Галина Романова - Золотая ветвь

– Интересно, что Хаук нашел в такой тощей рыбине, как ты? – подумала она вслух.– Ему нравятся настоящие женщины, из плоти и крови. А ты похожа на жертву многомесячной голодовки. Кожа да кости! Ты не сможешь даже выносить ребенка – на твоих костях совсем нет мяса. И жира!.. Хотя, говорят, вы, светловолосые ведьмы, владеете какими-то секретами, способными сводить мужчин с ума… Не поделишься? А я тогда убью тебя быстрее, чем намеревалась.

Ласкарирэль ничего не ответила – она была просто парализована страхом. Да и если бы девушка владела собой, это не помогло бы – кляп надежно затыкал ей рот. Она могла только мычать сквозь стиснутые челюсти.

– Что молчишь? – ухмыльнулась Хайя.– Сказать нечего? Ах да! Ты же не можешь говорить! Ну-ка, ну-ка…

С этими словами она ловко вытащила кляп, не забыв при этом, как бы случайно, поднести иглу к глазу жертвы. Девушка вскрикнула.

– Спокойно, спокойно,– улыбнулась молодая шаманка.– Я еще не колю… хотя… послушаем, как ты можешь кричать!

И она замахнулась ножом.

Надрез был неглубоким, но длинным. Нож прорезал кожу на груди, начиная от ключиц, и пленница завизжала от боли.

– Ого-го, какой у нас голосок! – замурлыкала Хайя.– Ручаюсь, ты можешь кричать и гораздо громче… А если мы вот так?

Она не успела ничего сделать – даже коснуться ножом кожи, когда за спиной раздалось осторожное покашливание.

– Ну чего еще там? – рявкнула шаманка.

За ее спиной топталось двое орков, которые принесли девушку сюда.

– Э… госпожа,– неуверенно начал один,– дозвольте мы сначала ее того… ну… немножко, а? Можно?

На губах Хайи зазмеилась улыбка.

– Можно,– медленно произнесла она и повернулась к жертве.– Ты как раз для этого подходишь, светловолосая ведьма! Пусть с тобой позабавятся мои охранники, а я буду смотреть. Может быть, кое-чему научусь. Ты ведь умеешь соблазнять мужчин! И, возможно, твоя наука пригодится мне в будущем. Тогда я смогу соблазнить Хаука…

Пока она говорила, один из орков – они, видимо, заранее договорились, кто будет первым,– проворно скинул штаны и поспешно взгромоздился на пленницу.

Ласкарирэль задрожала от страха и отвращения. Она собрала все силы, чтобы сбросить с себя ненавистную тяжесть, но руки ее были крепко прикручены к кольцам в камне, а ноги, словно нарочно, разведены в стороны. Орк только довольно хрюкнул, когда она дернулась под ним.

– Э, да она живенькая штучка! – довольно проворчал он, тиская ее тело.– И довольно горяча! О-ох…

Девушка закричала, когда он ринулся в атаку, и Хайя захлопала в ладоши, как маленькая девочка.

– Так-так,– зачастила она, пригибаясь, чтобы лучше видеть.– Давай! Еще! Ну!

Ласкарирэль билась и кричала. Насильник сопел и дергался, и никто не заметил нового действующего лица.

Точнее, его все-таки заметили – оставшийся не у дел орк, которому пока отводилась роль наблюдателя, даже возмутился, когда кто-то похлопал его по плечу, отвлекая от редкостного зрелища. Собираясь высказать нахалу все, что о нем думает, он обернулся…

Только для того, чтобы острие талгата вошло ему в грудь, а не в спину.

Звук падения тела и предсмертный хрип все-таки был услышан. Хайя обернулась, вытаращив глаза.

– Как ты… откуда ты… – только и промолвила она.

– Собралась убивать – так убивай и нечего мучить! – произнес хриплый голос.

Завизжав так, что перекрыла шум возни, Хайя бросилась на незваного гостя с ножом, но тот ловко перехватил талгат из правой руки в левую, и тяжелый кулак обрушился на голову шаманки, отбросив ее в сторону, как мешок с тряпьем. Она кубарем покатилась по полу и осталась лежать в углу.

Второй орк тем временем сообразил, что происходит что-то не то.

– Вот я тебя,– зарычал он, скатываясь со своей жертвы и бросаясь к оружию. Но он не успел даже дотронуться до рукояти меча – талгат вонзился ему в шею, перерубая мышцы и артерии. Кровь хлынула на пол, а наполовину обезглавленное тело рухнуло на колени, секунду или две стояло, покачиваясь, а потом свалилось к ногам победителя, дергаясь в последних судорогах.

Хаук шагнул к помосту. Пленница захлебнулась криком и смотрела на него во все глаза.

– Ласка,– сказал он и беззастенчиво сунул руку ей вниз. Девушка вздрогнула.

– Не успел,– буркнул ее спаситель себе под нос таким тоном, что нельзя было понять, рад он этому или огорчен. Потом он коротко четыре раза взмахнул талгатом и протянул пленнице руку: – Пошли.

Девушка потянулась к нему, но встать не смогла – все тело ее затекло, руки и ноги не повиновались.

– Я не могу идти,– робко прошептала она.– И я не одета…

Выругавшись, орк шагнул к скорчившемуся в углу телу шаманки и, приподняв за ноги, просто-напросто вытряс Хайю из ее балахона. Потом натянул его на голову эльфийке и, дождавшись, пока девушка просунет дрожащие, непослушные руки в рукава, вскинул ее на плечо, как оленью тушу.

Девушка закрыла глаза. Она даже не подумала спросить, куда ее тащат – самое главное, что он все-таки пришел.

Их заметили на первом же повороте – уже несколько часов всю Цитадель прочесывали отряды орков, посланные Верховным Паладайном на поиски преступника.

– Вон он! – послышался крик.– Взять!

Хаук резко сменил направление и побежал по коридору. Он половину жизни провел в этих лабиринтах и знал, какой коридор куда выводит. Ему перерезали самый короткий путь наружу, но оставалось по меньшей мере четыре хода, которыми он мог воспользоваться.

Потом их осталось три…

Еще через некоторое время два…

А потом и вовсе…

Кольцо сжималось. Беглец продолжал мчаться, ныряя то в один отнорок, то в другой, сбивая погоню со следа или заставляя преследователей без толку тратить время на беготню. Но шансов выжить у них с Лаской оставалось все меньше и меньше. Беглецов гнали прямиком в ловушку.

Впрочем, оставался еще один шанс. Самый последний, на который наверняка не рассчитывали его преследователи. И Хаук, оказавшись на очередной развилке, свернул не направо, а налево.

И выскочил в просторную, сейчас пустую и полутемную пещеру, в которой эхом стоял неумолчный гул – вместо задней стенки ее гремел водопад.

Это была почти точная копия тронной пещеры, где проходил суд и поединок с Верховным Паладайном. Всего таких пещер было четыре, и располагались они одна под другой. Эта находилась на один уровень ниже тронной.

И почти сразу стало ясно, что это – западня, ибо из двух других выходов тут же выскочило десятка два орков. Видя, что беглецам некуда отступать, они приостановились, давая дорогу арбалетчикам.

– Хаук аш-Гарбаж! – прокричал десятник.– По приказу Верховного Паладайна ты приговариваешься к казни за…