Опасный вкус (СИ) - Мэйз Евгения

- Я бы на его месте....

Я не могу остановиться ни в словах, ни в слезах.

- ….сидела на заднице ровно, с самым большим флагом в мире, чтобы его было видно с самого Манхэттена и до Нового Орлеана, но его нет здесь, там и…

Он гладит меня по спине, кажется, что это должно успокаивать. Но что-то не выходит у меня угомониться. Я реву все сильнее и какое-то время не могу сказать ни слова, только всхлипываю, перевожу дыхание и все начинается заново, а мужчина молчит и никак не комментирует мои слова и слава Богу!

- Ненавижу вас всех! Ненавижу! Было бы просто, если бы вы оказались людьми и только! Я бы спешила обратно без всяких тупых мыслей; я решила бы, что он сломал ногу или попался существам. Но он вампир и ты тоже. Вы такие умные и сильные, а на самом деле тупые! Почему его нет здесь? Что она ему наговорила? Почему он поверил ей? О, Боже!

Почему я должна думать об этом? Почему Джейку не достаточно однажды сказанных слов? Почему я должна доказывать ему что-то, а не наоборот?! Почему мне это важно?! Только мне!

- Ты еще! Ненавижу тебя больше прочих!

У меня получается ударить его по груди, но Раф никак не реагирует на это. Он не покачнулся и не дернулся. Все правильно, что ему какие-то трепыхания?!

- Ты понимаешь о чем просишь меня?! Ты бы смог поступить так? Я - нет! Как я могу выбрать?  Почему я вообще должна делать это?! Вы ведь проклятые развалины, которым по сотню лет в обед! Отпусти меня! Ты слышишь меня?!

Он не дает мне вырваться, держит очень крепко.

- Слышу, - откликается он незамедлительно и очень спокойно, что еще больше злит меня. -  И даже больше - слушаю. Я проклятая развалина и ты меня ненавидишь.

Да. Именно. У них столько лет за плечами, они видели столько всего и общались с таким огромным количеством людей. Тогда почему они ведут себя так? Почему один не верит мне, а другой ставит перед немыслимым выбором?

- Почему я стараюсь решить проблему? Почему я думаю как разрешить эту задачу, чтобы было хорошо всем? Я знаю, что так не бывает! Не бывает!

Я с силой сжимаю ткань его свитера на спине, так что трещат нитки и становится больно пальцам. Черт возьми! Я не могу остановиться!

- Меня бесит это все! Ты бесишь меня! Зачем ты просишь меня? Зачем заставляешь меня сомневаться в себе? В тебе? В нем?

Не знаю, как это все закончилось. Не припоминаю случая подобного этому, чтобы плакала так много и долго. Помню, что пила нечто горькое, после чего стала более менее приходить в себя, цыканье поверх моей головы и произнесенное ровным, не терпящим возражений тоном: “Иди в каюту.”

“Ненавижу тебя!”

Я отталкиваю его от себя, пытаюсь, очень стараюсь ударить побольнее, но боль отдается лишь мне в руку.

“Чёрт!”

Он держит меня за запястье, целует пальцы, зажатые в кулак. Бесит меня!

“Хорошо. Только не плачь.”

Я с Джейком не позволяла себе ничего подобного. Мы могли поссориться и высказать друг другу что-то, но не так глобально, о прошлых обидах вообще не вспоминали. Хотя, там было что вспомнить и за что оторваться друг на друге по полной программе со слезами, криками, битьем посуды и лица. Единственный раз, когда я расплакалась при нем и не касался нас двоих вовсе, то была новость о выжившей, но спрятавшейся от нас цивилизации.

“Прости меня, я и в самом деле идиот!” - Раф раскачивает меня в руках

Я пришла в себя в каюте, укрытая одеялом, в обнимку с подушкой, сохранившей аромат мужского парфюма. Постель примята, но Рафаэля рядом не наблюдается.

На лодке совсем тихо. Так тихо и не было никогда. Я тянусь к крошечному иллюминатору, вглядываясь в темное изображение. Просто темно и не поймешь что творится кругом.

- Раф! - зову я его шепотом, видя разобранную койку вместо обеденного стола.

Паоло и Лиза спят. Правда мальчик расположился в кают компании, а Лиза в их общей каюте, с силой прижав к себе недовольного, не смирившегося с таким положением вещей Фрискеса.

Обычно, заглядывая к ним, я поправляю сбившиеся одеяла, убираю приставшие волоски с светлых, таких невинных лиц, иногда таких сосредоточенных. Сегодня же, я просто приоткрываю дверь и тут же спешу обратно, оставляя небольшую щель для кота.

Не иначе эти двое поссорились, раз Паоло добровольно ушел от девчонки, что нравится ему, несмотря на ее невыносимое поведение. Это когда-нибудь закончится и она станет если не прежней, то хотя бы не такой занозой!

Рафаэля нет и на палубе. Бортовые огни включены, освещая темную поверхность воды и не менее черное пространство вокруг. Вокруг океан и только океан, а еще полный штиль. Вот почему так тихо.

Я вытряхиваю из пачки сигарету, затянувшись, выдыхаю сизый дым, затем, чуть помедлив, иду в рубку, клацаю тумблерами, нажимаю кнопки. Экраны светятся уже привычным зеленым и синим светом, показывают графики, проценты топливных баков, глубину и пустое пространство вокруг, с мигающей, ярко-вспыхивающей точкой неподвижной яхты.

Чуть поколебавшись, я все же нажимаю на кнопку и иду на корму, наблюдая и слушая, как бренчит поднимающаяся с глубины якорная цепь. Дождавшись, когда она наконец успокоится, я иду обратно, завожу двигатель и встаю за штурвал.

Раф ушел охотиться. Когда? Не знаю. Но стоит попробовать уйти именно сейчас, пока все спокойно, пока Паоло и Лиза спят. Я не сверяюсь с картой, маршрут давно заучен мною до дыр. Теперь стоит проложить его в обратном направлении. Я очень надеюсь на то, что возвращение домой займет куда меньше времени, чем все это бессмысленное и дурацкое путешествие на юг в поисках свободы и спокойствия.

**Глава 20**

- Бодрое утро!

- Доброе, - кивает Алекс на приветствие Лизы, а сама “сжимается” от предвкушения, хотя и старается отбросить прочь все сомнения.

Утро и в самом деле такое. Сна ни в одном глазу. Солнце слепит глаза по правому борту, по левому вдалеке видится большая земля, лодку ещё несёт вперёд и она не спешит выпускать штурвал, но не из боязни, что их унесет куда-то, скорее для того чтобы лечь в дрейф по всем правилам морской науки, вбитой в голову капитаном Моррисон Джонс.

Напряжение в руках и ногах, еще не отошедшие от долгого стояния мышцы спины, бессонная ночь без возможности передать руль и отойти, прикорнуть часок другой, голод и жажда просто скоро дадут знать о себе окончательно. Она будет лежать в кают компании ничем не отличаясь от тех же бесхребетных медуз.

До этого момента Алекс было просто не до того. Сегодня с ней не было Рафа со своим неиссякаемым источником энергии, знаниями, умениями, ловкостью, который мог помочь ей в любую минуту, мгновение, стоило сказать, обронить слово…

“Да что там! Ему хватало одного только взгляда, а иногда он словно мысли мои читал…”

- Где Рафаэль?

Алекс крепит штурвал и не спешит отвечать на вопрос, уделяя преувеличенно большое количество внимания этому простому процессу.

“Глаз раскрыть не успела!”

Ей не стоит тянуть, но и торопиться тоже не следует. Ложь требует ювелирной точности, ведь она не однородна в отличии от правды, что легка или тяжела, но все же куда более проста и незамысловата.

У нее была целая ночь, чтобы подумать об этом, состряпать правдоподобную легенду и преподнести ее в самом что ни на есть лучшем виде. Она до последнего так и не определилась с конечной версией, все ждала…

- Он ушел…

Сказала, а сердце при этих словах испуганно дрогнуло. Алекс не стала задумываться над этим, выпрямляясь.

- Охотиться? - тут же откликается Лиз. Настроение у нее судя по всему преотличное. Ненадолго надо полагать.

Алекс кивает. Хорошо что она не договорила. Так даже лучше что Лиз продолжила фразу за нее, ведь в мыслях было совершенно другое - сразу сказать, что Раф сбежал от них.

Но в этом варианте есть место для отступления, если Раф вдруг вернётся, вынырнет из воды…

Раздается громкий всплеск. Алекс вздрагивает, покрывается крупными мурашками, оборачивается к заднице яхты и видит там сонного Паоло, что моет судно Фрискеса.