И пришел Разрушитель. Том 2 (СИ) - Веденеева Валерия

— Бес? Здесь?

— Теперь ты будешь видеть зримое воплощение Хаоса. Я тоже их увидел только после того, как запустил Силу в тот слой реальности, — пояснил Уррий.

— Их?

Вместо ответа Уррий широким жестом обвел озеро. Арон поднялся на ноги и огляделся — из каждой темной проплешины на него пялились твари. Некоторые походили на уже знакомых бесов или демонов. Другие не походили ни на что, виденное прежде. Но общее у них у всех было одно — Арон ощущал их голод, их желание пробить тонкую преграду льда и прорваться сюда. Их желание дать всему вокруг полную свободу от жизни.

Глава 22

Арон вновь опустился на одно колено и прижал руку к поверхности озера, выпуская чувство льда, пытаясь определить, насколько глубоко находятся демоны, бесы и другие твари. Но получилось плохо — своим новым чувством он их вообще не увидел.

Вместо того божественное наследие показало ему нечто, похожее на перевернутые закругленной стороной вниз и наложенные друг на друга купола. Созданы они были из переплетенных волн Силы и частиц материального.

Вид самого верхнего — или, правильнее сказать, самого нижнего купола, напрямую открытого воздействию Хаоса, — портили многочисленные трещины и дыры-червоточины. Арон всмотрелся пристальнее — нет, не только верхний — почти все купола были продырявлены, целым оставался только последний…

— В слое реальности, в котором мы сейчас находимся, вот это озеро — наш мир, — сказал Уррий, прервав концентрацию Арона.

— Озеро символизирует наш мир? — уточнил Арон, убирая ладонь с поверхности.

Уррий поморщился и неопределенно повел руками в воздухе.

— Я никогда не интересовался всеми этими мета-реальностями, — сказал он с одновременно недовольной и жалобной интонацией. — Ими занимались Старшие, а меня вся теория усыпляла. Но нет, не символизирует. Это озеро — одновременно и сам наш мир, и его защита. То есть воплощение защиты. Если мы пробьем лед над любой из проплешин, где-то в нашем мире случится прорыв тварей Хаоса.

Арон поднялся на ноги и отступил назад, встав так, чтобы его вес приходился только на светлый — то есть крепкий — лед. Возможно, эта предосторожность была излишней, но в такой ситуации рисковать не хотелось.

— Значит, каждая проплешина — это слабое место в защите?

— Да. Ты же видел червоточины в куполах? Это они и есть. Их прогрызают твари Хаоса.

Арон окинул озеро быстрым взглядом, пытаясь подсчитать, сколько на нем темных пятен. Их были сотни. Нет, тысячи.

— Если несколько проплешин одновременно прорвется… — Арон замолчал, пытаясь представить подобное.

Один прорыв затрагивал в среднем территорию в пятнадцать-двадцать миль в диаметре. Если не повезет, то в его центре мог оказаться крупный имперский город с окрестностями. Город — до прорыва, а после него — братская могила на сотни тысяч жителей, а то и на миллион. Прорывы прекращались либо сами по себе — когда бесы пожирали всех людей поблизости и возвращались в Хаос — либо когда появлялись маги и изгоняли тварей силой.

В тех случаях, когда везло, прорыв случался рядом с каким-нибудь затерянным поселением и жертвами становились лишь несколько десятков человек. Насколько Арон знал, в безлюдных местах прорывы не происходили никогда.

«Верно. Несколько прорывов в людных местах могут привести к миллионам смертей в течение суток. Но бесов притягивает присутствие любых разумных, не только людей. Теми же эльфами они перекусят с неменьшим удовольствием», — это подал голос Прежний, молчавший несколько последних часов.

— Все червоточины в куполах примерно одинаковой глубины, — сказал Уррий. — Твари Хаоса будут прорываться из них одновременно или почти одновременно.

Значит, не несколько прорывов. Даже не несколько десятков. Сотни за раз. Никаких магов не хватит, чтобы их закрыть.

— Время Хаоса, — с тяжелым сердцем сказал Арон. — Именно так оно начнется — массовыми прорывами?

Уррий напряженно нахмурился — Арон успел заметить, что он всегда так делал, когда пытался вспомнить что-то из своего божественного прошлого.

— Да, это будет началом Времени Хаоса, — наконец сказал Уррий. — Прошлое Время Хаоса я не застал, его деталями тоже не интересовался, так, слышал обрывки рассказов Старших. Помимо тварей, из Хаоса еще приходят волны изменений — не спрашивай, что это такое, я не знаю. А, и еще, я вспомнил: сам мир тоже пытается сопротивляться вторжению, и тогда в нем намного чаще происходят землетрясения, извержения вулканов, ураганы и… все такое прочее.

Получалось, мало того, что предстоит бороться с тварями Хаоса, нужно будет еще и успокаивать обезумевший мир…

«Похоже, ты планируешь это время Хаоса каким-то образом пережить», — прокомментировал Прежний.

«А что предлагаешь ты? Заранее сдаться и лечь умирать?»

«Вовсе нет, братец, вовсе нет», — но развивать свою мысль Прежний не стал.

— Если мы закроем проплешины — то есть те проделанные тварями червоточины в защитах мира — не будет ни прорывов, ни Времени Хаоса. А потом Древо дорастит свое кольцо и наш мир окажется в безопасности. — Арон, правда, пока не представлял, как закрыть проплешины, но Серая Госпожа упоминала об этом, значит, это было возможно.

Уррий прошелся по льду озера, тоже избегая ступать на темные пятна, потом остановился над одним из них, вглядываясь в глубину. На тварей, тычущихся в лед с той стороны, он внимания не обращал.

— Чтобы их закрыть, нужна божественная мощь, — сказал он. — Но Старшим сюда не попасть, а мы слабы. Закрыть же проплешины оттуда, из нашей реальности, — он ткнул пальцем наверх, — невозможно.

«Попробуйте соединить Силу», — подал голос Прежний. — «При некоторых условиях это дает эффект многократного усиления».

«При каких условиях?»

«Мне что, их все для тебя перечислить?»

«Было бы неплохо».

«Обойдешься. Хватит с тебя того, что у вас с Уррием одно такое условие точно выполнено — вы оба умирали и воскресали, а значит, ваша сила подвергалась одинаковому искажающему действию мертвой энергии».

Мертвая энергия, значит.

Когда Арон передал Уррию смысл слов Прежнего, тот задумчиво кивнул.

— Давай попробуем.

Прежний, возможно, прежде соединял свою Силу с Силой другого мага или даже нескольких магов, но Арон так никогда не делал. По-настоящему, по крайней мере. Слабым подобием такого соединения можно было назвать то, как он делился с Рикардом, Темным мажонком, своим резервом. Но тогда Арон не участвовал в плетении заклинаний, не создавал сеть — или что там еще приходилось создавать…

«Магия и заклинания тут вообще не причем!» — раздраженно вмешался в его мысли Прежний. — «Тем более, что магия к вам обоим все еще не вернулась. Речь идет о божественной Силе. У тебя это новообретенное чувство льда, а у Уррия… Не важно, что там у него».

Арон промолчал. Магия или божественная сила, в любом случае его ожидало то, чего он никогда прежде не делал.

— Давай начнем с этой, — Уррий мотнул головой в направлении ближайшей проплешины. От соседних она не отличалась абсолютно ничем. — Я выпущу Силу расширяющейся спиралью, чтобы она полностью закрыла червоточину, а ты наложишь свою Силу поверх моей и усилишь… Теоретически должно получиться.

Слово «теоретически» прямо лучилось оптимизмом — особенно учитывая, как часто, по опыту Арона, теория расходилась с практикой.

Он прикрыл глаза — обычное зрение только отвлекало — и наблюдал, как расходится Сила Уррия. Внутреннему взору эта Сила казалась похожей на ползущую змею, которая то распадается на множество змей, почти полностью прозрачных, то снова становится единой.

Когда эта змеиная Сила полностью окружила проплешину, Арон отпустил на волю свое чувство льда — и, едва их Силы соприкоснулись, физически ощутил прикосновение змеиной чешуи. Сразу же после этого восприятие изменилось. Все вокруг потеряло многообразие красок, став черно-белым, и в то же время, как ни странно, более четким, обретя сотни новых деталей. Слои реальности тоже стали видны намного глубже.