Lliothar - Волшебники в бегах: часть первая

-- Ничего, -- тем же тоном сказал хозяин дома. -- Я как раз думал, что давно тебя не видел.

-- Я ненадолго -- всего лишь до завтра.

-- Последнее время меня одолели просители, и я велел слугам никого не пускать, но тебя, ты же знаешь, я всегда рад видеть своим гостем. -- С этими словами осский маг повернулся и вошел в дом, жестом пригласив Джейда следовать за ним.

Вытягивать из Кайла информацию следовало осторожно, чтобы он не решил, что друг приехал именно за этим. Посвящать мага в свои дела Джейд не намеревался. Кайл, конечно, не болтун, он всегда знает, о чем можно распространяться, а о чем не стоит, но сведения о ссоре братьев будут слишком лакомым кусочком для прознатчиков Совета... Подумать только, пару недель назад он умирал от скуки и молил богов о том, чтобы что-нибудь произошло! Знать бы, что именно в этот момент там, на небесах, кто-то соизволил прислушаться к болтовне одного неуемного старого авантюриста...

Джейд плюхнулся в довольно жесткое кресло, поджав под себя одну ногу и обхватив сцепленными руками колено. Против воли он ощутил, что начинает нервничать под испытующим взглядом Кайла. Хотя за этим и вряд ли что-то крылось, просто таков уж был осский маг. Свободно в его присутствии не чувствовали себя даже комары. Кайл был бы неплохим человеком, если б не его нелюдимость, циничная манера рассуждать, периодически прорывающееся тщеславие и безразличие к делам, прямо его не касающимся. Он очень хорошо умел скрывать свои мысли и чувства под ледяной маской, настолько хорошо, что эта маска давно стала его настоящим лицом. Среди коллег он любовью не пользовался, да и уважали его отнюдь не за личные качества. Пожалуй, только Джейд, обладавший подлинным даром ладить со всеми, и мог находить удовольствие в общении с ним. Ума и наблюдательности Кайлу было не занимать, но только этим его способность оказываться в курсе абсолютно всех слухов, вьющихся вокруг чародейской братии, объяснить было трудно. Джейд давно оставил попытки выяснить, как же ему это удается, но пользовался неоднократно.

-- И все же как ты оказался здесь? -- без предисловий начал Кайл, проявив настораживающее любопытство.

-- Я ехал домой через Осс и решил нанести визит вежливости. -- Джейд криво усмехнулся. -- Правда, привратник насчет вежливости не поверил... Возможно, он решил, что я явился вызывать тебя на поединок.

-- На слуг не стоит сердиться. Они делают то, что я им говорю.

-- Несомненно.

-- Откуда ты едешь?

-- Э-э-э... -- Джейд замешкался. -- Я бродил по малонаселенным местам.

-- На тебя не похоже, -- удивился Кайл.

-- Решил посмотреть, что такое проселочные дороги.

-- И как тебе?

-- Отвратительно! -- признался Джейд, сделав неопределенный жест. -- Я совсем отстал от жизни. Две недели мотался по захолустью... никаких новостей, ничего. Можно было бы заехать к графу, но они всей семьей уже переехали на лето за город.

-- Понимаю, -- кивнул Кайл, меланхолично покручивая охватывавший левое запястье широкий браслет: необычное и немного тяжеловесное, но изысканное сочетание бронзы и янтаря. Он всегда носил его -- и больше никаких украшений, даже колец. Джейд, лихорадочно соображавший, как вывести разговор в нужное ему русло, заметил:

-- Прекрасная работа. Амулет или памятка? Если, конечно, это не слишком личное...

-- Нет, что ты, -- ответил Кайл, немного помедлив. -- Это не магическая безделушка, и не думаю, что в ней вообще есть что-либо особенное, кроме разве что возраста. Браслет достался мне от матери.

-- Странно, -- прищурился Джейд, -- я никогда не замечал в тебе сентиментальности.

Хозяин дома пожал плечами:

-- Он мне просто понравился.

-- Тогда позволь сделать комплимент твоему вкусу.

Кайл равнодушно наклонил голову.

-- К слову, если все-таки соберешься заехать в летнюю резиденцию графа Коннора, должен тебя предостеречь: все его дочери тоже там. Что за ведьмы... Они буквально преследовали меня, когда я отправился туда по делам, правда, через некоторое время сошлись во мнении, что я крайне нелюбезен и не достоин их внимания. Полагаю, однако, что тебя они сочтут подходящей жертвой.

-- Благодарю за предупреждение. -- Джейд вспомнил лукавые черные глазищи, сверкающие любопытством и восхищением, нежные шелестящие голоса, неловкое, но оттого только еще более очаровательное кокетство юности -- и поневоле расплылся в мечтательной улыбке. -- Я буду осторожен. Право же, немного сочувствую графу Коннору. Быть взрослой дочери отцом -- нелегкая участь, а уж если дочурок целых пять, да все как на подбор бойкие красавицы, твердо знающие, чего или, вернее, кого им хочется... Допустим, нагрянет к графу какой-нибудь высокий ледяной торванугримец, помешанный на этикете...

Кайл откинулся на стуле, соединив кончики пальцев. В жестких карих глазах блеснул нехороший огонек.

-- Если такое произойдет, надеюсь, его светлости достанет мозгов отослать свой выводок подальше. Торванугримцы славные люди, пока их не выведешь из себя. Можно лишь порадоваться тому, что все дела с ними ведет Северный пояс. Был тут один казус с посольством, ты не слышал?

-- Нет, -- честно ответил Джейд.

-- В самом деле? Кажется, о том, как посол Бриатара опростоволосился в Кранноре -- это почти на границе с графствами, известно достаточно широко.

-- Видимо, я слишком долго мотался по проселочным дорогам. Буду рад услышать об этом от тебя.

-- История вышла занятная... Вначале ничто не предвещало беды, -- лениво начал рассказывать Кайл. -- Посол был умным и находчивым человеком, с изрядным опытом общения с этими ненормальными северянами. Но имелся у него один недостаток: полное отсутствие таланта к языкам. Просьбу о толмаче торванугримцы могли воспринять как пренебрежение к себе, поэтому он всегда возил с собой хорошего переводчика. И так, видишь ли, случилось, что тот в самый ответственный момент слег с пневмонией. Климат в Торванугриме препаршивейший... Пока беднягу пользовали местные коновалы, послу пришлось справляться самому. Время не терпело, и он нашел какого-то дурня, утверждавшего, что знает язык. У торванугримцев грамматика такая, что ни один нормальный человек не разберется. Подставляешь неверное окончание глагола, и фраза оказывается не то что неправильной, а непристойной.

-- Что же такого напереводил этот бедолага?

-- Доподлинно не помню. Посол разливался о вечной дружбе и взаимопонимании между государствами, а в переводе получилось какое-то оскорбление, обличающее то ли рехтира Краннора в порочащих его связях, то ли его мать в связях не менее порочных. Наподобие того, что почтенная женщина состояла в неудобьсказуемых отношениях с торванугримскими тушканчиками, после чего и появился на свет сам рехтир.