(не) Обручённые (СИ) - Анна Снегова
Зато внутри…
Когда передо мной распахнулась толстенная дубовая входная дверь — ещё раньше, чем я постучала, как будто меня ждали — я попала в поражающее роскошью отделки помещение.
Колдуньи явно любили комфорт, что я могла заметить по Малене. И не любили, когда им завидуют.
Меня встретила совсем ещё молоденькая, почти моего возраста веснушчатая белокурая колдунья. Она смотрела на меня с таким любопытством, что я принялась было объяснять, кто я и зачем пришла, но она меня прервала.
— Вас давно ждут. Пойдёмте!
Никто мне не встретился, пока мы шли по коридорам, стены которых были обиты дорогим светло-зеленым бархатом с тиснением. То и дело попадались зеркала — много зеркал! — в которые я старалась лишний раз не заглядывать. В коридорах гуляли тени, проходы то и дело сворачивали, разветвлялись, и я не понимала, как весь этот лабиринт уместился в небольшом с виду здании. Впрочем, у колдуний всегда так. Двойное и тройное дно у каждого слова и поступка.
Я поймала себя на мысли, что во мне говорит фамильное Ровертовское недоверие к Ордену, которого больше не существует. И напомнила себе, что я сама, между прочим, тоже колдунья. Хоть и самоучка. И кстати, редчайшего потенциала. По рангам орденской иерархии стою выше всех здесь присутствующих. Чаще всего рожаются Дочери Тишины. Иногда Сёстры Тишины. Мне известна одна-единственная Хозяйка Тишины — жена моего брата, Тэмирен.
И много веков наше королевство даже слыхом не слыхивало, что могут рождаться ещё и Матери Тишины. Так что мне здесь нечего бояться, и смущаться, как первокласснице, тоже не годится.
Я расправила плечи и вошла в учтиво приоткрытую дверь первой.
— Большая честь для нас, приветствовать принцессу Оуленда и Матерь Тишины! Пусть и не обученную как следует.
У женщины, что сидела в кресле у разожжённого, несмотря на летнюю жару, камина, с бокалом в руке, были яркие зелёные глаза и белые волосы, убранные в толстую косу сложного плетения. Но она не выглядела старой. Скорее, зрелой и умудрённой опытом — красавицей, шикарной, как все орденские колдуньи. Синий шёлк облегал стройную фигуру. Она держала бокал с грацией тигрицы, и с таким же достоинством и не скрываясь осматривала меня с ног до головы, щуря свои яркие глаза.
Я помялась у порога, произнесла пару ничего не значащих слов приветствия.
Колдунья кивком пригласила меня сесть напротив. Я правым плечом ощутила опаляющий жар камина, но ничего не сказала. Я всё-таки здесь в гостях.
— Рада познакомиться, госпожа?..
— Можешь звать меня Милисента, дитя!
Вот так. Одним словом мне указали на моё место. Зелёные глаза из-под длиннющих ресниц сверкнули.
От порога раздался голос девушки, о которой я уже и забыла.
— Вам принести чего-нибудь?
Я оглянулась. Веснушчатая явно не хотела уходить, на ее хорошеньком личике было написано жгучее любопытство.
— Нет, Даниэль! — покачала головой старшая. Впрочем, понять по ней возраст было решительно невозможно. — У меня тебе будет поручение. Отправляйся в лечебницу, и…
— О-о-о, только не это! — простонала девушка, закатив глаза.
В шоколадно-мягком голосе Милисенты прорезалась сталь.
— Ступай! Орден… то есть, простите миледи, я хотела сказать, колдуньи! Колдуньи не бросают своих сестёр в беде. Так что мигом! Чтоб через пять минут и духу твоего тут не было, Данни! Заберёшь на кухне свежеиспеченный хлеб и мешочек пожертвований у сестры-казночея.
Какая показательная оговорка! Мне только что намекнули, что Орден не погиб? Его пытаются возродить? И зачем это было так откровенно сделано, учитывая, что они прекрасно знают — я сестра того самого человека, который его и уничтожил? Или уверены, что моя солидарность другим колдуньям перевесит сестринскую верность Дункану?
У меня снова появилось ощущение, будто я — часть какой-то чужой игры, которой не понимаю.
По крайней мере, по Даниэль было отлично видно возраст, потому что эта девушка ещё не умела сдерживать эмоций.
— Ну пожалуйста, можно кто-нибудь другой сходит? Райна меня пугает…
— Болезнь — не повод, чтобы от человека отворачивались! — одёрнула её Милисента. — Ступай!
Раздался тяжкий вздох, и дверь захлопнулась.
— Прошу прощения! — хозяйка обратила ко мне одну из своих изысканных улыбок, снова спрятав сталь в голосе под бархатную оболочку. — О чём мы с вами говорили?..
— Кто такая Райна? — спросила я. Что-то знакомое. Кажется, я уже слышала когда-то это имя. Вот только когда и при каких обстоятельствах — хоть убей не вспомнить.
— Бывшая орденская колдунья, — с готовностью пояснила Милисента. — Увы, с ней случилось давным-давно страшное несчастье, в те дни, когда был низложен Король-без Короны. Бедняжка получила увечья, от которых до сих пор не излечилась. Ни наше мастерство, ни врачебное искусство лекарей не помогло. Но мы её не забываем. Долг сестёр — помогать своим сёстрам, не правда ли?
— Не знаю, — пожала плечами я и уставилась в упор на колдунью. — Я Матерь Тишины. У меня нет сестёр.
Милисента улыбнулась шире, как будто мой, нагловатый, если честно, ответ, ей понравился. Колдуньи всегда уважали чужую силу.
— Как насчёт подруг? Их у вас тоже нет? — вернула она мне колкость.
Я откинулась на спинке кресла и попыталась принять удобную позу. Положила ногу на ногу и скрестила руки на груди.
— Рассчитывала, что возможно, они у меня появятся здесь!
Милисента рассмеялась и отпила из бокала.
— Простите, вам не предлагаю, я знаю, что вы не пьёте. Возможно, тогда перейдём сразу к делу? Чего вы от меня хотите?
Она поставила бокал с тихим стуком на круглый деревянный столик, разделяющий кресла.
Я посмотрела на нее, колеблясь пару мгновений. Рассказать всё? Но я не чувствовала доверия к этой женщине — такого, как в первые же минуты почувствовала к Фостергловеру.
— Прошу вас провести диагностику моих сил. Проверить, нет ли чёрных пятен в ауре. Может, какие-то проклятия или родовые магические заболевания, о которых я не знаю.
— Вас с детства осматривали все лучшие врачи королевства.
— Но среди них не было колдуньи по имени Милисента, которая умудрилась прямо под
