Чудовищная алхимия. Том 1 - Борис Фёдорович Тролль
Между тем, осторожно продвигаясь вперед, команда неожиданно вышла на довольно большую поляну, посреди которой стоял ветхий и небольшой деревянный домик с проломленной в нескольких местах высокой крышей и неприлично широким и большим дверным проемом, как будто сделанным для жирных великанов. Дверь у строения отсутствовала, однако темнота не давала нормально рассмотреть обстановку внутри более подробно.
– Там? – указал копьем на чье-то бывшее жилище Зефир, обращаясь к мохнатому.
Брут на его вопрос утвердительно тявкнул, а команда осторожно и медленно двинулась вперед. Подойдя вплотную к оконному проему, юноша заглянул в него.
– Что-нибудь есть? – послышался напряженный голос Леопольда рядом.
– Не-а, вроде разруха одна, – ответил Зефир и предложил, – ты пройдись вокруг дома, вдруг там что-нибудь есть интересное, а мы с Брутом вовнутрь.
Кивнув, чернявый начал обходить домик, а Зефир с енотом подошли к огромному дверному проему. Парень не озвучивал свои мысли, но чем-то тот его очень сильно напрягал. Кто вообще в здравом уме будет делать дверь, в которую может заехать карета?
Тем не менее тишина изнутри строения немного успокоила разыгравшуюся тревогу, и молодой человек первым ступил в темноту помещения. Мохнатый же, стоило ноге человека оказаться за порогом, скользнул следом и быстро нырнул в какую-то большую кучу старого барахла, что валялась прямо посреди комнаты.
Внутри домик оказался небольшим и представлял собой центральную комнату, где сейчас находился человек и зверь, а также два помещения, куда вели пустые дверные проемы – одно справа, а второе слева. Внутреннее убранство жилища давно сгнило и обратилось в труху, и что здесь могло заинтересовать Брута, Зефир не понимал. Кинув взгляд наверх, молодой человек отметил полное отсутствие потолка, который заменяли несколько поперечных и толстых балок под очень высокой и дырявой двускатной крышей.
Тем временем зверь продолжил свои раскопки в куче мусора, отбрасывая гнилушки и всякую остальную дрянь в стороны, пока не наткнулся на какой-то предмет, издававший отчетливый металлический звук. Брут в этот момент нырнул еще глубже, так что из кучи мусора торчал только его меховой зад, а потом, поднапрягшись, потянул непонятную штуку на себя.
Прошло пару секунд, а енот вытащил и держал над головой обеими лапками какую-то глубокую металлическую сковороду сантиметров тридцати в диаметре. Ее ручка давно сгнила, поэтому с виду эту посуду можно было принять даже за казанок или кастрюлю, однако главной особенностью найденной вещи было, конечно же, не это, а то, что перед человеком и зверем, судя по отличному внешнему виду, был какой-то артефакт.
– Зефир, – с улицы раздался приглушенный голос чернявого. – Сзади дома Костянка, и ее много.
– Иду, – негромко крикнул парень, улыбнувшись, а затем обратился к зверьку, что так и продолжил стоять в одной позе с поднятой над головой кастрюлей, явно ожидая похвалы, – молодец, Брут! Выноси ее пока на улицу, а я пойду посмотрю, что там нашел Леопольд.
Важно кивнув, довольный енот проследил, как из дома вышел человек, а затем сделал шаг к дверному проему, когда неожиданно что-то шершавое, большое и мокрое прошлось снизу прямо по его меховому заду. Глаза зверька в ту же секунду увеличились до размеров кастрюли, что он держал над головой, и, издавая дикое верещание, енот пустился наутек из дома, во всю пользуясь своими мгновенными перемещениями.
Не успел Зефир отойти, как услышал странные звуки и сразу же бросился обратно. Леопольд тоже не остался на месте и поспешил на поляну перед домом. Добежав до енота, стоявшего в данный момент на приличном расстоянии от строения, оба парня с оружием наготове вопросительно посмотрели на трясущегося зверька, что так и продолжал держать над головой глубокую сковороду.
Брут тем временем немного успокоился, бросив свою ношу на землю, и начал раздраженно тявкать, указав пальцем на дом, а парни наконец-то развернулись к хижине лицом, и по мере того, как их головы поворачивались, челюсти постепенно начинали отъезжать вниз, потому что теперь вместо двух окон и гигантской дверной коробки они четко видели большие, горящие потусторонним светом нечеловеческие глаза и огромную хлеборезку с розовыми губами, усеянную острыми кольями зубов сантиметров по сорок каждый. Внутри этой пасти болтался большой и толстый язык розового цвета, напоминающий человеческий, что сейчас ходил ходуном и иногда высовывался наружу, и, естественно, никакой старый дом эта непонятная хрень теперь ну вообще не напоминала.
– Это что еще такое?! – кое-как справившись с собой, потрясенно проговорил Зефир.
– Хрен его знает, – ровно таким же тоном ответил Леопольд.
Рядом затявкал енот, жалуясь на жизнь, а затем повернулся к ним спиной и указал лапой на свой обслюнявленный зад.
Криво улыбнувшись на это, Зефир спросил:
– Эта тварь не может передвигаться, что ли?
– Видимо, да, если бы могла, то, скорее всего, давно бы нас съела.
В то же самое время, постреляв еще немного своими страшными глазами по сторонам и проведя огромным языком по мясистым розовым губам, что были раньше порогом и верхней рамой дверной коробки, чудовище застыло. Прошла еще секунда, и ничего более не напоминало о том, что это не старый дом, а непонятная херабора: исчезли огромные глаза на месте окон, пропал рот, став обратно очень широким проходом.
Чернявый от такой быстрой метаморфозы аж присвистнул, а затем обратился к их командиру озабоченным тоном:
– Что делать будем с Костянкой позади этого чудища? Не хотелось бы ее бросать, там не меньше пятидесяти стеблей растет.
– Давайте чуть подождем, на всякий случай, а потом обойдем сзади и попытаемся ее добыть. Думаю, что это наши действия непосредственно внутри него, – передернул парень плечами, – вызвали такую реакцию.
Оба его спутника возражений не имели, поэтому троица горе-приключенцев уселись прямо на траву, и пока они ждали, Зефир обратился к Бруту:
– Честно говоря, я не думаю, что найденный тобою артефакт нам нужен, – кивнул он на сковороду, – в девяти случаях из десяти он опасен, а мы
