Маркус Хайц - Повелитель гномов

— Учитывая все предпринятые нами усилия, затраченной магической энергии хватило бы на то, чтобы взорвать горы и испарить моря, — добавила Андокай, столь хорошо разбиравшаяся в различных разрушениях.

Волшебница поклонялась Самузину, богу ветров, и стремилась в совершенстве овладеть магией воздуха. Непредсказуемым, будто ветер, был и ее характер. Нередко ее вспыльчивость порождала грозы и ураганы.

— По всей видимости, этого было недостаточно, — заметил Тургур. — Мертвые Земли крепко впились когтями в нашу землю и не желают отпускать лакомый кусок.

— А вот и нет! — резко возразила Андокай. — Мертвые Земли не просто впились в нас когтями — они готовятся к новому продвижению. Если мы ничего не предпримем, последует новая атака с их стороны.

— Я подумал, что наших усилий хватает на то, чтобы удерживать Мертвые Земли на их границах, — вновь взял слово Лот-Ионан. — Но если мы вызовем в Пористу наших учеников и они тоже примут участие в ритуале, нам, возможно, удастся отбить у Мертвых Земель часть территории.

Он взглянул на своих коллег. У каждого из них было по меньшей мере тридцать молодых учеников и учениц, уже овладевших магией.

— Если мы используем против Мертвых Земель силы ста восьмидесяти магов, успех нам гарантирован, — добавил он.

— Или же наша попытка приведет к провалу, и тогда мы поймем, что ни люди, ни маги ничего не могут противопоставить Мертвым Землям, — сухо заметил Нудин.

Лот-Ионан не осмеливался даже помыслить о такой ужасной возможности. «Потаенная Страна рано или поздно перейдет в руки сил Зла. Все живое с этого мгновения на веки вечные превратится в нежить и будет влачить жалкое существование, покоряясь воле ужасной силы с севера».

Подумав об этом, он поежился от ужаса.

— Нет, это не должно произойти!

Первая стряхнула с себя оцепенение Андокай.

— Я знаю, что некоторым из вас не нравится моя вера в Самузина, но в этот раз я согласна: мы должны что-то предпринять.

— Да, меня это удивляет, — признался Лот-Ионан. — Я думал, что ты будешь против нападения на Мертвые Земли.

— Самузин — бог равновесия, а там, где есть лишь тьма, не будет даже теней. Мы не можем допустить, чтобы Потаенная Страна пала жертвой этого кошмара. Я согласна с твоим предложением. А когда Мертвые Земли уберутся отсюда, равновесие восстановится само собой.

Маги проголосовали. Все поддержали Лот-Ионана.

— И все же сперва нам следует восстановить силу барьера. Пока наши ученики будут в пути, а в это время Мертвые Земли прорвут защитное заклинание, ничего хорошего из этого не выйдет, — хрипло предупредил Нудин. — Предлагаю отдохнуть часок и перекусить, а затем приступить к ритуалу.

Согласившись с этим предложением, члены Совета разошлись. Нудин попросил Лот-Ионана задержаться. Они прошли к северному окну зала. Теперь, когда они оказались друг напротив друга, Лот-Ионан заметил, насколько раздулось тело Нудина. Белки его глаз были покрыты сетью лопнувших сосудов, зрачки лихорадочно блестели. «Да он же смертельно болен!» — подумал Лот-Ионан.

Закашлявшись, Нудин поднес носовой платок ко рту, схватившись за посох.

Когда Нудин прятал платок в карман, Лот-Ионану показалось, что он заметил на нем кровь.

— Тебе следует обратиться к Саборе, чтобы она исцелила тебя, — обеспокоенно сказал он. — Ты выглядишь… больным.

Отмахнувшись, Нудин попытался изобразить на одутловатом лице улыбку.

— Да я просто простудился, не более того, — сказал он. — Такие встряски даже полезны для организма. — Маг с уважением кивнул собеседнику. — Твое предложение было просто отличным. Раз тебе удалось убедить даже Андокай, остальные тебя точно поддержат.

Он с трудом подавил новый приступ кашля, и кровь прилила к его голове.

— Мы, маги, слишком долго заботились о самих себе, за исключением разве что Саборы, — сдавленно сказал он. — Хорошо, что есть что-то, что заставляет нас объединиться, правда, жаль, что повод для этого оказался столь устрашающим.

— Вот как? — удивился Лот-Ионан. — Ты решил взять себе новое имя и теперь будешь называться «Самокритичным»?

Сегодня Нудин разговаривал вполне вежливо и не казался столь спесивым, как обычно. Если все дело было в его заболевании, то такой болезнью стоило бы переболеть и Тургуру с Андокай.

Нудин рассмеялся, но его смех быстро перешел в кашель, и на этот раз Лот-Ионан увидел кровь на его губах прежде, чем Нудин ее стер.

— Тебе обязательно следует сходить к Саборе, — настойчиво повторил Лот-Ионан. — Нужны силы для ритуала, а этих сил тебе сейчас, по всей видимости, не хватает.

Нудин поднял руки.

— Ладно, ты победил, я схожу к ней, — прокаркал он. — Да, еще кое-что. Где мои артефакты, дружище?

Об этом Лот-Ионан предпочел бы не говорить.

— Я забыл мешок с ними, — признался он. — Когда мои ученики приедут в Пористу, ты его получишь.

— Главное, что ты их нашел, — ухмыльнулся Нудин. — Не волнуйся, это не к спеху. Главное сейчас — это Мертвые Земли.

— Я еще подумал о том, чтобы заглянуть в шкаф в кабинете и забрать мешок, но разговор с тобой настолько выбил меня из колеи, что я обо всем позабыл, — виновато сказал Лот-Ионан.

Повелитель Лиос-Нудина похлопал его по плечу.

— Ничего страшного. — Внезапно он пошатнулся. — А теперь извини, мне нужно прилечь. — С этими словами Нудин направился к выходу.

Его широкая мантия тихонько шуршала, а посох бил о твердый пол.

— И сходи к Саборе, — крикнул ему вслед Лот-Ионан.

Задумавшись, маг выглянул из окна и залюбовался великолепным садом дворца и крышами домов, а затем взглянул на горизонт, где сливались в одну линию зелень полей и синева неба.

Отсюда этого не было видно, но всего лишь в нескольких милях от дворца простирались Мертвые Земли.

Через некоторое время маг почувствовал, как чья-то нежная рука опустилась на его плечо, и вдохнул полузабытый аромат. Его старое сердце забилось быстрее. Подняв правую руку, он опустил ее на кисть на своем плече.

— Милая, — сказал он, поворачиваясь к Саборе.

— Милый, — в ответ просияла она.

Он всегда радовался, видя Сабору. Ей было столько же лет, сколько и ему, и они оба не скрывали свой возраст. Среди всех этих юных лиц вид Саборы его успокаивал, он был здесь не единственным седым стариком.

Лот-Ионан не был тщеславен. Однако во время заседания Совета он казался себе в два раза старше, чем был на самом деле. Андокай было уже сто пятьдесят, но выглядела она на тридцать. Майра прожила на этом свете уже три сотни солнечных циклов, но выглядела на пятьдесят. Тургур постоянно следил за своим обликом и внешне выглядел на сорок лет.