Юлия Горская - Ключ от бездны

 - Что она сделает мне? Пусть только явится, я покажу ей…

 - Одумайся! – снова попыталась урезонить ее Инелис.

 И только появление в пещере матери первосвященника положило конец этому опасному разговору.

 Завидев жрицу, девушки дружно поднялись, а Лемаис, заулыбавшись, пошла ей навстречу.

 - Рада видеть тебя, детка, - проговорила женщина, пожимая протянутые руки невиллы.

 - Я тоже, - ответила та, склоняя голову.

 - Что так бурно обсуждают мои красавицы? – обратилась Матенаис к другим.

 Раздосадованная Дельви первая села на место и, поджав колени к груди, уронила на них кудрявую головку.

 Это не осталось не замеченным.

 - Что тебя так огорчило, крошка? – мягко поинтересовалась жрица, присаживаясь к очагу.

 - Нет, ничего, - отозвалась девушка.

 - А как чувствует себя больной? – продолжила она, ласково и тревожно взглянув на всегда веселую внучку ведьмы.

 - Он спит, - ответила Лемаис, - ему больше ничего не угрожает.

 Матенаис быстро глянула на нее и согласно кивнула, хотя в ее темных глазах вдруг промелькнула тревога. Но женщина тут же заулыбалась снова. Она соскучилась по ним. Соскучилась по их словечкам, по их милым личикам, по открытости и юности. Соскучилась по их жажде жизни, которая продолжала гореть в этих чистых душах, даже не смотря на близость страшного и злого, источавшего токи смерти. И если ей не по силам спасти от зла собственного сына, то этих девочек, доверявших и любивших ее, она была обязана защитить.

 - Теперь я буду жить с вами, - проговорила Матенаис, и довольно глядя, как искренне обрадовались невиллы, снисходительно добавила:

 - Ну, ладно-ладно, посмотрим, что сегодня мои хозяюшки приготовили на ужин.

 Дельви поднялась, едва удерживая слезы. Она понимала, что довело ее до такого состояния, но меньше всего хотела, чтобы ей лезли в душу.

 - Куда ты? – Лемаис поймала ее за подол.

 Но девушка вырвалась, зло глянув на подругу.

 - Мне нужно побыть одной!

 На свежем воздухе невилле стало легче. Мгновенно промокнув от теплого дождя, тихо лившегося с темных небес, она засмеялась, протягивая обнаженные руки под струи и поднимая навстречу им лицо. В ее племени поклонялись дождю, и Дельви поняла, что это Сильха передает ей привет и поддерживает свою взбалмошную, но дорогую внучку.

 - Все будет хорошо, бабушка. Все будет хорошо.

 Девушке вдруг захотелось проверить, ушел ли Одрух, а если нет, то побеседовать с этим умным, много знающим и умеющим колдовать дядькой. Не торопясь, любуясь вспененным Хеллом и размытыми очертаниями скал, она добралась до пещеры, где лежал раненый Хоруг.

 - Одрух, ты здесь? – какая-то неестественная тишина насторожила невиллу, вспомнившую, что теперь больного нет в гроте. – Хоруг?

 Дельви вошла внутрь и осмотрелась. Там, где раньше лежал жрец, было сухо, но другую половину пещеры заливала вода. Она бесшумно стекала ручьями по стене, образуя лужу, источающую едва уловимый запах. И он, этот странный запах, вызывал безотчетную тревогу и напоминал о чем-то…

 Разочарованная тем, что не застала змеелова, девушка повернулась, намериваясь покинуть это место, и замерла, испуганная внезапным непереносимым желанием оглянуться.

 «Демон никогда не причинит тебе вреда, если сама не позволишь ему напасть, дав силы, - вспомнились слова Сильхи. – А его сила – твой страх перед ним. Не бойся. И никогда не оборачивайся, уходя. Все, кто защищает тебя, идут перед тобой».

 - Дельви? – услышала она ласковый голосок. – Ты хотела, чтобы я пришла.

 Девушка развернулась, чувствуя, как закружилась голова от слабости.

 Юная красавица сидела на камне, блестя черными, завораживающими глазами и играя волнисто-струящимся локоном. На нежном личике ее играл румянец, и трогательно улыбались маленькие, алые губы.

 - Кто ты? – удивленно спросила невилла, впервые искренне восхитившаяся чужой красотой.

 - Каэлис.

 - Но я не знаю тебя и не звала.

 Дева неспешно сошла с камня и приблизилась к гостье.

 - Звала. И я всегда прихожу на зов, - она поднесла ладошку к щеке очарованной и словно усыпленной Дельви. – Только зачем же ты обидела меня, милая? – ее холодные пальчики коснулись теплой кожи, скользнули ниже, по шее с трепещущей жилкой и легко и осторожно обхватили ее, лаская.

 Наклонив голову, Каэлис наслаждалась, мечтательно любуясь притихшей юной ведьмой…

 И точно упала маска с томного лица – исказились нежные черты и обнажились почерневшие зубы. Хрупкие пальцы вцепились в горло невиллы железной хваткой. Каэлис легко приподняла захрипевшую жертву над землей и с яростью прошипела:

 - Возжелав мужчину - Стража, ты нарушила главный закон дев, обязанных служить мне – чистоту души.

 Удлинившиеся когти проткнули кожу, и придушенная Дельви затихла. Отбросив обмякшее тело, демоница жадно слизнула с руки кровь и взглянула на невиллу.

 - Нужно слушаться старших, - приподняв черную бровь, проговорила она нараспев. – Жаль, что Сильха не научила тебя уважать тех, кому служишь.

 Ведомый сильным желанием, Сахулл оставил пещеру, где вот уже который день исполнял обязанности жреца. Все изменилось для него с того момента, как прелестная и юная чаровница появилась перед алтарным камнем, с еще теплым телом на нем.

 - Ты боишься? – смеясь дивными глазами, спросила она. – Чего? Это же легко – сделать надрез на шее мертвого человека, который уже ничего не чувствует. Я покажу тебе. Смотри…

 Он видел. Видел, как девушка вспорола кожу обсидиановым ножом и, собрав в чашу черную кровь, выпила ее. Видел, как выгнувшись и заломив белые руки, потянулась к нему, глядя призывно и сладко…

 Дальше Сахулл не помнил ничего. И двигался и жил, как во сне, с тревогой и ощущением беспредельного счастья ожидая полночного часа, когда снова придет она, Каэлис…

 Сейчас он слышал внутри себя ее голос, который звал его в одну из пещер.

 Пройдя по берегу, мужчина вошел в грот, совсем не понимая, для чего ему это нужно. Внутри было душно и пахло свежей кровью. Да, новый служитель Кэух не мог не узнать этот чудесный запах. Приглядевшись, жрец увидел нечто белеющее на полу, возле воды.

 - Вот ты где, малышка? – подхватив на руки мертвое тело девушки, довольный собой Сахулл неспешно вернулся в свою пещеру.

 Осторожно положив невиллу на алтарь, он какое-то время смотрел на нее, а потом опустился на колени и произнес молитву, которой обучила его сама Божественная.

 - Я приготовил для тебя подарок, моя драгоценная Каэлис, - поднимаясь и растягивая бледные губы в подобие улыбки, проговорил служитель и взял в руку нож.