Троянский кот - Далия Мейеровна Трускиновская
— Нет, — ответила она. — Возвращайся в корчму, моряк.
— Ну, как велишь.
Очень не хотелось Ларре поворачиваться спиной к мертвой невесте, кто ее разберет — не вцепилась бы в загривок. Но собрался с духом, развернулся и очень бодро зашагал обратно.
Только Ларре был хитер — не слишком, а в меру. Дорога сделала поворот, и за тем поворотом он остановился. Подождав немного, Ларре прошел чуть назад и выглянул из-за дерева. Мертвой невесты он не увидел. Надо полагать, она остановила его сослепу, убедилась, что он — не жених-предатель, и побрела себе дальше — искать подлеца то ли нюхом, то ли еще как.
— Жаль красотку, — пробормотал Ларре. — Я бы на такой женился… кабы не покойница, да…
И он опять развернулся — носом к Гердену.
Но, видать, не суждено было моряку той ночью дойти до города. Мертвая невеста уже не помешала — зато он услышал стук копыт. Навстречу рысцой ехали двое конных, а может, и больше, не моряцкое это дело — в копытном перестуке разбираться. Ларре решил пропустить всадников — вряд ли мирный и праведный человек ночью по глухим местам верхом шастает, а вот всякая шушера — с превеликой радостью. У него же был при себе хороший нож — так ведь одним матросским ножом от двоих или троих не отобьешься.
Всадников и впрямь было трое; тот, что впереди, ехал с каретным фонарем на длинной палке, снизу надпиленной, чтобы удобнее упираться в стремя. Они кутались в широкие короткие плащи, что с боков застегиваются на круглые пуговицы. Вместо шляп, положенных благородному сословию, на них были низко натянутые шапочки с назатыльниками, как у моряков. Поэтому Ларре сразу не признал ратсмана Горациуса.
Горациус Лангейн был потомственным членом герденского магистрата, и умение из всего извлекать деньги уже было у него в крови. Горожане помнили, как он однажды ухитрился сдать монастырские погреба в аренду рыбным торговцам, потому что там прохлада и сквозняк очень способствовали хранению копченой камбалы. Смиренные братья-берианцы понятия не имели, что творилось у них под ногами, пока не понесли укладывать в подвальный склеп очередного покойника. Ларре же сталкивался с ратсманом по такому поводу: его двоюродный брат, матрос с «Железного ястреба», связался с незамужней племянницей Горациуса, из чего однажды произошла грандиозная драка моряков с горожанами; взаимной любви это как-то не способствовало…
Сопровождали ратсмана люди, неизвестные матросу. С факелом ехал молодой слуга, а рядом с Горациусом, тихонько с ним беседуя, — какой-то урод с седыми космами. Ларре, забравшийся в придорожный куст и присевший на корточки, прислушался.
— Зеленое пламя — последнее средство, — говорил урод. — Оно и камень возьмет. Там у озера, напротив замка, есть каменный причал — вот его спалим для начала, чтобы эти бездельники одумались… Я так думаю, наш приятель Гидо или вчера, или сегодня привез пару бочек, как я его просил… Ну а если нет…
— Ты, мастер, плохо знаешь наших моряков.
— Когда они увидят, как трудится зеленое пламя…
Что ответил герр Горациус, Ларре уже не услышал. Он только видел, что всадники поворотили на ту самую дорожку, где малыши, посланные за поздней земляникой, нашли перстень.
Вот теперь уже нужно было бежать в корчму.
Ларре появился перед Георгом внезапно — как лукавый дух из пивного кувшина.
— Пока ты, юнкер Брюс, тут прохлаждаешься, я делом занимаюсь, — сообщил он свысока. — Наши старики сидят в замке, а замок того и гляди подожгут.
— Он же каменный! — удивился корчмарь, сидевший вместе с Георгом.
— А ты про зеленое пламя слыхал? Которое и камень жрет? Вот его к замку и подпустят.
Георг посмотрел на Ларре с огромным недоверием. Вроде бы дядюшка Сарво про все чудеса поведал, а вот гляди ж ты — и дядюшка Сарво чего-то не знает!
— Кому и зачем понадобилось жечь замок? — спросил корчмарь.
— Наших стариков увезли туда, потому что они подцепили какую-то заморскую хворобу, — объяснил Ларре. — Ну и решил герр Горациус сжечь их с хворобой вместе. Так оно надежнее выйдет!
Все было чуточку не так, самую чуточку, но уж больно хотелось моряку испугать будущего капитана.
— А вы, значит, хотите этих болезных найти, увести и спрятать? Чтобы хвороба по всему краю разбежалась?! Ишь! Догадались! Коли эта хвороба такая зловредная, что иначе с ней не справиться, так вам как раз надо всех тут перезаразить? Чтобы не одни ваши старики от нее подохли, но и мы тоже? — корчмарь пришел в ярость. — Женка! Магда! Грета! Петер!
И, казалось бы, что мог понимать в стратегии и тактике корчмарь, всю жизнь подававший господам пиво и жареное мясо, развлекавший их немудреными беседами? Однако он так ловко распорядился своим войском, на три четверти состоявшим из женщин, что Георга с Ларре не то чтобы загнали, а просто сбросили в погреб. И крышку придавили большим ларем для зерна.
— Если бы чертова баба не тыкала мне в лицо факелом! — возмущался в полной темноте Ларре. — Если бы старый дурак не притащил эту проклятую оглоблю! Если бы да если бы!..
Георг молчал. Положение было — хуже некуда. Старикам грозит смерть — непонятно за какие грехи. Дядюшка Сарво с вдовой Менгден и Гансом пропали непонятно куда. И очень может статься, что на рассвете корчмарь соберет односельчан, объяснит им положение дел, и они на сходке решат: нет моряков — нет и беды…
— Помолчи, сделай милость, — приказал он Ларре.
— А что будет, если я помолчу? Стены раскроются? Потолок разверзнется? — ядовито спросил Ларре.
— Будет то, что нас Стелла Марис услышит.
Ларре и заткнулся. Дивное дело — ему от злости и в голову не пришло, что над моряком главное начальство — Стелла Марис, Звезда Морей. Ее зовут в самый трудный миг. Она — заступница и помощница. Не всем, правда, успевает помочь. Но, поскольку до сезона штормов далеко, ветры дуют умеренные, то, может, забот у нее поменьше, услышит она и выручит из беды?
