Янина Жураковская - Хранители времени

Да, на первый взгляд Тирон казался совершенно безобидным, но ведь он был родным братом Дженайны! Никто не верил, что эта тоненькая хрупкая дриада способна одолеть тролля, пока она не швырнула его через весь трактир как теннисный мячик[28]. А Тирон на моих глазах с лёгкостью разнёс лабораторию отца, накрытую тремя слоями магической защиты, и из четырёх стихий без колебаний выбрал огненную, маги которой славились умением взрывать, поджигать и крушить. Но никак не перемещаться.

В книгах по истории ведовства за словами «огнемаг», и «перемещение» обычно следовали такие фразы, как «огненный шторм затопил землю», «оставил обугленную массу костей и плоти», «облако, похожее на гриб, видели многие» и «никто не уцелел».

Именно эти фразы, дорогой читатель, я и вспомнил, услышав слово «телепорт».

— Я надеюсь, не понадобится, но если понадобится… уверен, что сможешь? — засомневалась Дженайна.

— Если не смогу — нас убьют. Но я смогу. Я же маг прирожденный! Кто хочет спорить?

Я!!!! Но меня слушать не стали, и получилось, что спорить не хочет никто.

Саша порылся в карманах и извлек на свет божий шарики, жвачку, какое-то мальчишечье барахло и исписанный, скомканный листок. «Мясо трех болотных змей разварись и разопрей…» — прочла я.

— Шекспир?!

— Ага! За вдохновением надо обращаться к классикам!

— Использовать рифмованный аарт двойной кольцевой структуры для перемещения троих… нет, четверых?! — почему-то испугался Идио. — А Силы у вас хватит?!

— Конечно, хватит! Я эти аарты как семечки! — отмахнулся брат. Знал ли он вообще, что такое аарт? Навряд ли. — И, предупреждая твой вопрос, Яна, отвечаю: был бы маг хороший, а остальное приложится. Идио! За мной!

Саня устроился в сторонке, налил в котелок воды и принялся бросать туда травки и ингредиенты, поднесенные услужливым оборотнем.

— Мясо трех болотных змей разварись и разопрей… Ветчина? Мням-ням-ням… Пясть лягушки, глаз червяги, шерсть ушана, зуб дворняги… Что ты мне кость суешь!

— Сань, давай в темпе. Вот тебе тряпка, прикрой рот и нос.

— Шерсть ушана, зуб дворняги… — брат даже головы не поднял. — Яна, если мы выживем, я прощу тебя за то, что ты нас в это втравила.

— Лю-ю-юди! А ну, навались всем миром! — донеслось с улицы.

— Ну… с Богом! — из-за платка голос звучал так, словно я дня два глушила водку.

Шашки, брошенные уверенной рукой,[29] бухнулись в самую середину толпы, и улица потонула в клубах едкого, вонючего дыма.

«Sit tibi terra levis», — отчётливо произнес внутренний голос.

5. Операция «ХВ против всех».

Люди рыдали, кашляли, ругались из-за отдавленных ног, и во всеобщем хаосе никто не заметил, как отворилась калитка, и трое неизвестных (плюс одно тело) затерялись в толпе. Навьюченный как верблюжонок Идио шёл первым, за ним Саша, бормоча в платок заклинание, следом я тащила на плечах[30] бесчувственного «упыря». Он был нетяжёлый, но неудобный какой-то, всё время сползал, и меня заносило то вправо, то влево, на чьи-то ноги и головы.

— Посторонись, сиволапые! — орал Идио, бесстрашно проталкиваясь сквозь чихающий и кашляющий люд. — Слово и дело Империи! Именем Дарта Вейдера, с дороги! Я кому сказал, тви'лекк желтомордый?! К ситховой бабушке тебя!

Рассказанная на ночь сказочка имела успех не только у Огонька.

— Я сказал, всем разойтись!!! Не то под суд пойдёте за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, неоказание помощи больному, оставление в опасности, нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина, терроризм, организацию незаконного вооруженного формирования и массовые беспорядки! Каждому, кто не уберется с дороги, гарантирую по двести лет лишения свободы в колонии строгого режима!

Я мимоходом отметила, что Саша не врал, и я действительно цитирую во сне Уголовный кодекс, а в следующий момент как пробка из бутылки вылетела из проулка и врезалась в Сашину спину.

— Хвост и лапки ящеренка… Осторожней! — взвыл он, едва не роняя котелок.

— Прости… — я поудобнее перехватила сползающее с плеч безжизненное тело и обнаружила, что на улице чересчур многолюдно. Без удивления — глупо было надеяться, что всё местное население соберется в одном узеньком переулочке, и без страха — все страхи растворились в адреналине. Но колени вдруг противно задрожали.

Деревенские жители с недобрым интересом смотрели на нас, спасительная дымовая завеса колыхалась где-то за спиной, а Саша вдруг поднял голову от котелка и громко заявил:

— Похоже, сегодня к списку бесславно погибших кандидатов в герои добавятся ещё три имени… Зло станет правдой, правда злом. Взовьёмся в воздухе гнилом.

— Живьем брать демонов! — завопил знакомый дуболом, стоявший в первых рядах, и грозно взмахнул молотком. Односельчане поддержали его дружным рёвом и вооруженная толпа неотвратимо, как лавина, двинулась на нас.

«Так вот ты какой, пушной зверь песец[31]», — подумал я и сделал самую большую глупость в своей жизни.

Идио побледнел и как-то странно сглотнул. Лицо его исказилось, потемнело, в глазах вспыхнули красные огоньки. Нижняя челюсть резко дернулась вперед, серая шерсть покрыла голову, уши встали торчком на затылке, и волколак издал жуткий, леденящий душу вой.

На деревню упала мёртвая тишина. Было слышно только, как скрипит несмазанная калитка, да верещит где-то голодная хрюшка.

— Во-о-о-олк… — еле слышно выдохнул кто-то, кажется, я.

— Во-о-о-олк!!! — опомнившись, заголосили бабы. — Ой, волк!!!!!

Народ всё понял правильно и, мигом вспомнив, что дома полный кавардак — куры не доены, свиньи не стрижены, конопля не кошена — кинулся кто куда. «Дуболом» старался больше всех, односельчане разлетались с его пути как кегли.

Откланялись и мы.

Одну голову, дорогой читатель, превратить куда труднее, чем просто оборотиться. Всё равно, что на руках вместо ног ходить. Пока получится — семь потов сойдёт, а потом тянет на луну выть, мяса с кровью хочется, и кости так трещат, что пропадает всякая охота свой подвиг повторять.

Да и годна волчья голова только для того, чтоб людишек стращать, их почему-то жутко пугает неполное превращение… Бестолочи, волком-то рвать и кусаться удобнее! А каким надо быть дебилом, чтобы жрать сырое мясо, когда у тебя человечий желудок?

Наверное, таким как мой папулька…

Но я его сын или как?! А ну, не-ведьмак, выходи!

— Не понимаю, — бормотал Саня, принюхиваясь к содержимому котелка. — Я же всё сделал правильно. Компоненты смешал, заклинание произнёс… Чего же не хватает?