Приключения Гринера и Тео. Трилогия - Евгения Петровна Белякова

– Теперь – городские новости, – ухмыльнулся Рик. – Пока вы тут строительством занимались, я бегал по Тэниелу. Храм Розы закончен, и Дориан поместил туда свой артефакт, до тех времен, пока опять кто-нибудь не нападет. Молиться ей не ходят, слава Древу – не хватало нам еще одной религии, – но посмотреть, как на чудо, да. Стрелки… – Тут бард замешкался и принялся с силой макать хлеб в подливку, которую все же стащил из котелка. – У них перестановки. И, я надеюсь, не только формальные.

– Не предлагали тоже… возглавить? – хохотнул Дерек, сдерживая себя, чтобы не уточнить у Рика, случайно, не его ли заботами в Ордене перестановки.

– К счастью, нет. – Рик округлил глаза, изображая ужас. – А если б предложили… О, я так при детях не ругаюсь.

– Нашел дитя, – буркнул Гринер. – Сам-то… а, кстати, сколько тебе лет? Помнится, один бардовский подмастерье говорил, что двадцать, и ты экзамены сдал экстерном.

– Накинь десяток лет, и не ошибешься, – видя реакцию Гринера, Рик расплылся в довольной улыбке. – Мне двадцать девять… Я хорошо сохранился. Принимал ванны из молока, питался розами, тер морду огурцом…

Мужчины расхохотались. В этот момент на кухню зашла Тео, скрипя новыми кожаными штанами. Наряд дополняла скромная льняная рубаха и жилетка.

– Смех – это хорошо. – Сказала она. – Где Их Величества, демоны их дери?

И, словно по команде, воздух неподалеку от нее задрожал, и появились первые гости.

Дориан вышел первым и подал руку Шезаре. Королевская чета выглядела ослепительно, будто собралась не на дружеские посиделки, а, по меньшей мере, на ежегодное торжество – в цветах Вердленда, парче и бархате.

Тео обняла сначала Дориана, потом Шезару. Но тут портал снова замерцал и в кухне появились Том Ферфакс и Некс.

– Прошу за стол, – хлопнула в ладоши Тео. – Ужин скромный, но вкусный.

Все расселись, и принялись за трапезу. Чуть позже подошли Уэйн с Эфолем и Деодредом, извинились за задержку, вызванную делами в Башне и присоединились к остальным. Наевшись, бард расчехлил лютню и запел. Самые разные песни – и военные, которым, стуча сапогами в пол, подпевали Тео с Нексом, и романтические, вызвавшие у Шезары восторг. Королева почти все время держала мужа за руку, словно боялась, что он вот-вот растает в воздухе. Обменявшись последними новостями, гости и хозяева разбились на группки – Уэйн увлеченно обсуждал что-то с Ферфаксом, Некс играл с Эфолем в шахматы. Дерек и Гринер развлекали Шезару магическими фокусами, Деодред дремал, а король наблюдал за восхищенно хлопавшей в ладони женой.

Тео достала трубку, прихватила кофе и вышла на веранду. Села на балюстраду, поставила на перекладину чашку и закурила. Через минуту к ней вышел Рик, пристроился рядом, и тихонько засмеялся.

– М-м-м? – вопросительно промычала Тео.

– Да просто… хорошо. Весна, сирень скоро зацветет.

– Угу. – Тео чуть помолчала, потом сказала: – Рик?

– Что?

– А эти твои… то есть вообще… Близнецы, когда говорили, что мир обновится, то есть, будет тем же, но чуточку сдвинется, они не уточняли…

Рик непонимающе свел брови.

– Ты о чем?

– Да так, ничего. – Отмахнулась Тео и вдруг выпалила: – Кажется, я… как это говорят у людей… понесла.

– Понесла куда? – Переспросил Рик и тут его осенило. Он сгреб Тео в объятия, сбив чашку на пол, и принялся целовать, отрываясь только затем, чтобы заулюлюкать. И мысленно поблагодарил Близнецов, что не забыли его наглую просьбу о награде…

– Тише, псих ненормальный, – засмеялась Тео. – Я ж говорю – «кажется».

– Когда поженимся? – Тут же выпалил Рик.

– Чего?

– Ну, я, как бард, просто обязан поддержать репутацию и под давлением родственников – как думаешь, Дерек сойдет за мрачного папашу? – жениться на женщине, которая от меня залетела, – подмигнул он.

– С ума сошел… Ты представляешь меня в белом платье? – хихикнула Тео.

– Я сейчас как только тебя не представляю… – признался Рик. – Но в платье… пожалуй, нет. Значит, будет традиционная Свадьба Штанов.

– Не бывает такого, ты это только что придумал…

– Что ты… – Рик обнял Тео и, разглядывая звезды, принялся вдохновенно врать: – Это освященный веками обычай, восходящий к древности. Двое штанов заходят в храм… Не ржи, сейчас Дерек прибежит проверять, не напал ли на нас какой-нибудь злодей, превращающий людей в лошадей… Так вот, заходят штаны, путь их усыпан розовыми лепестками, а у алтаря Древа их уже ждут кислые балахоны…

– Кислые балахоны?

– Тихо, женщина. Потом Верховный жрец связывает штанины между собой… Все танцуют, все пьяны и веселы, а те штаны, что покрасивше, улетают в закат на вторых, превратившихся в дракона…

– Покрасивше, значит…

– Ну, поумнее…

Вечер наполнялся ночью, как бокал – благоухающим вином, стрекотали сверчки, а звезды подмигивали с небосклона, счастливо смеясь, и любуясь миром. Новым. Сияющим.

Эпилог

И все что было, и все, что будет…

Дрожащее пламя свечи выхватило серые камни стены, затем широкий подоконник, на котором белел забытый кем-то конспект. Раннее лето, окна открыты, и кто-то заботливо придавил листки булыжником – вернется хозяин, заберет.

Джереми поднял свечу повыше, освещая себе путь. Студент, второй курс философии и права Университета Сорреля; блестящий ум и безразмерная лень, мешающая этому уму, как говорили преподаватели. И еще – юноша слишком разбрасывался, увлекаясь науками либо смежными с основной, либо вообще никак к ней не относящимися. То за стихосложение возьмется, то к химикам в лаборатории бегает, то на лютне бренчит. Возможно, это не позволило ему стать первым в классе, но зато скучно не было.

Джереми вышел в сад – небольшой, с трех сторон окруженный стенами. Да и садом это место назвать можно было лишь с натяжкой – пяток деревьев, кусты, несколько скамеек. В сумерках, превращающих окружающее пространство в серую дымку, фигура, расположившаяся на одной из скамеек, была еле видна. Старик любовался закатом, но солнце уже час как село, и все вокруг заливала тьма.

– Профессор… – позвал юноша. Огонек свечи он прикрывал от ветра рукой. – Уже поздно, вы просили отвести вас в спальню…

– Да, да… – отозвались со скамьи и старик тяжело поднялся. Джереми поспешил подать ему руку, отведя ее от фитиля, и ветер тут же потушил свечу.

– Ничего страшного, – сухим, как старое дерево, но бодрым голосом сказал профессор. – Дорогу до спальни я знаю, как свои пять пальцев. Я буду вести нас, как герой Просперо