Генри Каттнер - Ярость

— В этом и состоит мой план! — оживилась Кедра. — Бомба замедленного действия, единственная из всех, какие бессмертный может использовать против бессмертного…

— Что же это?

— То, что всегда будет рядом с ним в течение по крайней мере двадцати лет, постоянно угрожая взрывом. Сэм должен хотеть, чтобы оно было рядом, нуждаться в нем. Это должно быть нечто привычное, отвечающее его потребностям. И главное, сам он ничего не должен подозревать. Бомба должна выглядеть совершенно безобидной, должна пройти все проверки. Пусть он сам проследит за ее созданием…

— Созданием? — усмехнулся Захария.

— Рождением!..

— Конечно! Живая бомба замедленного действия — единственное оружие, которое бессмертный может, как вы уже сказали, применить в данных обстоятельствах.

— Так за чем же дело?

— Мне нужна ваша помощь, Захария. Мы должны начать до рождения. Мы должны вырастить бомбу, начиная с гена, предусмотреть каждый шаг и тщательно скрыть следы. Мне кажется, что я знаю, как это сделать. Но вначале… вначале дедукция, затем индукция. Вот резюме информации о Сэме Риде.

— Не из общественных…

— Я использовала и наши данные. Мы знаем о Сэме Риде больше, чем он подозревает. Психологически он нами вполне изучен.

— Он изменится через пять лет. Или через пятьдесят.

— Мы можем построить предсказывающие графики. Основные элементы не меняются. Я знаю, что он всегда будет испытывать слабость к голубому цвету. У нашей бомбы будут голубые глаза.

Захария засмеялся, но Кедра не смеялась. Она сделала раздраженный жест и взяла в руки фотографию. Захария посерьезнел.

— Интересно, какими методами вы руководствуетесь, Кедра? Знаете ли вы это сами? — спросил он.

Она спокойно ответила:

— Я выделила множество факторов о Сэме Риде и составила описание человека, которого Сэм захотел бы иметь рядом с собой, скажем, через восемнадцать лет. В своем предсказании я, естественно, исхожу из успеха колонизации. В этом мы с Сэмом должны работать вместе. Наша бомба должна быть специально подготовлена, чтобы ее таланты и способности оказались необходимы ему. Внешность и другие физические данные тоже очень важны. Сэм предпочитает определенные типы голосов и лиц и не любит другие. Я подготовила изображение человека, какой нам нужен.

Она перебирала фотографии.

— Затем я исследовала статистику в поисках необходимых женщины и мужчины. Я все проверила — наследственность, все абсолютно! Могу точно предсказать, каким будет их ребенок, особенно если он родится в определенных условиях, которые мы создадим, — нелегально, конечно.

Харкер взял фотографии юноши и девушки.

— Они знают друг друга?

— Еще нет. Но узнают. Мужчина болеет. Я организовала это. Он хотел уехать в колонию. Мы удержим его здесь и устроим встречу с девушкой. Но наше участие должно оставаться в строжайшей тайне.

Захария наклонился, рассматривая многочисленные таблицы.

— Чем он занимается? А… вижу. Ему нужно дать что-нибудь интересное. И надо быть уверенным, что он останется в Делавэре. Думаю, что мы сможем потянуть за нужные ниточки, я уверен в этом. Мы можем организовать их встречу и брак. Но ребенок?

— Очень просто. Нам хорошо известен период ее плодородия.

— Я имею в виду, если будет не мальчик, а девочка?

— Она будет еще привлекательнее для Сэма Рида, — сказала Кедра и умолкла. Неожиданно она отбросила фотографии девушки в сторону.

— Психодинамика — вот ответы на все вопросы, — резко сказала она. — Ребенок — мальчик это или девочка, с самого рождения подвергнется психодинамической обработке. Втайне, разумеется. Даже родители не будут знать. После каждого сеанса воспоминание о нем будет стираться, и ребенок будет находиться под постоянным гипнозом. К восемнадцати годам в его сознании укрепятся импульсы, которым он не сможет сопротивляться.

— Убийство?

Кедра пожала плечами.

— Разрушение личности. Пока невозможно сказать, что будет эффективнее. Конечно, под гипнозом невозможно заставить человека совершить действие, которое он не может совершить сознательно. Ребенка нужно подготовить так, чтобы у него не было угрызений совести. Должен быть некий спусковой крючок — мы ведем его гипнотически. Этот спусковой механизм должен действовать лишь тогда, когда нам понадобится.

Захария задумчиво кивнул.

— Хорошо. Немного сложно, конечно. А вы уверены, что мы не переоценим этот фактор!

— Я знаю Сэма Рида. Не забудьте о его прошлом. В годы, когда формируется личность, он считал себя короткоживущим. А жизнь в башнях выработала у него чрезвычайно сильный инстинкт самосохранения. Он, подобно дикому животному, всегда настороже. Вероятно, вы могли бы убить его сейчас, но он нам нужен. Вся наша цивилизация нуждается в нем. Позже, когда он станет слишком опасен, мы захотим уничтожить его. Вот тогда…

Захария, следя за медленно распускавшимся каменным цветком, сказал:

— Да, таков общий замысел. Каждый автократ знает, как опасно его положение. Мы лучше бы правили башнями, если б всегда помнили об этом. А Сэм, чтобы выжить, должен стать автократом.

— Даже сейчас было бы трудно бороться с ним, — сказала Кедра. — А через девять-двенадцать лет… двадцать… пятьдесят… он станет и вовсе неуязвим. Каждый год и каждый час этого времени он будет сражаться. Сражаться с Венерой, с нами, с собственными людьми, со всем окружением. Он не станет жить в колонии Плимут. Здесь, в башнях, ничего не меняется. Нам трудно приспособиться к постоянным изменениям, происходящим на поверхности. Наша собственная технология сделает его неуловимым — защитные средства, психологические барьеры, экраны… да, я думаю, нам без такой бомбы не обойтись.

— Путь сложный и в то же время простой. Сэм будет готовиться к чему-нибудь сложному. Ему и в голову не придет, что наше оружие — пистолет в руках мальчишки.

— Может потребоваться пятьдесят лет, — сказала Кедра. — В первый раз, может, и не удастся. И во второй раз тоже. План, возможно, придется изменить, но начинать нужно сейчас.

— А вы отправитесь на поверхность, чтобы повидаться с ним? Она покачала головой.

— Я не хочу на поверхность, Захария. Почему вы настаиваете?

— Он гадает, что мы предпримем. Что ж, дадим ему ответ. Не совсем верный. Сэм не дурак. Но если мы вынудим его подозревать на своих второстепенных делах, он усомнится и в главном.

— Отправляйтесь вы. Захария улыбнулся.

— У меня тоже есть личные причины, дорогая. Я хочу, чтобы вы увиделись с Сэмом Ридом. Он больше не побежденная сторона. Он начал изменяться. Я хочу, чтобы вы общались с Сэмом Ридом как с бессмертным.