«ЕСЛИ» - ЖУРНАЛ «ЕСЛИ» №8 2007 г.

– Я ничего не думаю… – Капитан снова налил, теперь себе и старпому. – Просто будет по-моему.

Но вышло не совсем так.

19.

Империя превыше всего.

Почему бы и нет?

Только не всегда.

Вместе с десантом, который отправил на мост капитан, ушли Жекоби и Грамон. Поэт сбегал к пробитой цистерне, набрал в потерявший хозяина шлем воды и вернулся к полуэльфе. Она дремала в тени сторожевой башенки на той же крыше.

– А может быть, а может статься, что время прекратить скитаться, – медленно начал Кей, покачивая шлемом. – И может быть, что это ты – ты, женщина моей мечты.

– Ужасно… – сказала, не открывая глаз, Офа. – Как там наши государственные деятели?

– Пошли в башню, ту, что слева. Скоро, наверное, вернутся. Ты хотела пить.

Женщина села ровнее, приняла шлем.

– Кей Римти, здесь полно трупов. Неужели трудно найти себе сапоги?

– Я потом об этом подумаю. А сейчас я думаю о тебе.

– Потому что ты идиот, – печально сказала Офа, утолив жажду. – Кентавры не вернулись?

Дикари вошли на мост как раз перед тем, как к нему подъехал «Могучий». Вошли, спокойно проскакали и исчезли на том берегу залива. Ни одна из башен не выпустила по ним ни единой стрелы.

– Не вернулись! Успеем поесть! – Веселый Грамон забрался на крышу. – Жекоби отправился за пайком в экипажный вагон. Смешная история: в башнях ничего нет! Кто-то унес все: мебель, оружие, припасы, трупы – а я думаю, что гарнизоны полностью вырезаны, – все унесли! Уверен, что с остальными башенками та же история, и с домиком персонала на острове тоже. Только лужи крови, едва успевшей засохнуть, и все.

– И что это значит?

– Значит, что было весьма неожиданное, хорошо подготовленное нападение. Ну, и нападавшие повели себя странно. Кто бы это мог быть?

Офа пожала плечами и снова принялась пить. Кей задумался. Он посмотрел за борт: совсем недалеко, в сотне шагов, берег. Море.

– Водяные?

Хью Грамон удивленно приподнял брови.

– Соображаешь иногда! Только учти: это большая глупость. Потому что с тех пор, как Империя утвердила свои границы на этих берегах, о водяных на побережье никто не слышал. Знаешь, как их победили? Тогдашний Император приказал из каждой деревни доставить по четыре бочки навоза. В городах собирал, а солдат просто обязывал. И когда дерьма набралось достаточно, флот вышел из рек и устроил местным подводным пиратам такую бомбардировку, что они несколько месяцев кверху пузом всплывали. Мораль: с Империей ссориться не стоит.

– То есть я не прав? – попробовал уточнить Кей.

– Я думаю, прав. Осталось понять, зачем они нам приготовили ловушку вот на том островке, что под третьей опорой, и кто хочет убить эльфийскую принцессу.

Римти понятия не имел ни о какой принцессе, но спросить не успел – вернулся Жекоби и принес еду. Поглощать пищу, глядя на жующую Офу… Это оказалось действительно поэтическим удовольствием. Вот только стихи в голову почему-то не лезли.

– Глупости все это, – сообщил, наевшись, подполковник Жекоби. – Нет никаких водяных. А напасть на башни могли просто какие-то наемники.

– Наемники пришли бы по мосту, – заметил Грамон. – Тогда нападение не было бы таким неожиданным. А водяные поднялись по опорам.

– Дышали жабрами? Ох, Грамон, может быть… – Жекоби закурил, поглядывая на море. – Ну, тогда нашей Империи светят веселые времена. Значит, водяные решили украсть три вагона глобосодержащей руды? Интересная версия, брат.

Офа ела, опустив голову, молча. Кей вспомнил, как она их назвала: «особисты». Чиновники для особых поручений. Нельзя верить тому, что они о себе говорят, нельзя верить их знакам различия… Просто: им нельзя верить. Возможно, Офа и сама по себе была весьма непростой штучкой, но теперь Римти доверял ей больше: с какой стати «особисту» оставлять его в живых? Лишний свидетель. А у Грамона рука не дрогнет; кто сомневается, пусть спросит у покойного Доломи.

– Трогаемся! – закричали откуда-то. – Все по вагонам!

– Половину моста проверили, – удовлетворенно кивнул Грамон. – Идем прямо к ловушке. Спорим, кентавры вернутся и добьют наших троллей возле острова?

– Не буду! – отказался Жекоби. – Но в эту ловушку, если она есть, обязательно надо попасть. Ради некоторой информации можно рискнуть и поездом.

Хью глазами показал подполковнику на товарищей. Тот лишь хищно ухмыльнулся в ответ.

20.

Под водой жить прекрасно,

Но невозможно.

Даже с тобой.

Спустя два часа Кей Римти сверху донизу обегал трехэтажное здание обслуги моста, чтобы собрать паутину. По-другому он лечить раны не умел. Смешал со слюной и глиной и попытался хоть немного помочь простреленной Офе. Она лежала на полу первого этажа, в самом углу, и умирала.

– Не уходи…

– Что? – Кей потянулся к ее губам, прислушался. Офа молчала. – Ты говори! Ты не умирай, пожалуйста!

– Больно говорить… Не верь им, поэт. Они холодные. Они нас используют… И бросают. Ради Империи. Убивают… Они всегда знают, что больше: деревня или город, человек или Империя, эльф или оркское княжество… Они убьют тебя, а я уже не смогу защитить…

– Ты не так много говори, – поправился Кей. – Все будет хорошо. Атака почти отбита.

Все вышло так, как предполагал Хью Грамон. Поезд дошел до середины Морского моста, и тогда кентавры вернулись. Несмотря на ожесточенную перестрелку, спасти троллей не удалось. Истекая водой, два последних гиганта умерли. Уцелевшие кентавры унеслись прочь, прорываться к своим «усмиренным» сородичам на востоке. А водяные тем временем уже выползли на остров и ударили неожиданно.

Двухчасовой бой унес больше жизней защитников поезда, чем битва с наскакивающими кентаврами. Капитан вывел полк охраны на остров целиком – держать оборону в поезде против водяных оказалось труднее. Хилые, в странных масках, с наполненными бурдюками за спиной, они были вооружены короткими арбалетами. Сбить таких воинов в воду нетрудно, но враги возвращались снова и снова, сотнями ложась на берегу. Арбалетная стрелка пробила живот Офы. И для Римти, поначалу старавшегося помогать, война кончилась.

– Может, тебе сбежать? – вдруг спросила Офа. – На мосту, наверное, никого нет. Беги… Выберешься на ту сторону – забудь все и иди куда-нибудь подальше от столицы. Такие, как Грамон, ничего не забывают… Пока ты ему нужен, он твой друг. А потом, когда ты не нужен, уже не друг, а не друг – это враг, а с врагами они не церемонятся… Беги…