его руку с палочкой, что-то прошептал, и Амарель несколько мгновений не мог пошевелиться.
А другой попытался расправиться с эмегенами. Воздел руки, нараспев принялся читать заклятья. Но для своего роста дикари двигались удивительно быстро, да и заклятий не испугались. Взмах дубиной — и маг отлетел прочь с проломленным черепом.
Тот, который заставил Амареля стоять на месте, выкрутил у него из пальцев хрустальную палочку и направил на врагов. Однако действие чар иссякло, и Амарель схватил мага за руку, невольно спасая кого-то из дикарей. Хватка мага тут же ослабела, а в лицо Амарелю брызнуло чем-то тёплым. Держа в руках палочку, он отпрянул — и увидел, как поверженный маг оседает на траву. Рядом стоял эмеген с дубиной.
Амарель поспешно смахнул чужую кровь со своей щеки. Огляделся — маги были мертвы, и теперь его окружали трое эмегенов. Скрыться от них он бы не смог, и Амарель поспешно указал на свою палочку, на себя:
— Я… я маг.
Он не знал, понимают ли эмегены его родной гафарсийский язык, но попытался объясниться с ними:
— И могу быть полезен! Помочь вам… в чём-нибудь!
В убийствах? Или его поставят надсмотрщиком над рабами? Ничего хорошего Амарель придумать не мог, но зато он останется в живых, а там, может, сбежит раньше, чем его заставят кого-нибудь прикончить.
Эмегены перебросились парой фраз на своём шипящем языке, а потом жестами показали, что хотели бы увидеть палочку в деле. Амарель кивнул и судорожно попытался вспомнить заклинание. «Великая Кальфандра, подскажи… спаси своего слугу»…
И богиня услышала его мольбу.
— Эл-ги-та, — обрадованно выдохнул Амарель, описал палочкой круг и направил на трухлявый пень неподалёку. Только бы пожар в лесу не начался…
Искры вспыхнули, и эмегены взревели от восторга.
