Ксения Баштовая - Бубновая гильдия

Эрика вспомнила все: и неприбранный дом, и разбитые окна, и выбитые двери, и до сих пор не убранную ткань… и выдохнула:

— Я — свободна…

— Какое совпадение! — мягко улыбнулся Ирдес. — Я тоже совершенно свободен. Может, прогуляемся по городу?

— Вы… серьезно?

— Совершенно! — В глазах Ирдеса запрыгали чертики. — Положение официальной любовницы вас не устраивает, а для положения официальных супругов мы слишком мало знакомы. Вот я и подумал, почему бы нам не исправить эту досадную оплошность? Кстати, может, нам стоит перейти на «ты»?

История вторая

ВСЕГО ОДИН ДЕНЬ

Серебристая молния, скользнув по небосклону, на мгновение осветила темную комнату, в которой сидели четверо детей. Два тролля, речной эльф и человек. Трое мальчишек и девочка. Мальчики что-то торопливо раскладывали на полу, а примостившаяся на уголке стола девочка, болтая ногами, грызла яблоко. Мальчишеские развлечения ее как будто совершенно не интересовали.

Наконец приготовления были окончены. На пол из гладких отполированных досок осторожно поставили неглубокую плошку, почти до краев наполненную водой, а рядом с ней положили небольшой кентаврийский кинжал с кривым лезвием.

— Ну что, начнем? — неуверенно протянул детский голос, и через мгновение, словно одобряя вопрос, где-то вдали громыхнул гром.

Короткий обмен взглядами, и вслед за этим один из мальчишек — худощавый тролльчонок лет семи-восьми на вид, потянулся к клинку и резко, чтобы вдруг не передумать, кольнул острием ладонь. Несколько капель крови неохотно упали в плошку, смешиваясь с водой, и ребенок передал оружие следующему участнику.

Они познакомились около двух лет назад. Трое детей, живших в соседних дворах (это потом уже отец Найты решил, что не пристало главе купеческой гильдии жить в прибрежной части города, и переехал поближе к королевскому замку), играли на улице, когда рядом внезапно остановился проходивший мимо мальчишка лет пяти на вид и несмело спросил:

— А… мне можно с вами?

Новичка легко приняли в команду (чем больше народу, тем веселее!), а несколько дней назад Киринт, собирающийся стать наемником, рассказал об обряде смешения крови.

Продолжать обряд полагалось самому старшему, а потому тринадцатилетний Киринт осторожно взял миску в руки, сделал небольшой глоток и тихо заговорил:

— Я, Киринт Дерентел, смешал свою кровь и отныне клянусь в вечной дружбе…

— Я, Эльтше Крис, — вплелся в его речь голос эльфа, — смешал свою кровь… клянусь…

— Я, Дегарис…

Смолкли последние звуки древнего обряда, наступила неловкая тишина, а потом девчонка, настороженно следившая за действиями своих друзей (Найте тоже предлагали поучаствовать в обряде, но она отказалась), отложила в сторону огрызок яблока и произнесла:

— Закончили?.. Эльтше, проводишь меня домой? А то уже поздно…

Прошло шесть лет…

Утро

Высокие подкованные цокколи[1] звучно выстукивали дробь по булыжной мостовой. Пройдя мимо конторы ростовщика, обозначенной висящими над дверью тремя золотыми шарами, и на пару минут задержавшись около лавки ювелира, обладательница этих самых цокколей — стройная девушка в голубом, шитом золотом платье, остановилась возле расположенного над самой землей открытого настежь окна.

Заглянув внутрь комнаты, можно было бы увидеть сидевшего на колченогом стуле худощавого паренька, лет семнадцати на вид (судя по чуть голубоватой коже — речного эльфа), который медленно примерялся, собираясь забить гвоздь в каблук.

Солнечный свет на мгновение заслонила тень, и сапожник, не поднимая головы, недовольно бросил:

— Отойдите, пожалуйста. Вы загораживаете солнце.

Девушка послушно отступила на шаг, обиженно протянув:

— А я так надеялась, что ты будешь рад меня видеть…

Паренек вскинул голову:

— Великий дух, Найта! Я уже и не надеялся увидеть тебя! Проходи… — Он мотнул головой в сторону расположенной неподалеку лестницы.

Сбежав по ступенькам в комнату, девушка замерла, не дойдя нескольких футов до эльфа, а потом, крутанувшись на пятке, так что пышная юбка взметнулась колоколом, поинтересовалась:

— Ну как я выгляжу?!

— Как всегда прекрасно! — торопливо заверил ее эльф, откладывая в сторону молоток и вставая. — Только… — на мгновение его голос стал сух и деловит, — кажется, на левом цокколе отскочила набойка.

Девушка только притворно вздохнула:

— Эльтше, ты неисправим! Ему говоришь о прекрасном, а он — о каких-то набойках!

Речной эльф согнулся в шутливом поклоне:

— Миледи, ну куда мне, бедному сыну сапожника, до вас, дочери главы купеческой гильдии Гьерта?! Дочери человека, чей род около двухсот лет назад получил герб из рук самого короля?!

Девушка, мгновенно помрачнев, опустила глаза.

— Ты опять за старое, да?

— Найта, — попытался улыбнуться эльф (правда, улыбка вышла какой-то натянутой), — ты ведь знаешь… Это бесполезно. Твой отец никогда не согласится на наш брак. Я всегда буду для него голытьбой…

— Прекрати! — перебила его девушка, зажимая уши. — Я не желаю этого слышать! Не же-ла-ю! — Из глаз хлынули злые слезы.

Он еще раз грустно улыбнулся и, подойдя к девушке и осторожно приобняв ее за плечи, попросил:

— Не сердись… Ты ведь знаешь, я не люблю твоих слез… Ну… Не хочешь, не будем говорить об этом… А хочешь, я покажу тебе Молнию?

— Твою кабил-ушти? — сквозь слезы улыбнулась она. — А как же работа?

Эльтше оглянулся на стол, на косо прибитый каблук, на художественную россыпь гвоздей и отмахнулся:

— Подождет. Срок выполнения заказа еще не скоро, а отцу давно пора нанять пару новых работников! А то что это за работа — я да еще трое! И у всех троих сегодня выходной! Представляешь?! — И он потянул Найту в сторону двери: — Пойдем, я покажу тебе Молнию.

— Только покажешь или… — лукаво поинтересовалась она.

Эльтше рассмеялся:

— И прокачу, конечно! Пошли!

Столица мало изменилась за два года, прошедшие с того момента, как Каренс посещал Алронд. Те же ровные улицы, освещаемые неверным полыханием магических фонарей, даже в этот предрассветный час, когда солнце только начинает выползать из-за горизонта, та же перекличка торговцев и многоголосица, журчащими ручьями струящаяся между домами, — все одно и то же…

Так что сейчас темному эльфу показалось, что он только вчера покинул город, заглянув на прощание в Семиглавый собор — один из крупнейших храмов на северном побережье Гьерта…

Но день только начинался, а значит, до такого далекого заката еще надо было заработать пару монет на ужин да ночлег, ну и соответственно найти место, где эти планы осуществить.