Игорь Дравин - Чужак 1

- Да, не берут, - ощетинился паренек, - смотрят на меня и к другим уходят. А у меня оружие и доспехи ни чем не хуже.

- Давай неси, посмотрим твою работу, - усмехнулся Дорн.

Обрадованный паренек скрылся из виду.

- Дорн, а действительно, не слишком ли он молод?

- Конечно, молод, всего пятьдесят пять стукнуло.

- Сколько? - не поверил я своим ушам.

- Пятьдесят пять.

- Не может быть!

- Как не может? - закипятился Дорн, - чтобы я не знал, сколько лет троюродному племяннику жены моего двоюродного брата?!

- Стоп! Спокойно, Влад, спокойно. Выдохнул, а теперь вдохнул. Спокойно.

- Что ты там бормочешь? - заинтересовался кузнец.

Выдох, вдох.

- Скажи, Дорн, - медленно проговаривая слова, спросил я, - только отвечай да или нет. Это твой родственник?

- Да.

- Ему пятьдесят пять лет?

- Ну да.

- Ты считаешь его молодым?

- Ну молод он еще, но...

- ДОРН!

- Да.

- Что да?

- Молодой еще.

Вдох. Выдох.

- Дорн, скажи мне, пожалуйста, - ласково обращаюсь к сумасшедшему, - я младенец?

- Нет.

- Но мне всего тридцать четыре, мне еще, наверно, подгузники надо носить.

Дорн, опасливо поглядывая на меня, стал бочком пробираться к выходу из лавки.

-Ты, Влад, посиди тут немного, а я сейчас Нату приведу. Я понимаю, устал, перенервничал. Виданное ли дело в погань идти ничего не умея. Тут у любого здоровье пошатнется. Ты сиди и не волнуйся, я быстро.

- Сидеть!!!

Спасибо командир за привитые навыки командного голоса. Дорн плюхнулся на задницу посреди лавки. Покупатели резко отшатнулись.

- Скажи друг мой, а зачем мне понадобилась Ната? - спросил я.

- Ну, она лекарь хороший.

- Не лекарь, а магиня Жизни и не мне она нужна, а тебе.

- Почему мне? - тупит Дорн.

- Потому что ты либо ослеп, либо сошел с ума.

- Я? - удивляется Дорн.

- Ну не я же.

Задумчивый взгляд кузнеца.

- Повторяю для особо здоровых. Ната нужна тебе.

- Почему?

- Либо у тебя очень плохое зрение и ты видишь перед собой взрослого мужика вместо восемнадцатилетнего пацана, либо ты сошел с ума, говоря, что пятьдесят пять лет для человека это молодость.

- Какого человека? - недоумевает Дорн.

- Этого!

Потеряв всякое терпение я подымаю за шкирку подошедшего, так кстати, пацана со свертком, переношу его через прилавок и показываю Дорну.

Дорн внимательно осматривает пацана, который от удивления даже не пытается барахтаться.

- Это не человек, это мой родственник, - важно заявляет кузнец.

Я сейчас сам сойду с ума. Отпускаю пацана, сажусь на пол рядом с Дорном.

- И почему твой родственник не может быть человеком? - спокойно, безразлично и устало спрашиваю я.

- Потому что он гном.

- Кто гном?

- Он. Между гномом и человеком не может быть потомства и так как он мой родственник, он гном.

- А почему не человек? - туплю уже я.

- Потому, что я гном.

Занавес.

Сижу на полу, закрыв глаза. До ушей доносится стандартный звуковой фон базара. Люди спрашивают, торгуются, спорят и, наконец, заключают сделки. Люди.

- Тебе же говорили и люди, и эльфы, и гномы, и, как его, тритоны тут есть, и черт знает кто еще. Чему ты удивляешься? Не поверил?

Поверил.

- Опять. Да, поверил, но как-то так, мол, пока не увижу, не рассказывайте сказки. А может, Дорн должен был сразу представиться? Мол, гном я, а не больная фантазия падре. Чем Дорн поил жертву волчиц, не помнишь? Глазки-то открой.

Послушавшись, я открываю глаза. Надо мной склонилась озабоченная голова Дорна, рядом с ним, с любопытством рассматривая меня, стоял его родственник, пятидесяти пяти летный малолетка.

- Влад, ты в порядке? - озабоченно спрашивает Дорн. - Может сходить за Натой? Я быстро.

- Нет, Дорн, не надо, просто я никогда не видел гномов только чит.. э слышал о них, и поэтому считал тебя человеком.

- Конечно, в деревнях мы не живем, - усмехнулся Дорн, - а вот в городах бываем.

- А что ты о нас слышал? - влезает малолетка.

Ну, живете в горах, - отвечаю я, силясь припомнить земное, литературное творчество, - шахты рубите, кузнецы из вас лучшие.

- Это правда, - важно заметил Дорн, - лучше нас никого нет.

- Сильные очень, - продолжал я.

- Да. Есть такое.

- Бороды до пояса, а то и ниже и плечи метра полтора шириной.

Переглянувшись с племянником, Дорн оглушительно заржал. Родственник только заулыбался, видно так ржать ему еще не по чину.

- Вот и не понял, что ты гном, ты ж вон какой щуплый, соплей перешибешь и борода короткая.

- А ты не подумал, что с такими плечами в шахте не только работать, но даже ходить трудно? Все стены обтешешь и застрянешь где-нибудь на повороте. Какой же ширины должны быть проходы?

- И руки, руки какой длины должны быть? - вмешался малолетка. - Чтоб с такими плечами, хотя бы до носа достать?

- А борода до пояса и ниже, - веселился Дорн, - для чего, всю пыль и грязь в шахте собирать или чтоб на наковальне лучше под молот попадала?

Мрачно смотрю на веселящихся гномов. Да, опять я выступаю в явно понравившейся мне роли шута. Вот и верь после этого всей писанине. А ржут-то как, заливаются, Петросяна на вас нет, мигом бы смеятся отучил.

- Может, покажешь свою работу? - прервал я веселье гномов.

Довольно ухмыляющийся юный кузнец развернул сверток и достал кистень.

- Вот смотрите.

Небольшая, сантиметров тридцать черная рукоять. Маленькая гарда сантиметров в десяти от оковки одного конца рукояти, оковка с кольцом на другом, тонкая цепочка, маленький ромб, толщиной сантиметра три, шириной шесть и высотой восемь, на конце. Вспоминая земные образцы этого оружия, особенно цепной пехотный моргенштерн[49], я поморщился.

- Парень, мне сегодня в ночь по погани гулять придется, а не воробьев по улице гонять.

- А ты примерь к руке.

Я беру в руки боевой кистенек. Опаньки, игрушка-то тяжелая. Килограмма два, никак не скажешь по внешнему виду. Отпускаю цепь и, с негромким шелестом, оружие встает на боевой взвод. Вот это дела, вся тяжесть данного инструмента для вышибания мозгов ближнему, сосредоточена в ромбе, цепь и рукоять практически ничего не весят. Если вспомнить сопромат, с его правилами рычагов, моментов и прочей хренью, то такая конструкция, с концентрацией веса в ударной точке, по эффективности применения максимальна. Остальные виды холодного оружия завистливо стискивают зубы.

- Цепь не порвется от удара? Тонкая она у тебя.

- Не порвется, каждое звено сделано из витой двухслойной стали холодной ковки, мягкой и твердой.

Так попытаемся вспомнить то, чему меня давно и небезуспешно учили. Твердая сталь упруга, но слишком хрупкая, мягкая имеет большую склонность к деформации. Холодная ковка означает, что сталь не подвергалась термической обработке в процессе и ее кристаллическая структура сохранила все свои свойства. То есть парень хочет сказать, что я держу, учитывая местные технологии, шедевр кузнечного искусства средневековья. Вряд ли он будет врать в Белгоре на счет оружия и его свойств. Не тот город, да и дядя рядом стоит прищурившись.