Елена Белова - Сквозь огонь

– Это этически обосновано!

– Разумеется, мастер. Но… давайте потом поговорим об этике. Боюсь, нашим гостям сейчас не до споров о таких понятиях. Так вот. В настоящий момент у нас нет ни единого образца дайи и ни одного реципиента. Нечего испытывать.

Макс и Богуслав переглянулись.

– Тогда нам все равно необходимо наведаться в наш мир.

– В этом нет необходимости, – наконец проговорил один из сидевших у двери людей в зеленой форме мобильных отрядов. – Поход за материалом планируется в мир дай-имонов.

Глава 33

Мертвое прошлое

Мир Дайомос

Богуслав

Право пойти вместе с группой в мир серых пришлось отвоевывать. Ан-ниты были категорически против. В мобильные отряды включаются только люди подготовленные. Да, они понимают, что по части тренировок гости на уровне. Но тем не менее и гости должны понимать, что значит подготовленный отряд и в чем его отличие от наспех подобранной группы, правда? И уж конечно путь в мир дай-имонов закрыт для эмпатов и телепатов. Слишком тяжелая там атмосфера.

В первый год освобождения ан-ниты пробовали наведываться в Дайомос – имелись сведения, что туда переправляли кое-кого из соотечественников. И пока сохранялись слабые шансы на их спасение, несколько мобильных отрядов, усиленных телепатами, пробились сквозь блокированные переходы…

Первый телепат погиб сразу – просто вскрикнул, схватился руками за голову и упал. Второй продержался примерно четыре минуты и умер уже перед самой эвакуацией… Эмпаты и последний телепат, молодая женщина, сошли с ума спустя полчаса, так и не успев никого отыскать. Двоих до сих пор лечат.

Ан-ниты пробовали конструировать механические аналоги поисковиков, но и те не выдерживали и ломались. Что-то было такое в воде, в воздухе – невидимое, но страшное, отчего ржавел металл и крошился пластик. Потом удалось переправить и запустить детекторы жизни. Проработали они недолго, но задачу свою выполнить успели. Только радости это никому не принесло – они никого не нашли. Ни пленных, ни хозяев, ни людей, ни животных. Никого. Здесь давно не было ничего живого… И стало понятно, что искать больше некого.

Поэтому Дайомос теперь закрыт для любых посещений, и только ради мира Земля ан-ниты согласны организовать еще одну экспедицию. Но гость-эмпат туда не пойдет.

Впечатленный Алекс замолк, но, прежде чем он успел сказать что-либо, тихий Макс и сам Богуслав в один голос рыкнули, чтоб он не смел даже думать туда соваться!

– Дайомос, – выдохнул в ухо голос Май-рина, их сопровождающего. – От перехода не отходим. Очень опасно.

– Ага, – еле слышно произнес Богуслав. Макс вообще не ответил, захваченный дикой картиной. Ну ясное дело, такое увидать.

Дайомос был пустыней. Бесплодной, каменистой пустыней, неровной, изломанной чашей с иззубренными краями, вгрызавшимися в горизонт. Серая, высохшая, вся в каких-то черных проплешинах, она точно сошла с кошмарных картин об аде в представлении сюрреалистов.

Вот вихрится, зависая над неровной, изрезанной поверхностью равнины непонятое облако, но это не пыль и не дым, а что-то странное, замершее, застывшее… непонятно что. И оно не серое, а темно-багровое.

Вот по серому воздуху медленно-медленно, как туман, плывет-клубится, вспучиваясь черными клубками, сгусток маслянисто-черной темноты. То вытягивается в воронку, то жмется к земле жуткой пародией на медузу…

Вот, словно схваченный на лету, косо тянется к небу щетинистый неровный пучок каких-то «нитей»… и вот еще один рядом… и еще несколько таких.

– Это дерево, – тихо сказал рядом Май-рин. – Здесь когда-то был лес. Еще можно рассмотреть. Скоро растает окончательно.

– Растает?.. Но отку… оххх! – Застыв на месте, Макс и ошалевший Богуслав всмотрелись в дикое небо – пугающе черное, с дымными серыми, тошнотно-пронзительно-желтыми и багровыми извивами. От сумасшедшей расцветки заломило глаза, а линии еще и шевелились, то плавно колышась, то резко дергаясь, как от электротока. И в довершение безумия между этими гротескными подобиями гигантских живых водорослей в небе плыли призрачно-прозрачные пятна. В них смотреть было особенно страшно. Потому что в них не было ничего. Совсем ничего. Пустота…

– Пробы взяты. – Напряженный и очень деловой голос нарушил мрачный транс гостей.

– Возвращаемся?

– Нет. Ждем страховочные пятнадцать минут. Для чистоты перехода.

Пятнадцать минут… Разбредаться и любопытствовать никто не стал – не та местность. Белые «скафандры» мобильного отряда настороженно застыли, осматривая небо и плывущую неподалеку багровую «кисею».

– Успеем?

– Она не к нам плывет. Не в нашу сторону.

– И все же не стоит здесь задерживаться.

Алексей, замерший у объемного изображения, встрепенулся:

– Лий, что это? Вот это, багровое?

Лий-Лий-ину тревожно шевельнулся. За спиной послышался быстрый шепот. В монитор-зал, отслеживающий высадку в мир захватчиков, набилось десятка три сочувствующих из разных мобильных отрядов, но до сих пор они молчали, а теперь все-таки не выдержали. Что же это такое?

– Точно не знаем. Но рисковать и проверять не хочется.

– Вы правы. – Лёш снова всмотрелся в отражение гибнущего мира. – Вы правы…

– Май, а это что? Похоже… не знаю, на что похоже.

– Близко не подходи! – Май-рин поспешил вслед снежно-белой фигуре Богуслава. Присмотрелся к горе неровных, чем-то изъеденных лохмотьев – кое-где на них еще можно было рассмотреть остатки былого блеска. – На дом это похоже. То, что от него осталось. Причем сравнительно новый дом, последней эпохи. Такие крыши с отражателями они уже в последние десятилетия делать стали, когда все начало рушиться. Из-за дайи…

Парень присел, осматривая неровную землю в оспинах-кратерах. С сожалением покачал головой:

– Нет, ничего не уцелело. Раньше у них был обычай вокруг дома цветные дорожки делать – или из камня, или просто краской. По ним узнавали, кто там живет. Но тут… тут, наверное, уже было не до этого. Зато под домом наверняка есть убежище. Когда начались едкие дожди и выбросы, дай-имоны стали строить подвалы. Укрывались там во время «волн».

– Во время чего?

– «Волн». Таких… нахлестов бедствий. – Юноша вздохнул. – Дома в архиве хранятся записи – те, что от дай-имонов остались. Словами трудно объяснить. Накатывает такая волна – она магическая, причем темной магией заряженная, и начинается что-то страшное. Вода с неба становится ядом, из-под земли всплывают «голодные пузыри», из-за «мертвых молний» воздух кипит… Нет, это надо видеть, объяснять без толку. Вот смотри, там, под песком, еще видны слои стен. Видишь? Этот дом пережил три волны. Три раза восстанавливался. Это примерно лет семьдесят – сто. А после четвертой его восстанавливать не стали. Переселились в убежище, если уцелели…