Осень бедствий (СИ) - Гончарова Галина Дмитриевна

Пять хорошо обученных хватких человек, которые застанут его брата врасплох. Иначе он справился бы, и не из таких переделок выходил.

Допустим, когда началась пальба, когда брат отвлекся... они напали.

Перестреляли всех внизу, пошли на второй этаж...

Почему брат не вышел навстречу?

Почему не среагировал на выстрелы?

Или его оглушили?

Или он был чем-то занят?

Скорее, второе. Допустим, он верил, что его люди справятся. Или - добивал императорскую семью. Проверял, чтобы все было хорошо сделано... он был старательным, его брат.

И - не успел.

Ворвались...

Нет, тогда не сходится. Если брат проводил контроль, выживших остаться не должно было. Но зачем тогда унесли тела?

Чтобы плодить самозванок?

Тоже вариант. И любую княжну он объявит самозванкой. Но... себя-то не обманешь!

Наследник был назначен. И был жив, иначе колокол прозвенел бы еще раз. Значит, жив кто-то императорской крови. Примем, что живы два человека - и задумаемся, где они могут быть. Как вариант - две княжны. Но может быть и Петер с кем-то из княжон.

- Карту, - распорядился мужчина.

Перед ним тут же появилось запрошенное.

Тигр прикинул расстояния, подумал пару минут, ткнул пальцем.

- Что здесь?

- Поместье тора Изюмского.

Тигр сделал стойку, не хуже пойнтера.

- Изюмского? Подробности?

Подробностей ему досталось больше, чем Яне. Даже та, что тор... оп-па!

Не женат!

А значит...

Чисто теоретически, мог и умыкнуть девчонок.

- Связь с династией Вороновых?

- Вроде как есть. Какая-то он там семнадцатая родня... то ли его прабабка, то ли прапра... неизвестно. Но вроде как капля крови в его жилах есть.

Был бы жом Тигр кошкой - у него бы хвост ходуном ходил.

- Готовьтесь к штурму поместья. Мне нужен тор Изюмский.

Градоправитель едва в обморок не грохнулся.

- Жом Тигр, невозможно!

- Почему?

Ответ был прост. Войска! Силенок не хватит!

Там свое войско, хоть и небольшое, но обкатанное, пулеметы, там... страшно! Оно конечно, если прикажете - так пойдем, но жить охота! Очень!

Жом тигр задумался.

Не то, чтобы он заботился о шкуре градоправителя - пусть ее хоть на барабан натянут. Но...

Если класть людей, то и дело надо сделать!

А если и людей положишь,, и толку не будет...

- Готовьтесь к штурму. Я выезжаю в Ирольск, вернусь с подкреплением, тогда и разберемся.

Глава комитета Освобождения города Зараево закивал.

В Ирольск!

В Звенигород!

В... да хоть куда!

Лишь бы подальше от его города! И чем дальше, тем лучше... ох, принесла нелегкая!

Русина, Ирольск.

Яна шла по улице.

Оглядывалась, смотрела по сторонам во все глаза.

А чего стесняться?

Если на то пошло, ей меньше года осталось! Чего церемониться?

Кто о ней как подумает?

Да подумайте, если делать нечего! А у нее дел - до ушей!

Как она тащила Нини до Ирольска...

Долбанная машина! Долбанные дороги! Долбанные освобожденцы. Долбанные...

Вот не было у нее другого эпитета. И крыла она всех матюгами по-черному! Их бы сюда!

Одни проблемы бедным девушкам устраивают! Вот черт! И что ее дернуло Нини вытаскивать? Но ведь вытащила, и привезла с собой, и бросить права не имеет...

Сейчас девочка сидела в комнате, запертая на два замка снаружи - и на большой засов внутри. А Яна разгуливала по городу.

Все было странным.

Привычным - и одновременно новым.

Мостовая - где камни, где брус, где доски. Асфальта нет... Зато грязи - жуть!

Дома.

Дома все разные, все индивидуальные, все своеобразные, в неповторимом стиле «разваляй-малина», как это называл отец. Когда дом стоится без согласования соседями, без единого архитектурного плана, потом администрация хоть и пытается все это привести в единый конгломерат, а все же соседство дворца с саманными домами, и чуть ли не землянки с церковью дает своеобразный эффект.

Церкви, кстати, закрыты.

Забавно, неужели и здесь освобожденцы что-то не поделили с религией? Хотя чего удивляться? У человека есть три опоры - семья, вера и закон. И если их выбить...

Все!

Перед тобой глина, лепи, что хочешь!

Человеку нечего терять, не за что бояться, ему и смерть-то не страшна! Все равно ничего нет!

Вот, считаем. Веру - гнать. Закон... закон - менять. Остается семья, с этим сложно что-то поделать. Но устроить концлагеря могут и здесь додуматься. И заложников брать, и террор устраивать.

Это что хорошее человеку подсказывать надо. А на пакости все повадливы.

Люди...

Да, люди.

Красиво одетых вообще нет. И модных тоже. Ходят солдаты, ходят женщины сомнительного свойства - все с белыми цветами на груди, ходят нищие, торговцы, разносчики... но в целом город затаился.

Он ждет той или иной развязки. Ему страшно...

Яна могла интерпретировать это именно так.

- Какая з...

Несколько грубостей не заставили ее даже повернуть голову. И не такого наслушалась, бывало. А вот шлепать ее по заду было не нужно.

На такое рефлексы у девушки срабатывали мгновенно, и вне зависимости от мозга.

Яна перехватила наглую конечность - и ловко выломила нахалу пальцы.

- Аууууу! Пусти, с...а!

Яна прищурилась.

Рядом с ней оседал в грязь парень лет двенадцати - пятнадцати, этакий вихрастый Петька. Только что Чапаева не хватает.

Рука вывернута, пальцы на излом - сломать парочку, так живо отучится тянуть руки куда не надо.

- Тебе что - шлюх мало?

- Пусти, с-сказал!

И еще кое-что добавил. Зря.

Яна повернула руку.

- Жду извинений.

- Ну...

- Руку тебе сломать?

- Я не хотел!

- Верю, - Яна отпустила пальцы - и протянула мальчишке руку. - Вставай, давай. И не делай так больше, а то покалечат!

На ее хорошее отношение мальчишка попытался ответить плохим, и попробовал подставить ей подножку.

Зря. Яна среагировала чуть раньше - и пацан полетел носом в большую грязную лужу. Яна пошла дальше. Вот ведь... все настроение испортил, болван! Сразу и от города отвлеклась, и проблемы навалились...

Куда ж сестру-то пристроить?

И здесь не оставишь! Яна просто по улице прошлась - и то достается, а сестренка куда как красивее... надо бы ей хоть какую хламиду подобрать. У старьевщика, или в ломбарде, или еще где? Или вообще на заказ сделать, чтобы девчонка втрое толще себя казалась? С прокладками и накладками? Замаскировать красоту.

Да, и себе не помешало бы что поудобнее.

К портному?

Однозначно!

К поместью тора Изюмского жом Отважный поехал лично. Как - к поместью?

Тор был резко против непрошенных визитеров, и отгородился от них радикально - баррикадами и окопами. А дороги перекрыл особенно.

Выпустил егерей, которым приказал стрелять без предупреждения, вооружил всех обитателей поместья...

Это - его дом!

И никакая сволочь по нему в грязных сапогах разгуливать не будет, тем более, какие-то освобожденцы! Гнать и еще раз гнать!

Вот, до баррикады жом Отважный и доехал. Остановился не доходя метров сто до баррикады. И лично махал белым полотенцем, прибитым к палке, пока его не заметили.

- Кто идет? Чего надо? - рявкнули из-за баррикады сразу несколько голосов.

- Глава Зараевского комитета Освобождения, жом Отважный! Я хочу поговорить с тором Изюмским!

- Тор сказал, гнать всех освобожденцев в шею, как чумных крыс! Вали отсюда, крысятина!

Жом Отважный скрипнул зубами.

Сволочи! Пристрелить бы вас, да вот беда - самому потом тоже живым не уйти. Вон он, пулемет, стоит на повозке. И крутится преотлично - во все стороны. Тут его и накроет!

- Ты хозяину доложи, что я приехал! А лучше письмецо передай!

С той стороны баррикады помолчали.

- Ждать будешь - или завтра за ответом приедешь?

- Завтра приеду! - жом Отважный понимал, что можно здесь и ночь простоять.