Вера Семенова - Имеющие Право

Эстер стукнулась о плечо Вэла — в маленьком кубрике с трудом хватало места для двоих. Татуированный моряк завел двигатель и плавно отвел катер от причала, не без изящества обогнув две большие яхты, а на самом деле просто прячась между ними. Неожиданно мотор взревел как безумный, и маленькое суденышко стрелой понеслось по лагуне, как комета по небу, оставляя за собой длинный пушистый хвост из водяных брызг. Капли полетели в приоткрытое окно, попадая на лицо, шею и затекая за шиворот. На полу сразу образовалась небольшая лужа.

— Вы уверены, что ваш катер способен развивать такую скорость? — Вэлу пришлось кричать, чтобы перекрыть грохот мотора и шум взлетающего за окном водяного веера.

— А ты не задумывайся — вперед и все! — весело заорал моряк, не оборачиваясь. — будешь долго думать, вообще никуда не приедешь!

Эстер подумала, что это дикое дитя моря даже не спросило, куда именно их везти, руководствуясь какими-то собственными замыслами, но мысль прошла в ее голове как-то вяло и по краю. Она сидела рядом с Вэлом, тесно прижавшись к его боку и радовалась, что даже если бы он захотел отодвинуться, то катер мотало на волне так, что они все равно невольно упали бы друг на друга. Он был живой, совершенно живой, только немного плохо выбрит, под глазами темные круги, и рука, которой она касалась, словно каменная от напряжения, но в остальном абсолютно реальный и узнаваемый. От него пахло морской солью, впрочем, так же как и от самой Эстер в данный момент, и еще еле ощутимо какой-то горькой мазью, напоминающей горячий асфальт, и Эстер была готова безоговорочно признать, что это самый лучший запах на свете.

В этот момент ее хэнди-передатчик отчаянно завибрировал.

— Госпожа Ливингстон! Рекомендуем вам немедленно явиться в Департамент Охраны Бессмертия! Добровольная явка будет расценена как готовность к сотрудничеству! В противном случае…

— Да пошел ты… — крайне разозлившись на то, что ее отвлекают, Эстер надавила на ладонь.

— Совершенно неудивительно, — Вэл даже не повернулся к ней, глядя прямо перед собой, — Другого отношения я и не ждал. Крайне признателен, что вы еще не обозначили, куда именно я должен пойти, госпожа Ливингстон.

— Я же не тебе! Это они! Да в общем… я бы тебе никогда!

— Подлому эгоисту, которому все равно, как ты страдала из-за его гибели?

Уголок его рта дрогнул — даже видя его только в профиль, она угадывала его частую улыбку — воплощение мягкой иронии, насмешки над собой и скрытой нежности, которой могла любоваться вечно. Как она вообще могла представить, что такой улыбки больше нет на земле? Мир бы тогда точно перестал существовать.

— Вэл, я…

Поцеловаться они не смогли, потому что катер в очередной момент тряхнуло, и Эстер, полетев вперед, уткнулась носом в его плечо. Он перебирал ее волосы, проводя пальцами по затылку.

— Скажи, ну почему ты все время попадаешь во всяческие истории? Из которых я тебя должен вытаскивать?

— А я не прошу меня вытаскивать, между прочим! Что ты вообще тут делаешь?

Эстер резко дернулась, высвобождаясь, и едва не полетела вниз от очередного толчка катера. Пол под ногами скользил от морской воды.

— Теперь еще попробуй упади за борт, будет совсем замечательно, — Вэл уже открыто улыбался, держа ее за локти.

Все-таки он изменился — несмотря на явную усталость, осунувшиеся щеки, следы боли от раны, которые еще были заметны на его лице, он сейчас выглядел еще моложе чем обычно, совсем по-мальчишески. Может быть, потому, что перестал надевать маску изысканной и непробиваемой вежливости, с которой раньше привык сносить все — и презрительные взгляды Бессмертных в свою сторону, и частые насмешки над своей национальностью, и нескончаемые сплетни за спиной про него, Гэлларду и Эстер? Может быть, потому, что он не знал своего будущего, не был уверен в его безоблачности, скорее наоборот, и поэтому радовался настоящему? По крайней мере, раньше он никогда так легко не реагировал на подобные слова Эстер в свой адрес

Катер наконец пересек лагуну, сделал крутой вираж, подняв напоследок волну, и влетел в горло узкого канала. Двигатель сразу сбросил обороты, и яростный рев мотора стих, но маленькое судно по инерции быстро скользило вперед, вдоль покрытой густым мхом набережной, безошибочно сворачивая в постоянно открывающиеся по слева, то справа протоки. Торчащие из воды старые сваи пару раз ощутимо проскребли по борту. Но стоящий у руля не повел ухом — видно, его посудине было не привыкать. Один раз они проскользнули под бельем, висящим на натянутых через канал веревках, так хозяин катера сдернул какую-то приглянувшуюся ему фуфайку и набросил на плечи.

— А то вечером будет сыро, — сказал он, и голос его гулко отразился от стен канала. — В тумане очень удачно прятаться. Вы там как, ребята? В штаны еще не наложили? Гляньте-ка вперед, только сильно не высовывайтесь.

Впереди, в створе канала, по которому они медленно скользили, один за другим проплыли пять патрульных катеров, один с эмблемой Департамента охраны Бессмертия и все с включенными сигнальными огнями.

— Вынюхивают, видали? — моряк беззаботно хмыкнул и вдруг резко свернул в сторону, в совсем узкий канал. — Думают, мы им так и попались навстречу? Ха, не родился еще тот, кто пройдет по моим следам, если я хочу их замести!

Он вынырнул из темноты моста на достаточно широкое водное пространство, вновь включил мотор, обогнул неторопливо гребущую гондолу, вызвав возмущенные крики сидящих в ней, которые были вынуждены хвататься за борта, и ушел в очередную протоку. Она заканчивалась тупиком — маленьким квадратным прудом, через который был переброшен полуразрушенный мост без перил. Дома вокруг выглядели так, будто как минимум лет сто в них никто не жил. Не доплыв до конца канала, катер развернулся и задним ходом ушел под арку, со стороны не особенно заметную. Под аркой плескалась вода, и было темно, солнечные блики сюда не попадали. Если вытянуть руку, стоя на палубе, можно было пальцами коснуться щербатого камня над головой.

— Вот это я называю по-настоящему прятаться. Теперь пускай весь город облазают, — хозяин катера завязал на шее рукава фуфайки и уселся на борт, свесив ноги вниз. От воды отчетливо несло тиной, но он болтал в ней пятками, нимало не смущаясь. — Посидим до вечера, ребятки, а потом дуйте куда глаза глядят.

Они сидели если не в полной темноте, то в глубоком сумраке. Звук капель, срывающихся с потолка где-то в глубине, отсчитывал время. Вэл обхватил Эстер за плечи, и она оказалась у него на коленях. Он не шевелился и ничего не говорил, но Эстер казалось, будто с каждой падающей вниз секундой растет напряжение, будто оно скоро начнет эхом отдаваться от стен их импровизированного саркофага.