Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

Но голода не будет. Потому что земли вновь засеяны. Эти кланы организуют большие богатые хозяйства, а на полях работают рабы. Рабы работают хорошо, потому что в большинстве своем это те самые селяне, что жили на этой земле. И хозяева обещают, что за хорошую работу позволят им выкупить себя и землю.

— Как же, позволят… — сказала мне Линда по-русски. — Но голодать не дадут. До поры, до времени. Потом запрут амбары и устроят голодный бунт. На волне бунта сменят власть.

— Слушаюсь, госпожа! — сказала я Линде с поклоном. — Я быстро!

Линда сначала настороженно прищурилась, потом улыбнулась. А я побежала к своему байку, достала звонилку и рассказала о всем услышанном папе.

— Спасибо, дочь, — сказал он. — Значит, среди кланов, претендующих на мой пост, нет единства. Это хорошо для нас и плохо для них. Ты умница, Миу.

Я побежала к Линде и по-русски пересказала разговор ей.

— Стас будет в восторге, — она притянула меня к себе и чмокнула в нос. После чего вновь вернулась к беседе с продавцами, не обращая на нас с Мартой внимания. Неожиданно с неба спустился Шурр на голубом байке, веселый и оживленный. Линда радостно приветствовала его, а я поклонилась, положив ладошки на плечи. Это чтоб он понял, что я на службе. Но он все равно притянул меня к себе и шлепнул по попе. Начали возвращаться парни с отобранными девушками и помощниками продавцов. Четыре девушки серые, две рыжие. Четыре довольны, одна серая дуется и одна плачет. Все — рослые, сильные крестьянские девушки. Марта предупреждала парней, выберут дохленьких, сами за них работать будут. Но не думала, что парни к этому всерьез отнесутся.

Тут к нам подошли ювелир с женой. А за ними, с корзинками в руках, Берра с Террой. На обеих богатые ошейники и хорошие платья. Линда тепло с ними со всеми поздоровалась. Я опять поклонилась, положив ладошки на плечи, а Марта широко улыбнулась и помахала рукой.

— Нам на рынке сказали, что прилетела целая стая железных птиц без крыльев. Я сразу понял, что найду тебя здесь, — весело начал ювелир. — Знаешь, ты была абсолютно права, — продолжил он громким заговорщицким шепотом, который слышали все в округе.

— В чем?

— Как бы богато или бедно ты ни наряжался, о тебе судят по тому, как одеты твои рабыни! — и первый зафыркал. Продавцы поддержали, а я удивленно открыла рот. Вот почему нас так наказывали во Дворце за грязную или небрежную одежду. Осмотрела себя, ахнула и побежала к байку. Сменила простой ошейник на такой же, как у Терры, с двумя рубинами. Хорошо еще не прилетела в ошейнике с кольцом.

Заметив перемену, Линда с ювелиром улыбнулась а продавцы заржали в голос. У меня от стыда даже ушки опустились. Грубияны!

Но тут вернулись Прронырра с Поваррешкой, и внимание переключилось на них. Прронырра выбрал себе черную как ночь девочку на полголовы ниже себя. То есть, совсем мелюзгу. Девочка плакала, тихонько подскуливая, и размазывала по лицу слезы.

— Вижу, все в сборе, — объявила Линда. — Кто хозяин, с кем расплачиваться?

Так, как девушек парни набрали с разных помостов, продавцов оказалось четверо.

— Так не пойдет. Прронырра, кого ты мне рекомендовал?

— Его, — заявил нахаленок, указав пальцем. — Зовут господин Парртук.

— Значит, так. Торговаться со всеми я не буду. Ты, — ткнула пальцем в Парртука, — платишь им, я плачу тебе. И поторопись.

Продавцы удивились, но спорить не стали. Торг пошел. Меня Линда послала к байку за ошейниками. Я принесла семь штук. Ошейники серийные, как у Татаки, с двумя мелкими камешками, но красивые. Линда раздала ошейники парням. Девушки, увидев их, обрадовались. Все, как одна, сделали вывод, что рабыни черной работы такие не носят. Только черная малявка продолжала плакать. Линда подхватила ее и усадила себе на колени.

— Прронырра, почему себе такую маленькую выбрал?

— Если я дылду вроде этой возьму, — кивнул на одну из девушек, — она старухой станет, пока я подрасту.

Девушка ахнула, и все рассмеялись.

Подошел Парртук, назвал цену. Линда вынула из кармашка маленький полотняный мешочек, вытряхнула из него на ладонь крупный ограненный рубин.

— Хорошо, что ты здесь. Оцени, — протянула рубин ювелиру.

— Госпожа моя, нельзя так разбрасываться драгоценностями, — принялся ворчать тот, внимательно изучая камень.

— Камни легче золота, и места меньше занимают, — хмыкнула Линда.

— Я не могу купить этот камень, я не беру с собой на рынок столько денег. Но могу дать рекомендательное письмо с оценкой камня, — через минуту произнес ювелир.

— Сколько же он стоит?

Ювелир отвел продавца в сторону и прошептал на ухо. Как я ни прислушивалась, не услышала.

— Госпожа, я не могу принять у тебя этот камень. У меня нет денег на сдачу, — огорчился тот.

Линда решила дело просто. Велела продавцу продать камень, а Прронырре — отвезти продавца к лавке ювелира и обратно. Наш ювелир вызвался сопровождать.

— Я провожу вас к своему другу, — предложил он. — Я давно веду с ним дела, он даст справедливую цену.

Договорились встретиться в таверне рядом с рынком. Продавец уселся за Прроныррой, ювелир за Шурртхом, и два байка поднялись в небо. Линда сняла с черной девочки ошейник и, оживленно болтая с женой ювелира, за руку повела девочку к таверне. Поваррешка взяла девочку за другую руку. Малышка перестала плакать, только настороженно оглядывалась.

По дороге в таверну мы прошлись по лавкам и накупили одежды новым девушкам. Как сказала Линда, "чтоб одежда соответствовала ошейникам". Шумной толпой ввалились в таверну И заняли весь большой обеденный зал. Нескольких посетителей, обедавших там, хозяин попросил перейти в малый зал. Мы привычно расселись, рыжие вперемешку с серыми. Жена ювелира, увидев это, велела Терре с Беррой сесть рядом с собой. Линда послала Поваррешку на кухню разбираться с заказом. Еда была не такая изысканная, как во Дворце или железном доме, но горячая, вкусная и сытная. А как уплетают за обе щеки новые девушки, смотреть приятно.

Когда мы уже собрались перейти к прохладному Тррану (который Марта обозвала квасом) со вкусностями, в таверну вошли продавец и ювелир. Довольные!.. А с ними Шурр и Прроныра. Стоило Линде сделать знак рукой, как им освободили столик рядом с Линдой и уставили его яствами. Но продавец сначала положил на стол перед Линдой увесистый кошель. Линда взвесила его на ладони, при этом закрыла глаза и беззвучно шевелила губами. Потом улыбнулась и передала Марте.

— Сверху немного серебра, снизу золото. Хозяин! Лучшего вина! Отметим удачную сделку.

Парни радостно зашумели. Линда посмотрела на них, склонив голову к плечу, и добавила: