Анатолий Хохлов - Связующая Нить. Книга 3

— Я вынуждена это сделать, ведь ты не понимала, почему тебе не надо играть с курительной трубкой. Ох, Кицунэ-чан, ведь я действительно заботилась о тебе. Ты должна больше мне доверять, и помни, что я не помеха в играх, а защита от опасности!

— А какая опасность была в курительной трубке?

— Расскажу чуть позднее, — Така миролюбиво улыбнулась Кицунэ. — Сейчас ведь ты что-то хотела показать леди Хикари? А мне можно посмотреть?

— Конечно! — Кицунэ просияла, уверовав в свое спасение.

Леди Хикари перечитывала и переписывала набело письмо для дайме Торио, когда в комнату вошли Кицунэ и леди Така.

— Мам, мам, посмотри! — Кицунэ с ходу бросилась к ней, держа на руках полотно с карандашным наброском. — Это принц Кано нарисовал!

— Скажи-ка мне лучше, дочка, кто у нас старших не слушается? — борясь с теплыми интонациями в голосе и изо всех сил стараясь быть строгой, спросила Хикари. — Кто убегает и прячется, кто в шалостях меру забывает?

— А мы с бабушкой Такой уже помирились! — Кицунэ поставила картину, подскочила к бабуле, обняла ее за руку и ласково прижалась щечкой к плечу. — Я попросила прощения, и она на меня больше не сердится! Правда, бабушка?

Наивные и доверчивые глазки Кицунэ уставились на старую служанку, которая никогда не смогла бы выдержать такой взгляд достаточно долго, чтобы заметить в глубине девчоночьих глаз, под небесно-синим сиянием, золотистую лисью хитринку.

— Кицунэ обещала подумать над своим поведением, Хикари-сама, — ответила леди Така, слегка краснея под взглядом внучки. — Полагаю, не стоит быть слишком строгой с ней. На первый раз.

— Я буду слушаться, бабушка! — заверила Таку Кицунэ. — Ведь я тебя очень-очень люблю!

«Маленькая подхалимка… — одновременно подумали Хикари, Така и тоже находящийся в комнате Ясуо. — Ничего, подрастет — исправится».

— Хорошо, если так, — Хикари благодушно кивнула и, отложив письма, повернулась к дочери. — Ну же, маленькая моя, показывай, что нарисовал тебе принц Кано. Не томи, я сгораю от любопытства!

Кицунэ показала ей набросок.

— Вот! Это — я!

— Какой милый лисенок! И черты у него твои, дочка. Глаза, носик, улыбка! Очень похоже!

— Да! — Кицунэ сияла от счастья. — А какой бантик, смотри! Правда, мило?

— Очень!

— А мы еще и вас всех нарисуем! И тебя, мама, и бабушку, и дедушек, и Мичиэ! Кано обещал. Только чуть-чуть позже. Сейчас он хочет начать мой настоящий портрет… то есть это тоже настоящий, только теперь он девочкой меня хочет нарисовать!

— Значит, ты сейчас снова к нему побежишь?

— Ага, только…

— Дай угадаю! Только платье поменяешь, да? Есть ли у нас хоть одно, которым ты еще не хвасталась?

— Мам, не смейся! У меня есть прекрасная мысль! На картине ведь я должна быть очень красивой? И платье как раз одно я сохранила! Самое подходящее!

Вернулась к комнате принца Кицунэ почти через час и, скромно пряча личико под капюшоном укутывающего ее плаща, шагнула за дверь.

— Макото, принимай, — шепнул Куо в микрофон передатчика и, отпуская кнопку, вздохнул. — Вот так, под плащами, куноичи бомбы знатным господам и приносят.

Кнопку передатчика заело, и его фразу услышала вся команда.

— Спокойно, командир, — ответил ему ехидный голос стража-сенсора, чей взгляд проходил сквозь объекты не хуже лучей рентгена. — Я на нее уже глянул!

— А ты не хвастай, не хвастай! — засмеялись на разные голоса еще несколько воинов. — Лучше сразу сознайся, что у нее под плащом?

— Угадайте!

— Лисий хвост?

— Нет!

— Два хвоста?!

— Восемнадцать! И все пушистые, да в мой рост длиной!

— А если серьезно? Так просто она закутываться точно не стала бы! Сознавайся, глазастый, не тяни!

— Замолчите уже… — фыркнул Куо. — Враги сигнал перехватят, а вы тут разные тайны нашей золотой богини выбалтываете!

Кицунэ, не подозревая даже, сколько пересмешек вызвало ее появление в плаще, приблизилась к Кано и протянула ему картину с лисенком.

— Что это ты? — с подозрением, уже зная, что девчонки ничего не делают без подвоха, спросил принц, оглядывая фигурку своей подруги. — Замерзла?

Кицунэ покачала головой и вдруг, крутанувшись на месте, одним движением сбросила с себя плащ. Золото волос сверкнуло в тон золотому шитью. Кано и Макото замерли, словно завороженные.

Акизуки Миваки, дочь главного советника Юидая, позеленела бы от зависти, увидев, сколько очарования ее вечной неприятельнице добавил костюм школы Единства Культуры. Сокровище Миваки, память о несбывшихся мечтах становления обожаемой всем миром певицы, теперь принадлежало Кицунэ. Тот же самый наряд, что смотрелся на злобной девочке-скорпионе буднично и даже невзрачно, на девочке-лисичке наполнился изнутри светом и сиял, словно небесное облако в солнечный летний день.

— Тебе нравится, Кано-кун? — чувствуя восторженные взгляды, Кицунэ засмущалась и оттого стала еще милее.

Мальчишка, бессильный произнести даже слово, только кивнул.

— Нарисуешь меня такой?

Кано, не сводя взгляда с подруги, улыбнулся ей и снова кивнул.

После недолгих приготовлений Кицунэ села в кресло и леди Така поставила картину с лисенком чуть в стороне, чтобы девочка могла любоваться рисунком и сидела спокойнее. Ее расчет оправдался. Кицунэ не двигалась с места, поглядывая на первый рисунок и мысленно представляя себе композицию, на которой соберутся в волшебных образах все самые близкие ей люди.

«А наверху, на небе, рядом с мамой-солнышком, нужно нарисовать белое облако, похожее очертаниями на доброго дедушку с длинной седой бородой. Облако, мирное, спокойное и безмятежное»…

Кицунэ торопливо моргнула, пряча горькие слезы. Нельзя, чтобы кто-либо видел их. Не сейчас. Кано расстроится и потеряет вдохновение, а маленькая оборотница очень хотела, чтобы он нарисовал для всех память о Кицунэ, отобразил ее веру в лучшее и… ее любовь.

Лояльные Юидаю самураи стекались к Серой Скале со всех краев страны. Подкрепления подходили и подходили, прячась в лесах, заметая следы и замирая до получения последнего приказа. Их придется использовать, если стражи принца Кано ухитрятся все же защитить своего господина и его гостей от многочисленных врагов, наводнивших маленький замок. Но стальной кулак лишь альтернатива, на крайний случай. Ложь и яд сделают свое дело. Генерал Матсумаэ Садато был уверен в не раз проверенных средствах.

— Я уже известил наших сторонников в замке, — сказал он, обращаясь к двум девочкам пятнадцати и шестнадцати лет, что сидели перед ним и внимательно слушали. — Наши сторонники встретят вас и помогут обмануть стражу. Опасайтесь только «Красных», это личная охрана принца. Они не подконтрольны никому, даже Шичиро. Именно они убили пятерых «Серых» прошлым вечером…