Алия Якубова - История одного вапира

В распоряжении семьи вампиров, как Полина называла их союз, было шесть комнат: три спальни, гостиная, кабинет и что-то типа спортивного зала — раньше это было столовой, но она вампирам ни к чему, поэтому претерпела некоторые изменения. Ну еще были кухня, прихожая и две ванных комнаты, правда, одна из них еще была недоступна — в ней заканчивали отделку.

В гостиной тон задавал портрет работы восемнадцатого века. На нем, несомненно, была изображена Алекса в шикарном платье той эпохи. Видеть ее в женском платье само по себе было редкостью. А портрет был замечателен — подарок вампирше от ее птенца. Одна из тех немногих вещей, которые Алекса бережно хранила долгие годы.

Картина висела прямо напротив входа, над искусственным камином. Здесь же находился просторный диван и два кресла, заваленные, как драгоценными камнями, шелковыми синими и фиолетовыми подушками, а также стеклянный журнальный стол. Еще в углу стояло фортепиано. Сама Алекса его бы ни за что не купила — это был подарок от Сергея. Пол покрывал нежно-голубой ковролин. Также в комнате нашлось место плоскому телевизору с огромным экраном и стереосистеме. На полках были расставлены кассеты, DVD и музыкальные диски. Может, Алекса и родилась на свет почти восемьсот девяносто лет назад, но она не отказывалась от современных достижений, делающих жизнь комфортнее или просто приятнее.

Не задерживаясь в гостиной, вампирша прошла с багажом в свою спальню. Она была самой большой из трех. Алекса делила ее с Сергеем. Здесь, так же как и практически во всей квартире, мебели было немного. Огромная кровать с пологом (дополнительная защита от солнца), стоящая на небольшом возвышении, две тумбочки, зеркало, комод, кресло, ну и что-то вроде гардеробной. На полу был серебристо-серый, чуть темнее, чем обои, ковер, а полог и покрывало кровати, как и кресло, сочного красного, практически бордового цвета. Большое окно закрывали глухие шторы такого же оттенка. Единственным украшением служила картина, изображающая чернокрылого ангела и пантеру. В ней преобладали черные и красные цвета, так что к обстановке она подходила как нельзя лучше. Рядом со спальней находилась ванная комната. Гробов не было. Ни Алекса, ни Сергей в них давным-давно не нуждались. Он был необходим пока только Полине.

Не особо церемонясь, Алекса водрузила чемодан прямо на кресло. Открывая замки, она спросила у Полины, севшей на возвышение, на котором стояла кровать:

— Ты сегодня питалась?

— Нет, но я не хочу.

— Твой голод уже не так мучителен? — улыбнулась вампирша.

— Ага. Похоже, что так, — кивнула девушка. — Тебе помочь разобрать вещи?

— Ну помоги. Да, это тебе.

Алекса достала небольшую коробку, обернутую в золотую бумагу, и протянула ее девушке.

— Мне? — Глаза Полины радостно загорелись.

В мгновение ока она распаковала подарок. В коробочке оказался кулон на цепочке в виде объемной многоконечной звезды из желтого и белого золота, в центре которой мелкими сапфирами была выложена витиеватая буква «П».

— Боже, какая красота! — выдохнула девушка, проводя пальцами по кулону. — Но он же стоит чертову уйму денег!

— Какая ерунда, — отмахнулась Алекса, помогая ей застегнуть цепочку. — К тому же у тебя скоро день рождения.

— И правда. — Но в голосе Полины проскользнули нотки грусти.

— Э, да что с тобой? — спросила вампирша, положив руки ей на плечи. Она всегда чувствовала малейшие изменения в настроении своей подопечной.

— Ничего.

— Не забывай, что я, как и все вампиры, безошибочно чую, когда говорят неправду.

— Просто я… я вспомнила о родителях и о брате. Мама всегда пекла на мой день рождения торт… Правда, он сейчас мне ни к чему…

При этих словах по лицу Алексы промелькнула тень, но она постаралась побыстрее ее прогнать. Полина впервые за эти два года заговорила о своих родителях. Это была довольно грустная история. Узнав о том, кем стала их дочь, они прогнали ее из дома. Перед ней поставили выбор: или она остается с ними, забыв обо всех этих «глупостях», что означало бы для девушки неминуемую гибель, так как у нее еще не выработался иммунитет к солнечному свету, или может домой больше не возвращаться. Полина ушла. Это было крушением всего ее прежнего мира. С тех пор она о родителях не говорила. Алекса с Сергеем тоже старались не поднимать эту тему, чтобы лишний раз не ранить ее. И вот сегодня Полина вдруг сама о них заговорила. Поэтому Алекса как можно тактичнее спросила:

— Ты хочешь их увидеть?

— Я… я не знаю. И да, и нет. После всего того, что они мне наговорили тогда… Может, я просто скучаю по старым временам, когда я была человеком и жила с ними и все казалось таким простым. Я, наверно, очень слабая, раз не могу окончательно и бесповоротно принять то, что случилось.

— Ты не слабая, и вовсе не это тебя беспокоит. А то, что те, кого ты любила больше всего, тебя не поняли.

— Наверное, ты права.

— Но ты сделала все, что могла. Ты открылась им, и уже от них зависит, смогут ли они это принять и понять, что ты не можешь ничего изменить.

— А если не смогут?

Как же Алексе хотелось сказать, что все будет хорошо, но она не могла, не хотела лгать, поэтому ответила:

— Я не могу ничего сказать наверняка, ведь я не предсказательница. И такой исход тоже вероятен. Людям всегда сложно принять того, кто отличается от них, кого они не понимают. Так было всегда. Но, думаю, тебе не стоит терять надежды. Во всяком случае, твои родители не похожи на фанатиков.

Полина слушала ее, обняв себя за колени. В ее глазах были смятение и грусть. Наконец девушка спросила:

— Скажи, а кто-нибудь из таких, как мы, когда-нибудь жил со своей семьей? Может, я зря пытаюсь?

— Не зря. И в нашей истории были такие случаи. Да, большинство порывают с родственниками, но некоторые не хотят рушить эту связь. Кто-то открывает свою сущность, кто-то нет. Есть такие, кто веками являются ангелами-хранителями своей семьи. Я уже говорила, что мы можем быть друзьями с людьми. Да, не со всеми, но все же.

— И что мне делать?

— Во всяком случае, не бросаться сразу в омут головой. Может, тебе стоит поговорить пока только с матерью? Она показалась мне разумной женщиной.

На это Полина слабо улыбнулась, проговорив:

— Ты, наверное, права. Как всегда.

— Позвони ей, или, хочешь, я позвоню?

— Наверное, это очень трусливо, но ты правда можешь позвонить?

— Конечно, глупая, — улыбнулась Алекса, потрепав свою подопечную по волосам. — Завтра позвоню и постараюсь устроить вам встречу, но она сможет состояться не раньше чем послезавтра. Завтрашняя ночь у меня занята. Думаю, в городе за время моего отсутствия скопилось немало дел.