Вера Камша - Довод Королей

Интересно, понимал ли отец, что, как бы он ни тянул, как бы ни сожалел о Пьере, все было предрешено. В Мунте захватил власть клан Фарбье, принявшийся обжирать собственную страну, опираясь на мечи наемников, и Шарль Тагэре был обречен на восстание. Но разве можно сравнить Филиппа с Фарбье?! Сейчас все иначе. Иначе? Тогда почему он, Сандер, так расстроился, увидев, что за книгу читал Рауль?

«Полет Иволги», история королевы Гортензии, свергнувшей своего жалкого мужа, чьи фавориты проигрывали войны, обирали казну, оскорбляли самых уважаемых в Арции людей... Иволга была права, ее до сих пор вспоминают с любовью, хотя ей пришлось искупаться в крови. Если б не поддержка тогдашнего Белого Командора, покинувшего орден и ставшего возлюбленным Гортензии, еще неизвестно, чем бы все закончилось... А сегодня Король Королей Рауль ре Фло читает о восставшей королеве, а Жоффруа... Брат никогда не был близок со своим великим кузеном, а теперь их не разлить водой. Герцог Ларрэн не отходит от Рауля, для которого родичи королевы что деревенские шавки для матерого волка.

Филипп словно бы задался целью оскорбить и оттолкнуть от себя старых друзей. Брат хочет царствовать, пусть в слабой стране, пусть над стаей дешевых лизоблюдов, но царствовать... Этого Сандер не понимал. Если твой друг и сподвижник опытнее и умнее тебя, радоваться надо. Захоти Рауль корону, он бы ее и так получил девять лет назад. Как и Мальвани, смешавшие свою кровь с кровью Арроев, когда дочь императора Рене Второго отдала свое сердце Анри Мальвани, потерявшему ногу в битве при Кантиске. Ни двадцать лет разницы, ни увечье не заставили принцессу отступить... Мальвани всегда были верны Арроям, но что они скажут, если нобили поднимут восстание против Вилльо, а значит, и против Филиппа?

Брат должен спуститься с небес на землю! Вилльо против ре Фло, Мальвани, Гартажей – то же что метла против волка. Пусть полностью восстановить отношения с Раулем и Анри вряд ли получится, но осадить зарвавшихся родственничков и дать деньги на северную границу Филипп в состоянии. Александр пытался об этом говорить, но король лишь рассмеялся и сказал, что знает, что он с Эллой как кошка с собакой, но наушничанья он от него не ожидал. Неужели брат не понимает, что уснул на змеиной поляне? Рауль что-то затевает, и, похоже, Жоффруа с ним в доле. А что прикажете делать ему?

Александр отодвинул от себя толстый фолиант. Сквозь золотистые стекла витражей проникали яркие солнечные лучи, в которых плясали пылинки. Оранжевые отблески плясали по развешанному на стенах старинному оружию и охотничьим трофеям. Когда-то он часами просиживал здесь, роясь в старинных книгах. Покойный Евтихий всячески поощрял своего подопечного в столь презираемом многими нобилями занятии, но все равно непрочитанных книг осталось куда больше, чем прочитанных. Сандер бездумно гладил кожаные переплеты, иногда вынимал книгу, открывал, пробегал глазами пару строчек и вновь закрывал. Замковый колокол ударил четыре и три четверти. Надо спускаться в обеденный зал.

Александр попытался вернуть на место «Землеописания земель южных, заселенных людьми черными и страшными, исполненное смиренным рабом Господа Серафимом из ордена святого Теодора-Странника». Что-то мешало, и Сандер, сунув руку в отверстие между томами, вытащил какой-то сверток... Так вот куда тетушка Марион засунула свои знаменитые карты, из-за которых несколько раз перерыли весь замок! Сандер с усмешкой смотрел на странные картинки, вышедшие, безусловно, из-под рук настоящего мастера.

Проклятый, что это? На него смотрела... святая Рената из Духова Замка. Только одета она была в странное струящееся платье и казалась счастливой и любящей, а рядом стоял улыбающийся молодой человек с красками и кистью. Александр отбросил еще две карты и вновь остановился при виде рыцаря на коне... Романа, удержавшего его, девятилетнего, от прыжка в бездну. Этого не могло быть, но это было, а вот и Аларик! Стоит у руля, ветер треплет серебряные волосы, а на шее переливаются удивительные зеленые камни, такие же, как на его мече. Но этим картам никак не меньше двадцати лет, а седого он встретил прошлым летом, и тот не постарел ни на год... А эта женщина в черном с разноцветными волосами. Какое тревожное лицо! Босые ноги ступают по торчащим из пепла лезвиям, вдали какая-то башня. Кажется, эта карта называется Долгое Возвращение... Откуда она вернулась, куда идет, зачем?

Александр Тагэре никогда не гадал и не загадывал, но на этот раз рука сама вытащила три карты. Что его ждет завтра? Через год? Через десять лет? Темные, пустые. Все три...

– Сандер, вот ты где, – Жаклин, младшая дочка Рауля, вбежала в библиотеку, и Сандер торопливо сунул черные прямоугольники в колоду.

– Ой, что это у тебя?

– Похоже, я нашел пропажу тети Марион.

– Верно, – Жаклин взяла карты, – я любила их разглядывать. Они такие красивые, куда лучше книжных миниатюр. – Девушка одну за другой выкладывала карты на стол, и Сандеру показалось, что он сходит с ума. Ни святой Ренаты, ни Романа, ни Аларика, ни странной женщины. Привычные, хоть и тщательно прорисованные фигурки. Влюбленные, король Вод, рыцарь Утра... Обычные лица и НИ ОДНОЙ ЧЕРНОЙ КАРТЫ.

2882 год от В.И.

20-й день месяца Сирены.

Фронтера

Тахена осталась позади, впереди лежала заснеженная Фронтера. Пора было становиться человеком, и Клэр сосредоточился, воскрешая в памяти давным-давно почившего в должности командора бывшего аюданта Рене. Не прошло и десятинки, и из заснеженной пущи выехал курносый белобрысый юноша, кое-как сидевший на заслуженном пегом мерине. Такой никаким разбойникам не нужен. Ну, тащится хлопец куда-то по своим делам, и Проклятый с ним. Ни от него, ни от коняги толку никакого! Другое дело, что невзрачная клячонка за ору легко покрывает полторы, если не две весы, но этого-то фронтерцам знать не обязательно. В это время года и в этих местах путники – редкость, а вот дальше к югу придется соразмерять бег Коралла с надетой на них обоих маской. Раньше о таких мелочах думал Роман, теперь же Клэру придется доказывать, что семьсот лет скитаний в обществе разведчика не прошли даром, и он, Клэр, в состоянии сделать в одиночку то, что они с Нэо делали вдвоем.

Рыцарь Осени улыбался, когда покидал Варху, оставляя Рамиэрля с больным родичем. Зачем к чужой боли прибавлять лишнее беспокойство? Он заверил Эмзара и Рамиэрля, что справится. Да ничего необычного в поездке и нет. Обычный поход на поиски неизвестно чего через Арцию и Ифрану в Эр-Гидал и обратно через Эльту и Биллану. Каждый год они объезжают то, что некогда называлось Благодатными землями, в поисках ответов на заданные в древних пророчествах загадки, ищут признаки грядущих бед и надеются, что и на этот раз пронесет. Двенадцать лет назад Нэо показалось, что начинается... К счастью, он ошибся. Герцог Тагэре погиб, так и не получив корону, и до сих пор неведомо, кому предстоит стать Последним из Королей. Когда Роман некоторое время назад побывал в Мунте, там зрела новая склока, но главное не это. Главное – странная, ни на что не похожая и все усиливающаяся сила, изливающаяся из храма Триединого, и его непостижимый настоятель. Ни ему, ни Нэо так и не удалось понять, что за этим стоит, а значит, придется пробовать еще и еще. Рамиэрль рискнул не только войти в храм, но и пустить в ход магию, и Илларион смог пройти по его следу, правда, ров-но столько, сколько разведчик ему позволил, но теперь даже хорошо, что в Мунт придет другой. Хотя вновь оказаться пред алтарем Триединого ему смертельно не хочется, и он не может понять, почему, так же как Эмзар, не в силах разгадать болезнь Норгэреля.