Наталия Осояну - Невеста ветра

По лицу Кузнечика снова пробежала тень.

— Разве это не заметно? — проговорил он хрипло и отвернулся. — Было заметно, я хотел сказать. Клан Соловья.

Соловьи, конечно же…

Обладатели чарующих голосов, которые с возрастом не меняются… или меняются в лучшую сторону. Клан музыкантов, во все времена избегавших войны и альянсов с другими кланами. Эсме в очередной раз прокляла свое любопытство.

В потоке прохожих неожиданно обрисовалась неподвижная фигура — скалой посреди бушующего моря. Эсме мельком скользнула взглядом по человеку, остановившемуся в нескольких шагах от нее, отметила белую рясу с капюшоном, сутулые плечи, посох с навершием в виде чайки.

Эсме повернулась к лариму, и тот, обрадованный вниманием со стороны хозяйки, весело застрекотал, распушил хвост. «Мне хорошо сидеть на солнышке… я испугалась шумного города, но теперь все хорошо… все просто замечательно…» Она ощутила, как Кузнечик подобрался, словно приготовившись к прыжку. Человек в рясе шагнул в их сторону — точнее, он одним плавным движением оказался рядом — и откинул капюшон. Суровый взгляд серых глаз обжег Эсме, и она потупилась, чтобы не видеть это жесткое лицо — острый подбородок, крючковатый нос, высокий лоб, перечеркнутый морщиной. На вид незнакомцу было лет сорок, но Эсме знала — это обман. Перед ней стоял магус, а значит — ему могло быть и сто сорок, и даже двести сорок.

— Дитя мое, ты целительница?

Его голос был под стать внешности — лязганье стали и то приятнее на слух.

— Да, отче. — Она встала, и ларим протестующе фыркнул. — Вам нужна помощь?

— Нет. — По выражению его лица невозможно было ничего понять. — Просто я почувствовал твою силу и удивился — что это привело служительницу Эльги сюда, в Ламар.

— Меня захватили в плен пираты, — сказала Эсме тихим дрожащим голосом, и глаза ее наполнились слезами. — Но мне удалось бежать, и в море меня спасла «Шустрая»…

— На все воля Заступницы, — магус выдал некое подобие улыбки. — Я встречал капитана «Шустрой», он неплохой человек, хоть и грешник. И ты хочешь здесь остаться?

— Если получится, — она кивнула. — В маленьком городке, откуда я родом, уже есть два целителя. К тому же там меня никто не ждет.

— Что ж, тогда пусть благословение небес пребудет с тобой! — сказал магус. — Если не найдется добрая душа, которая тебе поможет, обращайся в храм.

Степенно кивнув, он продолжил свой путь. Эсме перевела дух, и в этот миг знакомый голос прошептал ей на ухо:

— И каково ощущение после знакомства с настоящим магусом из клана Чайки?

Она остолбенела.

Крейн, ухмыляясь, перебросил из одной руки в другую небольшой сверток.

— Удивлена?

— Щупач? — наконец к Эсме вернулся дар речи. — Он?! Ох, да, он же сказал, что почувствовал мою силу. А я-то думала, он просто священник…

— …и щупач, — кивнул Крейн. — Отец Мефиус — крайне любопытная личность. Раз он обратил на тебя внимание, обязательно захочет потом разузнать, как ты устроилась. Да не бойся! Если щупач будет проверять каждого жителя Ламара, то надорвется и умрет в страшных муках… или сойдет с ума. Ты должна понимать это лучше, чем я, — у них тоже есть запас силы, тратить ее следует осторожно, с умом. Кроме того, — он заговорщически прищурился, — могу открыть тебе страшную тайну. Щупачей в Империи крайне мало. Гораздо опаснее те, кто им служит — шпионы, лазутчики, просто стукачи, — но от них можно защититься очень простым способом — поменьше болтать.

Эсме молчала, ошеломленная, и Крейн без улыбки добавил:

— Поэтому вовсе не обязательно отказываться от своих воспоминаний.

Она смутилась и покраснела, а магус, вновь надевая дурашливую маску Ристо-Счастливчика, сказал:

— Ну-ка, дай сюда ногу.

— Что?! — Эсме оторопела.

— Ногу, — нетерпеливо повторил Крейн, изящным движением разворачивая сверток. — Ты ведь не хочешь ходить по Ламару босиком? Точнее, хочешь, но не можешь, потому что я не разрешу. Долго мы будем так сидеть?

Она вытянула вперед правую ногу, где еще не зажил до конца ожог, и магус надел на нее сандалию — плотную кожаную подошву с множеством ремешков, которые он хитро обвернул вокруг щиколотки и завязал. Потом то же самое повторилось с левой ногой.

— Ну вот, — удовлетворенно произнес Крейн. — Совсем другое дело.

Эсме покосилась на Кузнечика: мальчишка тщетно старался спрятать улыбку.

— Здесь все так ходят? — спросила она, чувствуя себя полной дурой. Магус кивнул. — Что ж, тогда вперед…

Начиная новую жизнь, она училась ходить по-новому — и споткнулась добрый десяток раз, прежде чем привыкла к обуви.

…Дом был точь-в-точь как ее домик в Тейравене, только новее и немного меньше. Вывески над входом не оказалось, внутри было темно, но ей почудилось, что сейчас дверь откроется и выйдет Велин.

— Он продается? — от волнения голос Эсме звучал хрипло.

— Еще нет, но скоро будет, — скучным тоном отозвался Крейн. Они стояли на противоположной стороне небольшой площади, посреди которой бил фонтан.

— Откуда вы… ты знаешь? Ты знаком с хозяином?

— Да, — магус кивнул. — Почти каждый день его вижу… в зеркале.

Эсме обернулась к нему. Крейн криво улыбнулся и принялся разъяснять подробности. План его был прост и весьма хорош: он собирался поселить Эсме у своего близкого друга, торговца тканями, а потом этот самый торговец должен был якобы дать ей ссуду на покупку дома. На самом деле магус намеревался оставить ему всю необходимую сумму, а еще и дать ей деньги «на первое время».

— Конечно, все надо будет делать очень осторожно, чтобы не возбудить ничьих подозрений, — добавил он. — Но при должной аккуратности все будет хорошо.

Эсме хотела спросить, под каким именем его знает этот торговец тканями, но от избытка чувств у нее перехватило горло.

— Капитан, я… — она смахнула слезу. — Я даже не знаю, как вас отблагодарить…

— Не стоит благодарностей, — он пожал плечами с равнодушным видом. — Возвращаемся на борт?

Так они и сделали.

На обратном пути Эсме разглядывала улицы, уже не боясь заблудиться. Теперь она видела, что в Ламаре грязнее, чем в Тейравене, — потому-то Крейн и не захотел, чтобы она ходила босиком. Время близилось к полудню, солнце светило ярко, и день казался просто восхитительным — но что-то было не так, о чем-то она забыла. Эсме хмурилась и морщила лоб всю дорогу, но даже когда они поднялись на борт фрегата по веревочному трапу, она не вспомнила.

Эсме сделала несколько шагов по палубе и остановилась. Ей не нужно было спускаться в каюту, не нужно было собирать вещи, которых не было. Завидев ее, матросы зашептались, бросили работу; Эсме оглянулась и увидела, что Крейн исчез. Даже Кузнечик куда-то подевался.