Елена Федина - Наследник

Мне же показалось, что разбилась она не о подоконник, а об меня, об мою грудь, об мое сердце, об мою непутевую голову. Застывший кровяной насос захлебнулся кровью, а потом торопливо забился, наверстывая упущенное. Я сидел, вцепившись в ручки кресла, бешеная сила просыпалась во мне, как дремавший зверь, приливая жаром к лицу и выступая потом на спине. Жуткая бездна памяти всколыхнулась в моем мозгу тысячами названий, чисел и понятий, и непосильный груз неведомого долга свалился на меня подобно чугунной плите. Я задыхался, мое неведение лопалось как скорлупа, и из меня вылуплялся какой-то монстр.

Потом всё прошло. Я сидел бледный и тупой, как будто вынырнул из холодной черной бездны на спокойный теплый берег. Альфин ничего не заметил, потому что изучал пластинку.

— Всё это очень странно, — сказал он, — откуда она у вас?

— С детства, — ответил я устало, словно взбежал по винтовой лестнице на колокольню, — я подобрал ее на полу у доктора Орисио, а он почему-то не хватился ее.

— Какие вы видите цвета?

— Те же, что и ты. И еще два, у которых нет названия.

— Странно… А куда же делся доктор?

— Это не он, это я делся. На целых шестнадцать лет. Теперь откуда мне знать, где он?

— Жаль. Можно, я оставлю ее пока у себя? Мне нужно показать ее Ластеру.

— Ластеру? Его же здесь нет?

— Он здесь. Я хотел вам сообщить это еще вчера, поскольку это касается вашей жены… но вы не дали мне и слова вставить.

Ластер! Я вспомнил его неприступный самоуверенный вид, неподдельную радость и преданность в глазах Альфина, когда он смотрел на него, мне еще тогда это не понравилось, а теперь и подавно.

— Что ему здесь нужно? — спросил я хмуро.

Альфин посмотрел внимательно и пожал плечом.

— То же, что и вам. Моделятор эрхов.

— Мне ничего не нужно, — сказал я, — меня просто впутали помимо моей воли. И что значит — моделятор эрхов?

— Теперь я не знаю, как вам объяснить… был такой народ — эрхи, их сознание развилось настолько, что они перешли из материального мира в мир мысли. Их как бы нет. Они стали богами, если вам так понятнее. Но кое-что от их прежней жизни осталось. То, о чем вы говорите, и ваша пластинка — это принадлежит им.

— Они жили на Земле? — спросил я.

— Они жили на многих планетах и под другими звездами, — спокойно объяснял Альфин, — и мы находим повсюду их следы. И пытаемся их понять, но это очень сложно.

— А вы кто? — продолжал я расспросы, ничему уже не удивляясь.

— Армины. Я могу показать вам на карте нашу звезду, но она очень маленькая.

— Армины, — проговорил я, напрягая память, и сами собой откуда-то всплыли названия и цифры, которых я раньше не знал, — созвездие Весов, а звезда ваша — Арцемида, ведь так вы ее называете? Девять планет, вторая обитаема…

— Так, — изумленно проговорил Альфин, — но кто вам сказал?

— Никто. Просто знаю и всё.

— Господи! — вздохнул Альфин, — вы непостижимое существо, наследник! Сколько я вас знаю, столько мучаюсь загадкой, кто вы! Почему вы так непохожи на других, и почему меня так тянет к вам, словно и не любила до вас никого… вы уверены, что вы человек?

— Я уверен, что не человек, — сказал я.

Мне не понравилось, что она снова заговорила о себе, как о женщине, но еще больше не понравилось, что до меня она кого-то там любила. Я догадывался, кого.

— Но вы были так уверены, что вы сын короля…

— После Красной комнаты мне так не кажется, — усмехнулся я.

— Что же там было? — допытывался Альфин.

Я вспомнил на секунду и содрогнулся, расписывать подробности мне не хотелось совершенно. Я взглянул на него так, что и ему сразу расхотелось меня расспрашивать.

— Извините, — сказал он серьезно.

— Я не знаю, кто я, — продолжил я, — и никто не может мне этого объяснить.

— Я могу, — возразил он, — вы армин. Если вы не человек, то вы армин, потому что другие расы слишком отличаются от нас. Вы наш, слышите, вы наш!

— Какая встреча! — усмехнулся я, уже начиная волноваться, — а не можешь ли ты мне сказать, как я очутился на этой планете? В пеленках под дверью харчевни?

— Нет, — он покачал головой, — этого я не знаю.

Повисла неожиданно долгая пауза, мы смотрели друг на друга.

— Мы отвлеклись, — вспомнил я, — ты поможешь мне достать ключи?

Альфин задумался на минуту, как будто всё взвешивая и уговаривая себя, потом согласно кивнул.

— Конечно.

— И ты догадываешься, — добавил я, ощущая себя полной сволочью, — что от тебя потребуется?

— Мне не везет на мужчин, — грустно сказал он, — у них слишком великие цели, причем, как выясняется, одинаковые!.. Сначала меня подставил Ластер, теперь вы. Я помогу вам, Кристиан Дерта, я даже не в обиде на вас. Мы достанем эту адскую машину и уничтожим ее. А чего мне это будет стоить, того вам не понять.

— Король знает, что ты женщина?

— Конечно. Он без ума от своей затеи… и потом, — Альфин грустно улыбнулся, — где бы он нашел такого красивого юношу?

— Нигде, — сказал я обреченно.

Альфин встал из-за стола, подошел ко мне и опустился рядом на колени.

— Почему это вас так огорчает? Ведь я еще и красивая женщина, и я люблю вас по-прежнему. И если я оскорбила вас обманом, то не по своей воле и готова всё исправить!

Она положила мне теплые руки на колени. В другое время мне бы этого хватило, чтобы вспыхнуть как стог сена и сжать ее в объятьях, срывая одежду, жадно целуя ее гладкую кожу торопливыми губами, приходя в неистовство от нежного запаха и теплоты ее тела и от пьянящего сознания, что она твоя… но как только я невольно подумал об этом, тошнотворной волной захлестнули меня омерзение, стыд и жуть от близкого дыхания смерти. Женское тело было мне противопоказано даже в мыслях.

Я снял ее руки с колен.

— Альфин, как женщина ты меня не интересуешь.

— Но почему?!

— Можешь считать меня кем угодно, — сказал я вставая, — только принеси ключи.

— У меня одно условие, — вздохнула она, — вы покажете моделятор Ластеру, он понимает в нем гораздо больше, чем мы с вами.

— Я должен его уничтожить.

— Что ж, если он не переубедит вас, уничтожайте.

Вечером она ключи принесла, и для меня навсегда останется загадкой, как ей это удалось. Возможно, это были только слова, а не действия, но как только я начинал об этом думать, меня охватывал стыд и жгучая ревность.

— Когда пойдем грабить? — спросила она бодро, словно ничего не случилось, оптимизма у этого существа было хоть отбавляй.

— Ты что, хочешь пойти со мной?

— Конечно. Мне кажется, я заслужила такое право?