Таверна «Две Совы». Колдовать и охотиться - запрещается (СИ) - Милюкова Мария
– Стоп! – заорала я, сосчитала про себя до десяти, в надежде сохранить хоть каплю холодного разума. - По порядку – меня ведьмы не воспитывали, я в деревне выросла! О какой Силе ты говоришь? Это же я, узнаешь? Причем тут моя матушка и Диаз?
Сова прошелся по столу, подумал и, резко повернувшись, ответил:
– Если я сейчас тебе все расскажу, ты завопишь и унесешься в лес! Α нам потом тебя искать! Так что давай как-то будем плавно усваивать информацию?!
– Οщипаю! – взвыла я и даже протянула руку к птице.
– Ведьмы ненавидят ведунов. Так уж повелось, - сразу сник Сова.
– Какого бартыца вы им тогда служите?
– Проклятие древней Верховной, - зло выплюнул фамильяр и нахохлился. - Это наше наказание. Мы – рабы. Даже после смерти. Да и выбор у нас не велик: или летать эфирным облаком или все же в теле находиться. Хоть поговорить можно.
– Так себе отговорка! Что с моей матушкой?
– «Матушкой», – ухмыльнулся Сова. – Твоя матушка – седьмая ведьма Шабаша. Смекаешь?
Я задумалась. Чисто из любопытства. В рассказ фамильяра я не верила, но память услужливо подкинула мне почёрпнутые из книг знания: у ведьм были свои ранги. Травницы и адепты – слабое звено, низшая каста для черной работы. Они подчинялись более старым и опытным колдуньям – Невестам Тьмы. Чем больше сила,тем выше уровень. Сортир нам развалила ведьма четвертого круга. Верховная стояла на вершине пищевой цепи – эдакая богиня Хаоса. Десятка что ли? Кто-нибудь, подскажите количество ступеней этой жуткой иерархии?!
– Сбрендил, - заключила я и соскочила со стола. - Моя мама – ведьма? Совсем сдурел?
– Беня, подумай…
– А я и подумала! Ты решил, что я не заметила бы у нас в доме зелья или древние книги? Или думаешь, батя бы ничего не заподозрил? Ладно, допустим, а сестры? Они-то точно заметили что-нибудь! Или ты и их в ведьмы записал?
– Ты – седьмая дочь седьмой дочери, Бенитоита!
– Ууу, – я помахала руками, непроизвольно повышая голос. - Страшная абракадабра! О такой холере даже в книгах не написано!
Фамильяр не сдержал злость, процарапал когтями по столу и выругался:
– Α как, по–твоему, становятся Верховной ведьмой? Голосуют кто «за» и ктo «против»? Верховная – это всегда седьмая дочь седьмой дочери, Бенитоита!
– Не ори на меня!
– Я и не ору! – от воплей Совы снова задрожали стекла. - Тебя хотят убить, понимаешь? И пока ты не высвободишь Силу и не заявишь о себе, нападения не прекратятся!
– Поэтому пришел Диаз? Убить Верховную, чтобы она не убила меня? Значит, я права – вы его наняли?
– Никто его не нанимал! Тут сложно все! Но его цель – Верховная, потому нам очень нужно приготовить Пыль как можно быстрее! Но ты же постоянно это откладываешь, у тебя в голове сейчас только любовь-морковь! Совсем голову потеряла!
– Ну, знаешь!
Дальше слушать Сову было стыдно до ужаса. Я вылетела в коридор и со всей силы хлопнула дверью. Дерево жалобно загудело,и по таверне пронеслось эхо.
– Бред какой-то!
– Что случилось? – настороженный голос Диаза за спиной только подлил масла в огонь.
– Отстань от меня! – взвилась я.
– Беня?!
– Отстань!!!
Я оттолкнула охотника и влетела в свою комнату, закрыла дверь на защелку и только после этого привалилась к стене. Из коридора донеслись быстрые шаги и грозный окрик:
– Что ты ей рассказал, кусок перьев?
– Ничего про тебя! Успокойся и не сотрясай воздух. Я сам в бешенстве!
– В бешенстве сейчас она! Мы же договорились! Хочешь, чтобы она сбежала?
Дальше я ничего не расслышала – дверь закрылась, и защитные амулеты накрыли комнату Совы непроницаемым коконом тишины.
Солнечный свет заливал комнату. Мандрагора, расположившись на подоконнике, вытянул листья и блаҗенно свесил корни с горшка. Хоть кому-то сейчас было комфортно под крышей таверны.
– Уи? – лениво поинтересовался сожитель и поверңул ко мне цветки.
– Бесят! Все!
– У-уи, - пропищал мандрагора тоном «такова жизнь» и еще шире развернул листья.
Я вздохнула, подошла к умывальнику и смыла с лица травяную маску. Нос не болел, затылок тоже, онемение прошлo. Появились ли синяки, я понять не смогла, хоть и старательно косила глаза, рассматривая лицо. Но ничего кроме собственного носа не разглядела. Ну и ладно! Зеленой я уже была, можно и синей для разнообрaзия походить.
В таверне было непривычно тихо. Из постояльцев (не считая охотника) остались только эльф-полукровка (и тот сегодня выезжает) и два гнома. Давненько у нас не было подобного затишья. Ρазве что зимой, когда на Приграничье гуляет такая метель, что дальше двух шагов ничего не видно.
Я бухнулась на кровать и снова обложилась книгами. Меня интересoвало: кто такие огненные ведьмы, как избирается Верховная и желательно – найти хоть какую-то информацию о семи Невестах Тьмы, к кoим Сова бессовестно отнес и мою матушку.
Перечитанное не удивило, но и не обрадовало: о стихиях в колдовстве не упоминалось, Верховная – только в одной строчке и то, как «главенствующая на Шабаше», а вот о Невестах было написано чуть ли не на каждой странице, но именно о семи – ни разу. Даже книга о драконах не помогла. После ее изучения вовсе закралась мысль, что автор понятия не имеет, к какому виду относятся крылатые ящеры, что они едят и где живут. Потому он не придумал ничего лучше, как сравнить их с крокодилами и с упоением этих же рептилий и описывать. На месте дракона я нашла бы этого писаку и после продолжительной лекции слопала бы живьем, ибо обидно!
Несколько раз прилетала Фая. Она робко стучалась в дверь и что-то вещала о понимании и терпении, коими я должна была сыпать как из рога изобилия. Я на уговоры не поддавалась, закрывала голову подушкой и не реагировала. От пирожков, принесенных Граем,тоже мужественно отказалась. Дверь не открыла даже Диазу. Охотник вроде как порывался ее выбить, но судя по злобному шипению и хлопанью крыльев в коридоре, его отговорил Сова.
За изучением и конспектированием книг прошел день. Я слышала, как гномы,тихо переговариваясь, спустились в зал на ужин. Через какое-то время грустно запела лютня.
Я вконец расстроилась и заставила себя встать с кровати. Не доверять Сове я не могла. Да и не было смысла ему врать. Но и верить в страшилки о собственной матери тоже была не намерена. Единственными, кто мог пролить свет на тайны, была моя семья. Но добраться до них было сложно и, что греха таить, - боязно. Приграничье – само по себе опасное место – орки рыщут, хищного зверья, опять же, много, да и ведьмы уже доказали свою нелюбовь к моей персоне. В деревне тоже не все гладко: нарушить наказ матушки и вернуться было страшно, а встретиться с любвеобильным вельможей – до дрожи в коленях ужасно. За эти года он меня уже мог сотню раз забыть, но рисковать и надеяться на провалы в его памяти я побоялась.
– Уи? - заботливо поинтересовался мандрагора, наблюдая за мной с подоконника.
– Пойду пытать друзей, – со вздохом призналась я. – Потребую ответов. Если начнут юлить – вернусь в деревню.
– Уи-и? - определенно удивился сожитель и качнул листьями. - Уу-и.
– Ты прав, – я растерянно сложила книги стопкой и поставила их на прикроватный столик. – Но выбора у меня нет. Если бы ведьмы в таверну не шастали, я, может,и оставила все как есть. Но они же приходят, верно?
– Уи!
– Вот! И гадят же! Амулеты подкладывают, порчу наводят.
– Уи!
– Пойду! – я решительно подошла к двери, но перед выходом обернулась и растерянно прошептала. - Если не расскажут – сбегу к матери.
– УИ! – торжественно взвизгнул мандрагора, кувырнулся с подоконника и пошкрябал к шкафу. Открыл дверцу, натужено подвизгивая, забрался внутрь и через мгновение вытащил серую холщевую сумку. Ту самую, с которой я сбежала из дома.
– Отлично! – даже обрадовалась я и послала смущенному растению воздушный поцелуй. - Умница моя! Все-то ты понимаешь!
