Игорь Дравин - Чужак 1

Как говорил капитан Болдышев, командир нашей разведроты: "Влад, нахрен задирать ногу, возбуждая врага видом своих яиц. Будь проще, пни его в колено. Не понимаешь, давай объясню на тебе".

И объяснял так, что я очень старался быть примерным учеником. Старание принесло мне приз на соревнованиях по армейской рукопашке и, что важнее, десятидневный отпуск. Так вот, несмотря на все это, я прекрасно понимаю, что вчера мне очень повезло. Не будь этот кретин настолько самоуверен, я был бы порезан на части. Пытаться пробить рукой панцирь или провести бросок закованного в доспех тела, могут только герои комиксов. Глав прав, незачем кому-то уметь профессионально чистить хавальник врагу, когда можно просто и элегантно его зарезать мечом. Развиваются только те виды единоборств, которые помогают выжить. А армейское троеборье, которое я неплохо знаю, здесь не катит.

- Влад, - прервал мои размышления Дорн, - давай одевай.

Я взял в руки панцирь и посмотрел на внесенные изменения в его конструкцию. Наплечники, представляющие собой три толстых куска кожи расположенных внахлест, оказались приклепанными к полоскам кожи соединяющих заднюю и переднюю части панциря. Интересно, заклепаны, а двигаются свободно на пару сантиметров вверх Посмотрим. Оказалось, что наплечники соединены с панцирем не напрямую, а через короткий широкий ремень. Оригинально, что еще? Еще на нижней части наплечников появились ремни. Хватит, просовываю голову в отверстие и застегиваю боковые ремни панциря. Дождавшись окончания, Дорн застегивает ремни наплечников на внутренней стороне бицепсов.

- Повернись. Наклонись. Подними руки вверх, - опять командует Дорн.

Выполняю.

- Ну как?

- Чувствую себя как улитка, - честно ответил я.

Панцирь и наплечники плотно охватывали корпус, плечи и верхнюю часть рук.

- Поворачивать винтом корпус, наклонятся, стало немного затруднительно.

- Ничего, когда привыкнешь, то перестанешь замечать. Самое сложное мы сделали. Хорошо, что у соседа был большой запас кожаных заготовок. Вот сегодня с утра я взял у него и подогнал по тебе. Будь бронь не по размеру, ты бы с трудом двигался, а если из железа, то стоял бы истуканом. Теперь давай закончим.

Дорн шустро нацепил на меня юбку[45] разрезанную вдоль бедер. Отошел, посмотрел, хмыкнул, поправил ремни, соединяющие юбку и панцирь.

- Присядь.

Сделал.

- Теперь все остальное.

Дорн начал одевать на меня поножи[46], состоящие из стальной передней части и задней кожаной. Наголенники были очень похожи на сапоги, так любимые женщинами середины и конца девяностых, только без ступни и каблука. Застегивались поножи на внутренней части ног. Потом Дорн быстро одел мне наручи[47], сделанные так же из стали и кожи.

- Надень,- протянул мне кузнец шлем.

Легкий, подбитый чем-то мягким полукруглый шлем с бармицей плотно охватил голову. Застегиваю ремень с чашкой подбородника.

- Теперь перчатки.

Наденем и перчатки, кстати, больше всего они смахивают на усиленные краги байкера металлиста. Сшиты из двух половинок. Ладонь закрывает мягкая кожа, усеянная дырочками для вентиляции. Другая половинка из грубой толстой кожи, на запястье и костяшках красуются стальные пластинки. Прихватывается перчатка к запястью, самым популярным здесь видом крепления, ремнем.

- Снимать нужно все в обратном порядке. Ну, посмотри на себя. Красавец, - сказал Дорн, приглашая меня к зеркалу.

Да, есть на что посмотреть. В зеркале был виден затянутый в кожу и сталь средневековый воин. Только лицо и узкие полоски тела между поножами и юбкой, а также наручами и наплечниками не подверглись издевательствам местного стилиста.

- Конан-варвар.

И тебе не кашлять, "Я". Давненько не было.

- А ты хорошо себя вел.

Учту. И все равно на известного персонажа, что-то не тяну.

- Лицо слишком умное и жажды крови нет в глазах.

Поправимо, усмехнулся я про себя и подмигнул невысокому, щуплому юноше. Он давно посматривал на меня с Дорном. И тут вспомнилась одна сценка из одноименного фильма.

- Хорошо Дорн, а вот насчет оружия. Мне вспомнилось одна штука, нет ли у тебя шара на цепи и рукояти длинной в локоть. Если мой шанс в одном сильном ударе, так удар этой штукой, я думаю, сильнее удара секирой будет, особенно если шар раскрутить.

- Эта штука называется боевой кистень[48], - усмехнулся Дорн, - и действительно, удар у нее страшный, посильнее, чем у секиры будет. Только он умения и внимания требует, зазеваешься, сам себя искалечишь, да и места много надо. В коридоре, если тебя туда загонят, им не помахаешь.

- Дорн, а если меня загонят в коридор с секирой, шансы будут? - поинтересовался я.

- Нет, - покачал он головой, - у тебя вообще шансов нет. Одна надежда, что забьешься где-то в угол и там просидишь до конца.

- Оптимист. Тем более, давай к руке примерю.

- Дал бы тебе, да только давно я их не ковал. Не пользуются охотники кистенем в погани.

- У меня есть, - вдруг сказал паренек, - недорого отдам.

- Что ж ты кузнец свою работу не продаешь, а чужую смотришь? Не покупает никто? - съехидничал Дорн.

- Да, не берут, - ощетинился паренек, - смотрят на меня и к другим уходят. А у меня оружие и доспехи ни чем не хуже.

- Давай неси, посмотрим твою работу, - усмехнулся Дорн.

Обрадованный паренек скрылся из виду.

- Дорн, а действительно, не слишком ли он молод?

- Конечно, молод, всего пятьдесят пять стукнуло.

- Сколько? - не поверил я своим ушам.

- Пятьдесят пять.

- Не может быть!

- Как не может? - закипятился Дорн, - чтобы я не знал, сколько лет троюродному племяннику жены моего двоюродного брата?!

- Стоп! Спокойно, Влад, спокойно. Выдохнул, а теперь вдохнул. Спокойно.

- Что ты там бормочешь? - заинтересовался кузнец.

Выдох, вдох.

- Скажи, Дорн, - медленно проговаривая слова, спросил я, - только отвечай да или нет. Это твой родственник?

- Да.

- Ему пятьдесят пять лет?

- Ну да.

- Ты считаешь его молодым?

- Ну молод он еще, но...

- ДОРН!

- Да.

- Что да?

- Молодой еще.

Вдох. Выдох.

- Дорн, скажи мне, пожалуйста, - ласково обращаюсь к сумасшедшему, - я младенец?

- Нет.

- Но мне всего тридцать четыре, мне еще, наверно, подгузники надо носить.

Дорн, опасливо поглядывая на меня, стал бочком пробираться к выходу из лавки.

-Ты, Влад, посиди тут немного, а я сейчас Нату приведу. Я понимаю, устал, перенервничал. Виданное ли дело в погань идти ничего не умея. Тут у любого здоровье пошатнется. Ты сиди и не волнуйся, я быстро.