Павел Шумил - Этот мир придуман не нами

Трогаю пульт с несколькими кнопками и лампочками. Кладу ладошку на кожух, обхожу кругом… Ничего! Читаю надписи на пульте. Слева мощный выключатель. Надпись "Вкл". Правее — кнопки "загрузка", "печка", "лифт". Красная лампочка над надписью "Вода". Еще какие-то лампочки и кнопки. Память молчит. Я не знаю этой машины…

Хочешь сделать кирпич — натаскай в бак воды, а бункер заполни песком, — подсказывает подошедший сзади Прронырра. — Получишь за раз пять кирпичей.

— Так это тебе поручили воду натаскать? — спросила я, заметив у него в руках ведра.

— Ага, — грустно согласился он. И смотрит на меня глазами обиженного кутенка.

Оглянулась на озеро. Мой насос агрономы приспособили под капельный полив грядок. Шланг есть — Петр аграриям три бухты выдал. Где взять насос? Фонтан!

Лезу через надувной бортик в бассейн фонтана, выключаю насос, снимаю рассеиватель. Постанывая от тяжести, несем с Пронырой поддон с насосом фонтана прямо в озеро. Устанавливаем в пяти шагах от берега, там, где по колено. Посылаю Пуррта и Прронырру за бухтой шланга. Бухты как раз хватает до кирпичной машины. Объясняю, как надеть конец шланга на патрубок насоса вместо рассеивателя. Это работа для мужских рук! С гордым видом включаю насос. Идем к машине. Из конца шланга в бак течет тоненькая — с палец толщиной — струйка воды.

— Миу, ты лучшая! — радуется Прронырра. Пуррт скептически хмыкает.

— Насос слабый, — поясняю я. — Он для красоты, а не для дела. Но мы ведь никуда не торопимся?

И поскорее иду разыскивать Татаку, пока Пуррт критиковать не начал. В женской палатке Татаки нет. Поваррешка рассказывает, как Линда в долю стражи изготовила ей платье. Все хотят такое же. Потом вспоминают, что для платьев нужен шкаф. А лучше — два. Место есть. У мальчиков руки золотые, но нет досок. Предлагаю уговорить Петра слетать в город и купить доски, пилы, рубанки, коловороты и прочее. Ну и кто меня за язык тянул? Уговорить Петра поручают мне.

— Девочки, вы Татаку не видели?

— Посмотри в Доме Удовольствий и Радости, — советует Поваррешка, ехидно улыбаясь. Сначала не понимаю, а потом аж ушам становится жарко. Нас учили на наложниц, но чтоб устроить Дом Радости прямо здесь?.. Да что о нас иноземцы подумают?

Выскакиваю как ошпаренная и спешу в палатку Татаки. Врываюсь, пылая гневом… Хвостики в полном составе чинно сидят на циновках, рассматривают и ощупывают хвост Татаки. Ничего неприличного. С непонятным стоном сажусь на пол там, где стояла. Все четверо оборачиваются ко мне.

— Что-то случилось?

— Вы знаете, что эту палатку прозвали Домом Радости?

— Ты права, Миу, — заявляет Ктарр. — Нас здесь восемнадцать, а девушек только семь. У тебя, Татаки и Амарру есть мужчины. Поваррешка никого к себе не подпускает. Остаются три девушки на одиннадцать мужчин. Ну, хорошо, у меня есть Амарру, Проныра еще мелкий. Девять мужчин и три девушки. Это разврат, и с ним надо кончать!

— А… Как?

— Уговори Линду купить шесть рабынь. Лучше семь, чтоб за Прроныррой тоже кто-то присматривал.

— Я?

— А кто? Ты же с Владыкой ложе делишь, не я.

Жалобно смотрю на Пуррта.

— Мы тебе народное почитание устроим, — заявляет этот нахал.

— Хорошо, попробую. Но ничего не обещаю! — сдаюсь я. — А что вы тут собрались?

Хвост Татаки нервно задергался из стороны в сторону.

— Шерсти совсем не осталось. Теперь кожа шелушится, — пожаловалась она.

— А что Марта говорит?

— Говорит, все анализы хорошие, хвост живой. Просит подождать две недели. Что такое анализы?

Задумалась, как объяснить, но тут снаружи заиграла громкая музыка. А вслед за ней зазвучал ликующий голос Линды.

— Внимание, внимание, работают все громкоговорители железного дома! Через несколько минут грузовой буксир звездного класса "Абакан" совершит посадку рядом с оазисом! Спешите видеть! Только сегодня и именно сейчас!

Мы выбежали из палатки. Парни, заканчивающие танцплощадку, бросили работу и оглядывались. Из железного дома вышли Линда с Мартой. Марта прикрыла от солнца глаза рукой и уверенно указала на север. Я присмотрелась. Далеко-далеко в небе чернела точка. Она медленно росла и смещалась на восток. Мы обошли железный дом, теперь ничто не заслоняло горизонт. Марта села на песок и потянула за руку Линду.

— Километров тридцать еще. Это надолго.

Я села рядом с Линдой. Остальные, посмотрев на нас, тоже расселись неподалеку. Точка медленно росла. Через долю стражи мы поняли, что это башня, под которой висит поддон с грузом. Вроде того, что под летающей машиной Петра прицеплен. Только побольше.

Время шло, летающая башня становилась все больше и больше. Какая же она огромная! Больше железного дома! А на поддон можно два железных дома поставить! Я вдруг поняла, что железный дом тоже может летать. Иначе как бы он попал сюда, в пустыню?

— Какой огромный! — выдохнул кто-то за моей спиной.

— Стандартная грузовая платформа. Длина сто метров, ширина тридцать, высота борта — четыре с половиной, — не оборачиваясь, прокомментировала Марта. Потом вынула из кармана звонилку.

— Алло, Петр, подгони ее поближе к дому. Самим же не удобно, далеко ходить придется… К черту ТБ! Где мы, и где ТБ?.. Ну хоть на пятьсот метров…

Замершая в воздухе железная башня двинулась к нам. Я вида не подала, но стало страшно. А башня начала опускаться. Поддон под ней медленно и величественно покачивался вправо-влево. Когда до земли осталось не больше трех моих ростов, снижение замедлилось. Башня вдруг дернулась вбок, отчего покачивание поддона прекратилось. Башня дала длинный гудок, после чего довольно быстро опустилась. Из-под поддона вырвалось облако пыли, лязгнул а потом протяжно заскрипел металл — и все замерло. Башня опустилась еще ниже, так, что провисли тросы, и сместилась влево. Два троса отцепились от башни и упали на песок. Башня сместилась вправо. Оставшиеся два троса тоже отцепились и упали, подняв облачка пыли. Башня издала два длинных тоскливых гудка и, набирая скорость, пошла вверх. Вскоре превратилась в точку в небе. Доля стражи — и ее совсем не видно. А рядом с нами опустились байки, на которых сидели мужчины. Марта вскочила на ноги, села позади Мухтара, и они умчались к поддону. Я хотела сесть за хозяином, но он велел мне занять место водителя. А Стас соскочил с байка и повел народ к поддону пешком.

До поддона было шагов пятьсот, мы долетели очень быстро. Он был огромен! Как Дворец! Я никогда не видела столько металла сразу. Тросы, на которых он был подвешен к летающей башне — они толще моего тела! Груз на поддоне сверху притянут сеткой. Тросы, из которых сплетена эта сетка, с руку толщиной. А под сеткой — связки огромных труб. Каждая больше двадцати шагов длиной. А толщиной — только втроем охватить можно. И этих труб, наверно, тысячи! Их связки поднимались на четыре моих роста, а то и выше.