Галина Полынская - Дом престарелого моллюска

– Я могу молчать, – покладисто отозвался Рамонра. – Если надо, попробую шипеть там или тявкать как-нибудь.

– Не думаю, что это существенно поправит ситуацию. – Гейс даже расстроился, что, не успев начаться, расследование уже зашло в тупик по такой смешной причине, как чрезмерная приметность расследователей. – Что же делать? Каким образом максимально слиться с общественностью Метеона?

– Надо подумать. – Чемерон-Зенезеба уселся в кресло отдыха, отчего его новенький, ни разу не использованный защитный костюм заскрипел и заискрил на сгибах. – Отец, вот вы говорите, бывали там, да? Подробности визита можете озвучить?

Мантий-Мукоделис зачем-то сначала погладил, затем почесал набрюшник с книгой и нехотя ответил:

– Наш монастырь отправлял небольшую делегацию к главе Дезмирского ордена, но визит успехом не увенчался, он увенчался скандалом.

– Так-так-так, – Чемерон-Зенезеба подпер кулаком подбородок. – Еще подробнее, если можно – цели визита, почему поскандалили?

– Дело в том, что Дезмирский Орден долгое время вносит смуту в умы сообщества, утверждая, что них там проживает божество, живое, действующее, самое настоящее божество. Вот монастырь и делегировал нас для прояснения ситуации. Однако, дезмирцы наотрез отказались показать нам божество и хоть как-то оправдать целесообразность распускания столь опасных слухов. В общем, мы расстались недовольные друг другом.

– Какой вы, отец, однако, великий скептик! – морда муариллы расплылась в ухмылке. – И в астроидов вы не верите, и живое божество не признаете!

– Видишь ли, дорогой мой, не все так просто, как хотелось бы, это очень важный и сложный теологический аспект, могущий иметь неописуемые последствия, и данным аспектом недопустимо спекулировать.

– А вы, стало быть, приверженец утопической точки зрения, что пристойное божество непременно должно быть мертвым, невидимым, недосягаемым, иначе это не божество, а самозванец?

Лицо Нелуро приобрело болезненно-страдальческое выражение. Он заткнул уши пальцами и деревянным шагом принялся ходить вдоль пульта управления, грохоча ботинками.

– Погодите, уважаемые! – повысил голос расследователь. – Не время сейчас точками зрения меряться! Отец, вы мне одно скажите, различные священные делегации местное правительство залповым огнем прямо на космодроме не встречает?

– Нет, ну что ты, в этом вопросе они весьма терпимы и лояльны.

– Тогда не вижу проблемы, давайте обвесимся какими-нибудь тряпками, сядем, как приличные на космодроме и прямым ходом отправимся к главному. Пока отец будет сушить ему мозг теологическими беседами, мы быстренько разведаем обстановку.

– Один нюанс, – поднял вверх указательный палец Мантий-Мукоделис. – Визит делегации должен быть заранее согласован на уровне главенствующих настоятелей.

Чемерон-Зенезеба поднял глаза к потолку на пару мгновений и произнес:

– Мы можем представиться сбившейся с курса группой священников, вынужденных совершить посадку на Метеоне из-за неисправности корабля. И дальше все по прежней схеме: сходу выдвигаем тяжелое вооружение – отца с теологическими беседами, и занимаемся своими делами.

– Меня сразу признают, мы не так давно к ним прилетали.

– Ну и что? Пускай узнают, вы что, не можете куда-то лететь с группой каких-нибудь других священников? Вы вообще можете тайком служить на парочку различных монастырей.

– Нет! – отрезал Мантий-Мукоделис. – Это решительно невозможно! Поступиться своими убеждениями…

– Отец, при всем своем уважении к вам, давайте дышать чуть-чуть попроще. Вас никто не заставляет отказываться от своих убеждений. У каждого из присутствующих здесь тоже имеются свои правила, свои убеждения, но иногда наступают некие глобальные моменты, требующие особой… особой… – Чемерон-Зенезеба задумчиво хрустнул пальцами.

– Гибкости мышления, – подсказал муарилла.

– Да, это правильное словосочетание, – кивнул расследователь. – Я не умею так проникновенно выражаться, как вы, поэтому попытаюсь донести свои мысли короче и проще. Итак, какой-то гадзяк замонсикавил кусок астроида, разрукавил, можно сказать большое существо. И заметьте, астроид не стал урсулить почем зря, хотя легко мог бы раздыбить всю нашу галактику, но нет, он интеллигентно прибаттискафил к нашей территории и четко дал понять, что никакая глобальная квазидрафия в его планы не входит. Исключительно хотелось бы возвращения замонсикавленного, и всё останутся живы, здоровы и при своих любимых убеждениях. И скажите теперь, отец, причем тут все наши личные воззрения, когда до смерти нарушены убеждения и жизнь не только астроида, но и всей нашей галактики?

Мантий-Мукоделис, не моргая, смотрел на развалившегося в кресле расследователя до тех пор, пока Нелуро не предложил перевести всё вышесказанное.

– Не надо, я достаточно хорошо всё понял. – Он взял центральную часть бороды и принялся накручивать кончик на указательный палец. – Совершенно напрасно вы считаете, будто я не понимаю важности и масштабов происходящего…

– Отец, – перебил Гейс, – в данный момент мы стоим у орбиты Метеона, и надо решать что делать, как и в качестве кого высаживаться? Решать прямо сейчас, в данную минуту.

– Хорошо, – закивал отец, – можно поступить следующим образом. Помните небольшие столики в пищеблоке, они рядком стоят вдоль иллюминаторной панели?

– Ну, да, это места проведения торжественных и праздничных мероприятий.

– Столики покрыты круглыми скатертями из какого-то блестящего материала…

– Отец, вы к чему клоните?

– К тому, что если в центре прорезать дырку и просунуть в дырку голову, то получится похоже на одеяние служителей Чемурейского духовного общества планеты Шартр. А я, допустим, следую вместе с вами с ответным визитом на Шартр и везу в подарок верховному духовнику редкое и красивое животное.

– Меня, да? – на всякий случай уточнил муарилла.

– Давайте на него ошейник с браслетами наденем, для улучшения подарочного вида, – предложил Нело.

– А нас там всех не поубивают из-за этих украшений?

– Нет, Гейс, золото не имеет на Метеоне большой ценности, там в почете совсем другой металл.

– Ну, тогда не вижу препятствий, давайте, беремся за порчу скатертей.

Резали скатерти прямо в пищеблоке, там же их и примерили. Переливающиеся бледно-зеленые полукружья в сочетании с желто-синими костюмами поражали воображение.

– Вы уверены, что мы похожи на священников? – Нело одернул скатерть, расправил плотную ткань на груди и оглядел остальных.

– На священников – нет, – вздохнул Мантий-Мукоделис, – а на членов духовного чемурейского общества – вполне. К счастью, они весьма и весьма немногословны, большую часть времени погружены во внутреннее созерцание, так что разговаривать вам не обязательно.