Ормхеймский Бастард (СИ) - Ольга Ружникова
Куда тут денешься? Сам он попадет хорошо если дважды из пяти. И не в центр точно. Зрение, увы…
— А совсем вслепую? — не удержался Эдингем.
Надоела чужая рисовка. Как когда этот новый правитель заявился в тюрьму без пышных регалий. Только угрожать это ему не помешало. И легко заставить Алана сдаться.
— Повязка непрозрачная. Совсем. Хотите примерить?
— Это угроза? — отшатнуться эвитанец не успел. Тонкие пальцы коснулись похолодевших висков, непроглядная тьма легла на глаза, крепкий узел сошелся на затылке.
Отлично! И внезапно жутко тихо. Только легкий ветерок дует. Свежий.
— Снять уже можно? — как сумел, непринужденно поинтересовался Эдингем.
— Конечно, — во тьме голос Евгения Кантизина не так холоден. — Вы же не Константин.
Опять угроза? И да — снизу вверх смотреть неудобно. Хоть собеседник и не здоровяк, вроде Ярослава. Или Гарви.
В чём всё же дело? Только во взгляде?
— Вы тренируетесь с детства?
Все-таки слепым быть жутко! Как и вообще — калекой.
И расстояние, пожалуй, дальше, чем когда-нибудь попадал Алан. Даже два раза из пяти.
— С повязкой — с десяти лет. Пройдемте в кабинет.
Без охраны? Ладно. Ее тут и без того полно. Даже если Алан каким-то чудом победит императора Евгения, из дворца живым уже не выбраться.
На улице в окна льется теплое солнце, в тренировочном зале — дул бриз с набережной. А здесь окна плотно зашторены. Чтобы стало еще темнее?
Интересно, кто дерется лучше — император или его охрана?
— Императрица тоже?
— Конечно. Мы оба выросли в мидантийском дворце. Здесь возможно всякое.
Опять намек? Прямая или скрытая угроза? Алан уже устал угадывать.
В Мидантии вообще возможно всё.
Но явных бунтов до сих пор нет. Хотя Евгению следовало жениться на юной Зое. И превратить свое правление в полностью легитимное. Никто бы тогда не придрался — даже завзятые фанатики древних традиций престолонаследия. А пятнадцатилетнюю принцессу еще можно воспитать по собственному вкусу… если ты сам — урожденный мидантиец и всесильный император.
Но положа руку на сердце — как можно отказаться от первой красавицы страны? Если ты опять же — мидантиец и император. И имеешь право на всё.
Евгений Мидантийский кажется Алану куском ормхеймского льда, но кто роется в его душе? Или того проще — в желаниях? Они ведь есть у всех.
— Кажется, вы лишились службы? — усмехнулся император.
Эдингем промолчал. Хоть это и невежливо. Но что тут скажешь?
— Скажите, Алан, если это, конечно, не личный секрет, Бертольд Ревинтер — ваш близкий друг?
Начинается.
— Я ему присягал, — угрюмо бросил Эдингем.
Еще не хватало, чтобы ему предложили теперь сдать не только чужой заговор, но и свою страну.
А ведь запросто. В прошлый ведь раз Алан раскололся от одной угрозы. Даже спорить не попытался.
И плевать, что знает он немного. Ломать будут по-настоящему. И искалечат точно. Необратимо. Даже если потом пощадят — сам станешь умолять, чтобы добили. Потому как лично уже не сумеешь.
Потому и черную повязку дали примерить? Чтобы заранее прочувствовал? Представил.
— Я бы на вашем месте сильно не волновался.
Конечно, у них тут перевороты раз в месяц. И заговоры связками. Скоро Квирину переплюнут. Волноваться некогда. Особенно о такой смешной ерунде, как присяга. Над ней и малые дети только потешаются. Особенно рожденные и выросшие в Пурпурном дворце.
— Алан, ваш Карл долго власть не удержит, поверьте. Такие и в стабильной стране очень быстро теряют престол. И едва Регенты вновь получат власть, в фаворе будете вы — как единственный, кто не кинулся лизать пятки подлому врагу, то есть мне. Шутка ли — ради верности своей стране и присяги монсеньору, вы дважды побывали в мидантийской тюрьме. И не забыли родные законы. И не выдали ни слова самому вражескому императору. Чем бы он вам ни грозил.
Он издевается? А почему — нет? У них тут это семейное.
— Но поскольку делать с вами что-то нужно, я решил взять вас пока на службу. Не беспокойтесь — не в личную охрану императрицы.
Точно — издевается. Эдингем напрягся.
— И даже не к моей дочери. Хоть она для вас и не опасна. Но наивная сестра Константина тоже не втянет в заговор. Даже вас.
Что? Та самая юная принцесса? Законная наследница Пурпурного престола? Которую Евгений смог бы воспитать?
Глава 6
Глава шестая.
Мидантия, Гелиополис.
1
У витой ограды Алан остановился. Той самой. До боли знакомой. Отступать некуда — гостеприимную карету он уже покинул. Разве что броситься наутек? Петлять среди тихого шелеста деревьев? Карабкаться на вьющуюся изгородь? Деревья тут тоже в тюрьме — они не помогут.
И куда потом? Пешком до родного Эвитана? Лично вытаскивать из надежно запертого Ауэнта монсеньора? Или вольно бродяжничать по Мидантии? Может, еще и к банджарон прибиться? В лучших традициях любимых романов далекой Ирэн? Жива ли ты еще, Драконья племянница? Не снесли ли тебе в этой дикой чехарде безумных королей хорошенькую головку?
И сколько шансов дожить до встречи с тобой, родителями, монсеньором и Эвитаном у капитана Эдингема? Императорам ведь не отказывают. Даже чужеземным. В их же стране.
Значит, эта принцесса никого никуда не втянет. А как насчет той, что уже раз втянула? Бывшая принцесса и нынешняя императрица Юлиана. Будто ей сюда нельзя?
Алану велели идти на голоса — вот он и вышел. Внезапно — рыжее золото осени вперемешку с упрямой зеленью. Настоящей зимы здесь не будет, и середина осени тоже весьма условна. Просто северные деревья не понимают, что тут им облетать необязательно. Их привезли, и они даже прирослись. Только местных правил игры так и не усвоили. Или предпочли сохранить хоть что-то свое. Из родного дома.
Теплое предвечернее солнце, безветренный вечер. Красивый закат. Заливистый смех — детский и девичий.
Эдингем выбрел прямо к ним и замер у неровного края пятнистой аллеи. Северной. Жаль топтать первое золото вьющейся дорожки. Оно ведь с недостижимой родины. Тоже здесь чужое. И ничего не понимает. Только всех смешит.
Зачем тут полсада эвитанских деревьев? Для развлечения? Забавная экзотика?
Мешать разновозрастным девчонкам неохота. Алана здесь явно не ждали. О нем вообще хоть кто-то иногда предупреждает?
Самый веселый здесь — серебристый смех-колокольчик. По разноцветному парку несется озорная трехлетняя красавица — принцесса Вики. Будущая грозная и самовластная императрица Виктория. Всесильная хозяйка тысяч жизней.
Нет. Трехлетняя девочка еще не распознала всей прелести быть принцессой. Как и будущей власти. Пока еще ребенок как ребенок.
Это к ней в охрану Алана не пустили. Лично император.
