Ведомости Бульквариуса 3 (СИ) - Михайлов Дем

Второй неожиданностью — куда более приятное — было письмо от самого Алого Барса, что настигло меня уже в запущенном дворике башни паука Дроса.

«Спасибо! Наши бы подоспели, конечно, но ты их всех обогнал. Так что спасибо! Как отплатить тебе?».

Улыбнувшись, я ответил следующее:

«Да никак. Помогал без задней мысли. Удачи с кольцом!».

Новое сообщение от полуорка звякнуло, когда я уже стоял на подоконнике, обхваченный жутковатой паучьей лапой:

«Сочтемся. Я добро не забываю».

Пожав плечами, я широко улыбнулся сразу всем светящимся паучьим глазам:

— Поручение исполнено. Вот чего передали.

Веревка исчезла из моей руки, а меня мягко опустили на заваленный мусором пол. Осторожно обойдя комок оранжевой бурлящей и урчащей слизи, я пристроился у стены, благоразумно решив не пытаться осматривать паучью берлогу. Вместо этого я сосредоточил свое внимание на свисающим с потолка гобелене, лениво колыхающимся в затхлой воде комнаты. Рваный по краям гобелен был очень стар. Ему самое место в каком-нибудь подводном историческом музее. Ну или на почетной стене какого-нибудь родовитого замка. Однако потемневший образчик искусства свисал с потолка в темной комнатушке на самом верху башни, что вот-вот рухнет в подводную бездну. Я, кстати говоря, испытывал легкий страх — в противоположной стене было видно еще одно окошко, за которым не виднелось ничего кроме неподвижной синеватой глубины… Я хоть существо и подводное, но запредельные глубины меня убьют, а умирать… не хотелось даже в мире, где я бессмертен. Чтобы отвлечься от зябкости в хребте, пока паук «читал» веревку, я изучал вытканную картину на гобелене. Там было на что взглянуть — в битве сошли два лютых воина. Рыцарь в сверкающих серебряных доспехах, с развевающимся красным плащом за спиной, вонзал копье в тушу наседающего на него огромного подводного паука. И пусть рыцарское копье глубоко ушло в паучье тело исход поединка далеко не предрешен — к рыцарю тянулось сразу четыре длинные лапы, причем в двух из них были зажаты мечи, в одной арбалет, а в четвертой магический жезл, что уже выплевывал длинный язык термитного огня.

— Ты очень расторопен, Бульк… я не предложил платы, но ты выполнил мое поручение без промедления.

— Обещал — сделай — пожал я плечами, смотря при этом на гобелен — С недавних пор стараюсь жить именно так.

— Похвально… ты порадовал мое холодное сердце, Бульк своей быстротой и… честностью. Ты не проявил интереса к посылке… ты даже не крутил ее в руках…

Ого…

Откуда он знает?

— Я обещал — повторил я.

Поздравляем!

+1 доброжелательности к отношениям с пауком дрэнгом Дросом!

Текущий уровень доброжелательности с Дросом: +1.

Класс! Я едва сдержался, чтобы не заорать от восторга. Класс!

— Мы дрэнги — с нескрываемой гордостью прогудел скрытый сумраком огромный старый паук — Мы воины. Мы живем боем, мы охотимся, а не сидим, дожидаясь, когда в нашу паутину попадет безобидная рыбешка… Понимаешь, Бульк?

— Понимаю — кивнул я, продолжая разглядывать гобелен.

Я ошибся. Там был не одиночный поединок. Это лишь часть общей картины. На темном гобелене угадывалось еще немало уже почти разрушенных беспощадным временем и тленом схваток, где пауки дрались с ахилотами.

— Знаешь, что изображено на этом гобелене?

— Нет.

— Это последняя решающая битва. С ее завершением изменилось все…

— Я не ведаю что это за битва… но тут что-то нехорошее для пауков — медленно произнес я, обдумывая каждое слово, прежде чем произнести его и навсегда выпустить.

Слово не креветка. Выплывет — не поймаешь.

— Почему же нехорошее для пауков, юный чужеземец? Может мы победили? Разве гобелен показывает наш проигрыш?

— Тогда где вы? — парировал я и широким жестом обвел всю скрытую темнотой комнату с перекошенным полом — Тут? На задворках мелких городков висите на краю подводной пропасти? Я думаю, вы проиграли ту битву, паук Дрос. А ахилоты… я уже видел такие доспехи в одном из газетных выпусков. В таких доспехах ходит королевская стража. Элитные воины, что стоят над всей подводной стражей. Они лично оберегают жизнь подводного короля.

— Да — выдохнул паук и гобелен забился в струях взбаламученной воды, отчего схватки на его тканном теле будто ожили — Да… Ты прав, Бульк. И прозорлив. На этой старой тряпке выткано паучье позорище. Мы проиграли… наше сопротивление было сломлено могучими элитными стражами. Паучье войско было отброшено назад — к самым стенам родового гнезда дрэнгов, что и подняли то восстание. У стен Кранкамура мы были разбиты окончательно и вынужденно сдались — иначе нам грозило полное истребление. Кранкамур, великая паучья твердыня… она заброшена… а по условиям позорного соглашения нам паукам запрещено приближаться ближе, чем на двадцать лиг к ее стенам. Теперь там обитают лишь крабберы, что обжили руины Кранкамура и превратили его в один их храмов их божка… — Дрос с нескрываемым презрением фыркнул — Бог Диграций. Пожиратель Китов. Он слишком много времени уделял охоте на лазурных китов, бездумно тратя свои силы… неудивительно, что он был повержен в бою с заманившими его чужеземцами. Теперь Кранкамур снова опустел, а завывающие крабберы бродят по дну, поднимая муть в поисках своего павшего божества… к чему искать спятившего огромного краба?

— Ух — выдохнул я.

— Да… Кранкамур… покинутая нами крепость. Воспоминание о Кранкамуре обжигает нашу кровь… воспоминание о позорном проигрыше и еще более позорной капитуляции ради спасения паучьих родов от истребления превращает нашу кровь в стылый лед… так мы и живем меж огнем и льдом тяжких воспоминаний… Тебе не надоело ворчание старого паука?

— Нет! Мне очень интересно!

— Хорошо… Позднее я, быть может, расскажу тебе больше о тех временах…

— Но… почему на вас напали?

— Почему? Это знает каждый — пауки отказались сдать свои форты, крепости и цитадели, отказались превращаться в мирных водорослежуев, что во всем покорны королевской власти. Мы хотели жить в мире. Но мы хотели жить в мире равноправном… Вот только короля не устроил такой паучий расклад… и он поднял свои войска на войну. Мы приняли бой! Но силы были слишком неравны… И вот мы здесь — искалеченные, ушедшие в серую тень забвения, боящиеся сделать свой голос сильнее… мы ютимся в темных норах и доживаем свой слишком уж долгий паучий век… Вот почему, ахилот Бульк… Вот почему…

— Я… я узнаю об этом больше — пообещал я скорее самому себе, чем пауку Дросу — Я узнаю больше про ту историю. Но это потом — в тихий спокойный час. А сейчас… нет ли еще поручений, паук Дрос?

— Ты удивляешь меня, Бульк… откуда такое рвение?

— Это интересно — признался я, снова взглянув на завороживший меня гобелен — И я сдружился с пауком Мруком там в окраинном квартале. Там я понял, что пусть пауки страшны своим видом… но они столь же разумны, как и я. А может они и поумней меня. Паук Мрук ни разу не подвел меня и всегда держал свое слово. Я… многому научился от него.

— Старый любитель моллюскового желе — неодобрительно прогудел Дрос — Он тоже чересчур много сил тратит на смакование вкусностей… Но он не дрэнг.

— И Аквальтус тоже не дрэнг — кивнул я — Выглядит иначе.

— Он паук серебрянка… живущий на два мира — подводный и воздушный. Мрук же в старые времена раскидывал повсюду свои паутинные тенета и тихо ждал вкусной добычи. А мы дрэнги предпочитали охотиться на добычу покрупнее — кашалоты, акулы, скрывающиеся на глубины древние монстры… мы всегда искали битву. Что ж! Поручение? Ночь еще не кончилась, не так ли?

— Не кончилась — подтвердил я, вставая.

— Тогда у тебя есть время доставить еще одну посылку — тут недалеко. Лапой подать… Готов?

— Готов.

— Посылка тяжеловата… весит побольше тебя.

— Я унесу — заверил я паука — Я воин! Я сильный!

— Хорошо — одобрительно прошипел паук Дрос — Хорошо… Вот что тебе надо будет сделать, Бульк…

Оказавшись в узком переулке Мертвой Актинии, я в несколько шагов оказался у нужного места — узкой двери из плотно пригнанных водорослевых досок обитых частыми железными полосами. Достав из кармана старый бронзовый ключ, я вставил его в замочную скважину и трижды повернул сначала налево, а затем пять раз направо. При каждом повороте слышались одинаковые щелчки, что ничего не могли подсказать ни мне, владельцу ключа, ни вору взломщику, что решил бы испытать свои отмычки на этой утопленной в стене двери. Взявшись за ручку в виде морды мурены, я потянул дверь на себя. Как только она приоткрылась достаточно широко, я сбросил с плеч лямки, роняя на землю тяжеленный мешок такого размера, что в нем вполне могли бы поместиться два ахилотских трупа. Ну это я так… подумал просто. Подняв мешок, я, не переступая порог — паук Дрос повторил это дважды — качнулся и швырнул «посылку» в темное помещение, после чего поспешно захлопнул дверь и запер ее на ключ. Когда дверь почти закрылась, я услышал, как внутри комнаты кто-то мерзко захрипел, а затем послышался треск разрываемого мешка и жадный хруст…