Врата Азира (ЛП) - Райт Крис
— Кровь для Кровавого бога, — пробормотал Ракх себе под нос, выдавливая слова через влажные губы. Когда он выучил их? Почему их бормотал каждый рот, от призрачного севера до опаленного юга Владения? Ни один жрец не проповедовал этих слов, ведь в пустошах не было жрецов — речевка родилась естественно, без принуждения, будто сам воздух нашептал её во снах налетчика.
Они неслись вдоль длинной, широкой низменности, огибая участки шипастых кустарников с черной листвой. Впереди разевал пасть узкий проход, стены которого становились всё отвеснее по мере того, как ущелье сужалось к далекому концу. Добыча направилась именно туда, даже Ракх чуял это.
— Шевелись! — рявкнул Слейх, перепрыгивая через груды щебня и размахивая топором.
Дальше за вожаком стаи, во тьме, мелькнуло какое-то движение. На бегу Ракх почти ничего не смог рассмотреть, но ему не померещилось: тень отделилась от подножия скал, а затем пропала.
Налетчик покрутил головой, одновременно стараясь не отстать от других бегунов. Что это было? Оно одно или их несколько? Может, смертные залегли в скалах, надеясь остаться незамеченными?
Но Слейх уже ускорился, стремясь к узкой глотке теснины. Самые давние и смертоносные воины стаи, тела которых сделались поджарыми и крепкими от жизни на сыром мясе, последовали за ним. Никто из них, поглощенных запахом крови, бегущих по следу крови и усталости, не заметил того движения.
Ракх хотел крикнуть, предупредить остальных, но прикусил язык, помня об иерархии стаи. Если кто-то нарушит единство, дарованное кровавой жаждой, остальные быстро набросятся на него и вгрызутся в его жилы так же охотно, как в тело добычи.
И молчание налетчика обрекло всех. Стая почти добралась до узкой расселины, когда взревели первые боевые рога, от звука которых содрогнулись небеса, а у Ракха зазвенело в ушах. Оступившись, он чуть не упал.
Услышав рев, Слейх немедленно принялся сыпать проклятиями и вертеть головой из стороны в сторону, пытаясь понять, откуда он доносится.
Зазвучали новые боевые рога, на сей раз с другой стороны долины, и спереди, и сзади — отовсюду. Крутнувшись на месте, Ракх пригнулся в защитной стойке; он сплюнул на секач, чтобы клинок входил в плоть гладко, и начал выискивать неприятелей.
Ждать пришлось не дольше удара сердца. Враги устремились к налетчикам с высоких стен ущелья, потоком сбегая по неровным скалам, будто крысы из прорванной трубы. Заметив отлив их брони — нечисто-красный, с отделкой из темного железа — Ракх проклял судьбу.
Значит, военная банда, свита самого Владыки: лучше вооруженные, жестоко тренированные, более чем достойные противники для стаи.
— Выпотрошим их! — бессмысленно заорал Слейх, который уже бежал навстречу первым из воинов в красных доспехах, спускавшимся по крутому склону.
Ещё больше врагов двигалось с юга, беря налетчиков в тиски. Должно быть, они долго следовали за стаей, ожидая наступления ночи в уверенности, что их добыча станет беспечной из-за погони за свежим мясом. Так всё и случилось.
У Ракха вспотели ладони; он подобрался ближе к Слейху. Основная часть стаи поступила так же, и кровавые налетчики собрались тесной группой, развернувшись лицом к врагу.
Первые бойцы военной банды, пуская пену, жестко обрушились на них, головоломный спуск по склону перешел в атаку. Вооруженный топором здоровяк, в мехах поверх доспеха с черной отделкой, врезался в Слейха и отбросил вожака налетчиков ударом плеча. Тут же в бой вступили остальные враги, заходясь ревом из охрипших глоток и орудуя клинками так, что от широты размахов хрустели кости. Все они были крупными воинами, с могучими руками и ногами, облаченные в сталь и железо, с топорами, гладкий металл которых покрывали глубоко процарапанные символы погибели.
Пригнувшись под неистовым взмахом, Ракх сделал выпад секачом снизу-вверх. Щербатый клинок гладко вошел в мускулистое тело, и противник крякнул от боли. Вслед за поворотом секача изо рта жертвы налетчика забулькала черная кровь. Отбросив хрипящий полутруп, Ракх изготовился отразить атаку следующего врага.
«Кровавые воины, — подумал он, уходя от удара топором с короткой рукоятью. — Что они здесь делают? Это же пустошь, тут нет ничего, кроме праха».
Толпа, теснящая налетчика со всех сторон, удвоилась, когда ещё больше воинов присоединились к схватке. Здоровяки секли, били и делали выпады шипастым оружием, с лезвий опускающихся топоров разлетались струйки крови и ошметки плоти. Ракх снова пригнулся, но опоздал и получил скользящий удар по шлему, от которого зазвенело в ушах. Неловко отшатнувшись за спину другого налетчика, он избежал смерти ценой жизни товарища по стае.
Полегла уже четверть собратьев Ракха: выпотрошенные, словно рыбы, они лежали на скалах и хватали воздух окровавленными губами. Слейх держал стаю вместе и достойно сражался, пытаясь отойти к теснине, где налетчики хотя бы могли драться спиной к скале. Впрочем, Ракх видел, что положение безнадежно, их окружили, поймали на открытом месте и многократно превзошли числом. Всё закончится очень быстро.
Он попытался вырваться из кольца, оттолкнув железный щит кровавого воина и махнув секачом, чтобы расчистить дорогу. Ракх сумел повалить ещё одного врага, — разрубив здоровяку верхнюю часть бедра, он ринулся вперед и жестоко ударил его головой в незащищенное лицо, — но налетчику никак не удавалось высвободиться из толчеи сражающихся бойцов.
Каким-то образом, направляемый собственным отчаянием, при помощи мелькающих теней, криков и тьмы, он протиснулся через узкий промежуток в движущейся толпе и увидел впереди свободное пространство. Выплевывая хвалу Кровавому богу, Ракх бросился в просвет, ринулся дальше — и поскользнулся на мокрых от крови камнях.
А ведь он почти выбрался. Слишком поздно налетчик увидел, почему возник промежуток, достаточно большой, чтобы пропустить его. Проехавшись на спине, Ракх наконец остановился, и его изодранная челюсть отвисла.
Над упавшим возвышался истинный великан, который был настолько же громаднее кровавых воинов, насколько они превосходили отребье Слейха. Броня его, украшенная черепами и отделанная по краям окровавленной бронзой, в угасающем свете отливала тусклой краснотой прокисшего вина. В руках гигант держал огромное медное древко, увенчанное символом Кхорна из тлеющего скрытой злобой металла.
Значит, вот он, вожак неприятелей, чемпион, мрачная воля которого держит военную банду в узде. Никогда прежде Ракх не видел столь превосходных доспехов и оружия, наполненного такой могучей, опаляющей землю силой. На севере прозвучал первый удар грома, и, пока над равниной прокатывались его отголоски, налетчик извивался в грязи высотой по лодыжку стоящему воину. Он отползал назад, думая только о том, как спастись от нависшего над ним великана.
Одним-единственным шагом чемпион непринужденно подступил к Ракху и высоко воздел древко. По рукояти побежали красно-коричневые отблески разрядов, с треском вгрызавшиеся в навершие с кхорнитским символом. Налетчик мог только смотреть снизу-вверх на своего убийцу, уже сжимаясь в предчувствии мучительной боли от удара шипастым острием древка в живот. Как он и ожидал, шест начал опускаться, и Ракх плотно зажмурился.
— Клеймитель Черепов! — донесся из ночной тьмы рык, сотрясший землю под ногами сражающихся.
Время остановилось. Умолкли вопли, стихли отголоски боевых кличей.
Сообразив, что всё ещё дышит, налетчик медленно открыл глаза. Наконечник древка, крепко сжатого в руках чемпиона, замер в паре дюймах от тела Ракха. Череполикий шлем великана не выражал никаких чувств, виднелось только сияние двух нечеловеческих глаз, пылающих за вычурной железной маской.
Чемпион банды не шевелился. Воины вокруг него не шевелились. Словно пойманные в какую-то невидимую сеть, они замерли посреди резни, а уцелевшие кровавые налетчики съёжились на земле рядом с ними.
Затем великан нехотя отвел остроконечное древко. Отползая от знаменосца, Ракх то и дело поглядывал на стоявших рядом воинов. В конце концов, налетчик добрался до Слейха, который валялся на земле с глубокой раной в груди. Несмотря ни на что, блестящие лохмотья плоти привлекли голодное внимание Ракха.
