Из бурных волн - Вал И. Лейн
— Что? — спросила МакКензи, глядя в том же направлении. Она не видела, как дородный мужчина с татуировкой черепа на лбу повернулся в нашу сторону. Но я-то видела. Мой взгляд был прикован к нему, когда я отвечала Маккензи.
— Беги.
16. Отчаянное положение
Мы развернулись, прежде чем я успела перевести дух, и помчались обратно в город. Мужчина, не колеблясь, последовал за мной, и, оглянувшись через плечо, я поняла, что он был не один. Двое других из команды Майло, казалось, появились из ниоткуда и побежали по бокам от него. Но где же был Майло?
В это время ночи толпа начинала затихать, но на тротуарах все еще было достаточно пробок, чтобы создать идеальный лабиринт из тел, через который мы могли проталкиваться, замедляя наших преследователей. Сердце стучало в ушах, как бой военных барабанов, и я старалась идти как можно быстрее. Мы неслись по улицам, переходя на другую сторону и уворачиваясь от сигналящих такси и мотороллеров. Мужчины преследовали нас с невероятной скоростью.
— Сюда! — Я быстро сообразила, сворачивая в узкий переулок, который привлек мое внимание в последнюю секунду, едва заметный проулок между двумя зданиями. Кирпичные стены сомкнулись вокруг нас, как воронка, и мы побежали дальше в тень. Было только одно направление, в котором можно было двигаться. Вперед. Пираты приближались, и я знала, что мне придется предпринять что-то неожиданное, чтобы оторваться от них. Они наверняка знают каждый дюйм этих улиц. У них было много столетий, чтобы изучить их.
В конце аллеи находилась стена, увитая плющом, обвивавшим ее по краям и поверху. Мы перелезли через нее, напряженные и неуклюжие от страха. МакКензи не совсем уверенно приземлилась на ноги, но я, не теряя времени, рывком подняла ее за руку.
— Кто они? — МакКензи задыхалась, голос дрожал от паники, пока мы карабкались вверх.
— Я… я не знаю. Просто какие-то отвратительные уроды. — Я не могла сказать ей правду. — На самом деле это не имеет значения, нам просто нужно убраться от них подальше. — Моя лодыжка пульсировала. Травма почти зажила, но от долгой беготни она начала болеть. Мы оказались на противоположном конце города и когда свернули на другую улицу, нас окликнули гудки. На долю секунды я подумала о том, чтобы бросить свое ожерелье этой грязной банде и не оглядываться, но напомнила себе, что это может быть моей единственной ниточкой к спасению мамы. В общем, я крепко сжала кулон на шее и продолжила бежать.
Мой страх был подобен потоку, который быстро уносил меня прочь, прежде чем я успевала соображать. Я не понимала, куда несут меня ноги, пока не заметила название знакомой улицы на указателе на перекрестке впереди. Антикварный магазин «Bay Side Relics», где продавала свои картины на заказ, находился прямо за углом.
Не колеблясь, мы свернули вправо, на мгновение скрывшись из виду, и спрятались за зданием на углу. Я оглянулась, чтобы убедиться, что нападавших не видно, и приблизилась к единственному знакомому мне месту. Через несколько секунд я обнаружила, что дергаю дверь антикварного магазина, отчаянно пытаясь найти вход. МакКензи забарабанила в дверь, вглядываясь сквозь стекло в тускло освещенный магазин внутри. Как я и опасалась, он был закрыт.
Я знала, что пираты, должно быть, настигают нас. В любую секунду они могли завернуть за угол, за который мы только что свернули, и загнать нас в ловушку. Мы никак не могли наверстать упущенное время, просто пытаясь попасть внутрь магазина.
— Сюда! — Я показала пальцем, стараясь не кричать слишком громко и не привлекать внимания. Я бросилась к припаркованному старому «Бронко» 70-х годов выпуска. Одним быстрым движением я запрыгнула на открытые задние сиденья. МакКензи последовала за мной, и мы пригнулись.
Минуты ожидания в полной тишине показались мне вечностью. Я могла поклясться, что стук моего сердца вот-вот выдаст нас. Я ожидала, что скоро услышу шаги, поэтому, когда они прозвучали в виде шарканья ботинок по тротуару, я не удивилась, но была в ужасе. Затем шаги замедлились. Я еще глубже вжалась в пол, затаив дыхание.
Шаги замедлились и остановились прямо у машины, так что я услышала их. Я взглянула на МакКензи, которая свернулась калачиком, прижавшись лицом к нижней части заднего сиденья. Она смотрела на меня широко раскрытыми, остекленевшими глазами, на ее напряженном лице было ясно написано страдание. Мы ждали. И ждали. Тишина была мучительной. Я повернулась ухом к открытому небу, напрягая слух. Наконец, кто-то заговорил.
— Ее здесь нет, — проворчал мужчина, и его резкий голос напоминал треск осыпающейся золы.
— Да. А мы вообще уверены, что это была она? — ответил другой, столь же немногословный.
— Так и должно было быть, — резко произнес голос-зола. — А теперь давай продолжим, иначе мы потеряем их навсегда. Они не могут уйти далеко.
Услышав эти слова, я почувствовала облегчение. Я посмотрела на МакКензи, чтобы понять, слышала ли она, но девушка, казалось, не обратила на это внимания.
Хорошо. Меньше вопросов.
В этот момент в нескольких ярдах от нас раздался звон колокольчика. Я узнала в этом звоне колокольчик на двери антикварного магазина, который извещал о каждом входе или выходе посетителей.
— Что-то ищете? Если да, приходите завтра. — Раздался самодовольный голос, настроенный на конфронтацию, и он был намного моложе остальных. — Магазин закрыт.
— Мы как раз собирались уходить. Не обращайте на нас внимания, — произнес пират, но голос звучал вразрез со словами, будто мужчина был готов наброситься, но по тому, как он понизил тон, я поняла, что он уходит.
Когда тяжелые шаги быстро затихли в ночи, я осторожно высунула голову из-за двери. Никого не было видно. Пригнувшись, подозвала МакКензи, подняв большие пальцы, и указала куда-то над нами. Мы обе медленно приподнялись и увидели парня примерно нашего возраста, который стоял перед дверями антикварного магазина и возился с полным комплектом ключей в замке.
Он повернулся и направился к «Бронко», все время что-то бормоча себе под нос и глядя вниз. Только когда он, наконец, поднял глаза и увидел двух измученных девушек, сидящих на задних сиденьях, он вскрикнул от удивления.
— Убирайтесь из моей машины! — взгляд его темно-карих глаз прожигал нас насквозь, особенно МакКензи.
Подруга подняла руки и попыталась объяснить.
— Мы просто прятались! Извини, но эти люди гнались за нами!
Я кивнула, когда его взгляд метался от нее ко мне и обратно.
— Да? — Он приподнял бровь.
— Клянусь, — взмолилась МакКензи.
— Ладно, теперь, когда они ушли, вылезайте из моей машины.
— Да? — Маккензи скрестила руки на груди. Если она все еще нервничала, то
