Глен Кук - Холодные медные слезы

– Наверное. Но босс не послал бы его сюда, если бы он что-нибудь знал. Поэтому я думаю немного помять его и выбросить вместе с мусором.

Как я уже говорил, Тей – девочка смышленая. Она сообразила, что от нее требуется.

– Ну, если я не могу его получить, пусть катится ко всем чертям. – Она отправилась обратно на кухню. И вышла через заднюю дверь потолковать с Сестрами.

Я еще пару раз шмякнул посыльного об стенку:

– Передай своему боссу – если он хоть пальцем тронет Майю, пусть лучше молится, чтобы Чодо нашел его первым. Чодо жаждет всего лишь убить его. А теперь катись отсюда, пока у меня не кончилось терпение.

Он подозрительно посмотрел на меня, ожидая подвоха, и попятился к двери. Когда он почти достиг ее, я бросился на него. Он завопил и удрал.

Я уселся на крыльце и наблюдал за его резвым галопом.

Все эти запугивания ничего не меняли. Мне не стало легче. Я не смог даже убедить себя, что в них был какой-то смысл.

33

Из темноты вынырнула Тей.

– Ты посадила кого-нибудь ему на хвост? – спросил я.

– Ага.

– Так, с этим улажено. Дин сказал, что у тебя есть новости о Майе.

– Ага. По-моему, мы взяли след.

Я приподнял бровь. Дохлый номер при таком освещении. Поэтому я сказал:

– Как так?

– Ты слышал о сегодняшней буче на Причальной улице? Ребята Чодо прикончили там толпу народа. Я подумала, что здесь есть какая-то связь с твоим делом. Мы расспросили детишек, которые там живут. Некоторые видели все от начала до конца. Люди Чодо поубивали не всех. Несколько ублюдков успели удрать через черный ход. Они утащили с собой пару пленников. Одна из них, похоже, Майя.

Так, так.

– Очень интересно. Куда они удрали?

– Мы не смогли выяснить. Они попрыгали в лодки и отправились вниз по реке. Но далеко не ушли. Детишки рассказали нам, какие у них лодки. Мы нашли одну такую в полумиле от той ночлежки. Кроме того, нам известно, что из Танфера они не сбежали, раз один из них только что приходил тебе угрожать.

Пусть меня черти заберут, если я испытывал хоть какое-то желание отправиться на прогулку. И все-таки я сказал:

– А что, если мы там побродим? Может, что-нибудь и разнюхаем.

Я предупредил Дина, куда мы отправляемся. Я ожидал небольшой пикировки, потому что ему уже много дней не удавалось попасть домой. Но он не сказал ни слова. Держу пари, он дал бы себе волю, если бы речь не шла о Майе.

До места резни на Причальной улице было несколько миль. А лодки Тей оттуда отправились на юг, так что нам предстояла неблизкая прогулка. Сначала мы шли молча, потом начали разговаривать – главным образом Тей, сделавшаяся в Роке звездой первой величины. Я расспрашивал ее о Майе. Она не рассказала мне ничего нового. Время от времени появлялись ее посыльные, докладывали, куда следует объект. Он шел в том же направлении, что и мы. Тей описала посыльным наш предполагаемый маршрут, чтобы ее могли найти в любой момент.

Мои ангелы следовали за мной тенью.

Словом, мы устроили настоящий парад.

– Я пытался сегодня разыскать Эстер, – заговорил я через некоторое время. – Разглядывал всех блондинок, работающих в районе Старого Судоходного Канала.

Тей рассмеялась:

– Ты искал на Старом Канале? Ты что, поверил этой байке про театр?

Ну да, я купился на нее после признания Перидонта.

– Гаррет, если она когда-нибудь и играла, то только в тех спектаклях, где другие актеры – ослы. Или тролли, или гоблины, или карлики. Ты понимаешь, о чем я?

Я хмыкнул от досады. Меня обуяло отвращение не столько к Джилл из-за рода ее занятий, сколько к себе из-за собственной тупости. Где была моя хваленая прозорливость? Я позволил себе видеть только то, что хотел. Я заглотнул целиком бессовестную ложь Перидонта о происхождении его любовницы. Как я мог забыть первое правило – о сексе лгут все, но клиент лжет о сексе всегда.

Я чувствовал себя полным болваном.

– Она вернулась в Веселый Уголок, – сказала Тей. – Я послала туда пару девчонок. Они видели ее, но она исчезла раньше, чем они успели подобраться поближе.

Джилл начинала в Роке. У них вроде нет причин выдавать ее мне.

Чем больше я думал обо всей этой истории, тем сильнее чувствовал свою беспомощность. Было в ней что-то неуловимое, неосязаемое. Когда на кону мешок денег, понятно, вокруг чего все вертится. Вы следите за деньгами, и довольно скоро все становится ясным. Даже если жадность – не главный побудительный мотив игроков. Иногда упомянутый мешок – только средство достижения иной цели.

Но в данном случае я не мог учуять запаха денег. Разве что в игре замешаны Мощи, о чем упоминал Перидонт во время нашей первой беседы. Или штуковина, которую эти типы намеревались украсть из квартиры Джилл. Но, похоже, о ней все как-то позабыли в суете и распрях последних дней.

Я принадлежу к людям, которые не понимают нематериальных ставок. У меня есть набор ценностей, которые я воспринимаю довольно серьезно, но, если я не могу это съесть или потратить, или приласкать ночью, мне непонятно, что с этим делать. Конечно, гордиться тут нечем. Это слабость, даже ограниченность. Временами я забываю, что существуют парни, жаждущие погибнуть за идею. Я просто иду напролом, выискивая мешок с деньгами.

Мы добрались до Причальной улицы. Тип, нанесший мне визит, по-прежнему шел впереди. Мои ангелы время от времени выныривали из темноты, вероятно, проклиная меня за нечуткость, с которой я гоняю их по всему городу. И чего мне не спится?

Ребята, я и сам себя проклинаю. По той же самой причине.

– Вот дом, где все произошло.

Причальная улица, порт, торговые лавочки и мастерские, вытянувшиеся вдоль реки, во многом похожи на меня. Они никогда не спят. Дневные работники сменяются ночными, и колесо экономики вращается безостановочно.

Перед упомянутым домом стояло полсотни гоблинов, великанов и прочих нелюдей. Они сплетничали, наблюдая за отрядом крысолюдей из городских рабочих, грузивших трупы на телеги для отправки в крематорий. Город, с присущей ему оперативностью, только сейчас раскачался и приступил к уборке.

Операция проходила в обычной суматохе учебной пожарной тревоги.

Крысолюди ползали, как сонные мухи.

– Пойду разведаю обстановку, – предупредил я Тей.

– Тебя не остановят?

– Может, и остановят. Но если напустить на себя официальность, они скорее всего решат, что я имею право. Любое человеческое существо, появившееся в это время суток, без труда может выдать себя за начальство.

Я оказался прав. На меня бросили несколько косых взглядов, но они предназначались скорее не мне лично, а начальству вообще. Никто не произнес ни слова.

Я не особо рассчитывал на успех поисков и опять-таки оказался прав. Мусорщики, экскурсанты и охотники за сувенирами обобрали трупы дочиста. Да, жмуриков у нас тоже не стесняются обчищать. Крысолюди ворчали и жаловались, что им ничего не оставили.